Снова рыкнув, Элоранарр поспешил к дворцу по газону, накрытому сетчатой тенью защитного купола. А я… я бросилась за ним, волоча белокурых сестёр Ларн. Едва гвардейцы подбежали я, не дожидаясь вопросов, рявкнула:
– Это мои вассалы, они ранены. Вылечить и обеспечить общими на двоих покоями. Никуда не выпускать до моего возвращения.
– Господин Халэнн, – насмерть перепуганная Сирин Ларн вцепилась в мой локоть, но когда я подхватила Энтарию и перекинула на руки гвардейца, метнулась к сестре. – Господин, не оставляйте нас, мы…
– С вами всё будет в порядке, – скомандовала я тоном убеждения. – Вы будете слушаться гвардейцев и сидеть тихо.
Больше не обращая на них внимания, я побежала за Элоранарром, но резко остановилась. После всех проблем императорской семьи с менталистами, они не держали придворных с таким даром, но порой сюда приводили менталистов… Сосредоточившись, я дотянулась до сознания Сирин Ларн и грубо, почти не скрывая следов, заблокировала воспоминание о том, что я метналист. Серьёзного взлома этот блок не выдержит, но она хотя бы не будет фонтанировать мыслями об этом, даже если вдруг окажется без защитного амулета.
Теперь я могла почти спокойно следовать за Элоранарром. Он уже взбежал на крыльцо, и тут ему навстречу вышел барон Дарион.
Выпустив крылья, я мгновенно добралась до ступеней, приземлилась на них.
– …обязательно уговорить отца выступить с армией и усмирить вассалов, иначе это воспримут слабостью и бунт двух родов обернётся всеобщим бунтом.
– Да я сам знаю, что драконы слабости не прощают и не подчиняются тем, кто прячется дома! – огрызнулся Элоранарр и попытался пройти, но Дарион вцепился в его предплечье трансформировавшимися в лапы руками, заглянул в глаза.
– Элор! Я говорю это не просто так. Тебе приведут аргументы того, почему он должен оставаться во дворце, но ты… Ты должен слушать свой разум, а не чужие речи, и когда тебе будут приводить аргументы, спрашивай себя: я, дракон-подданный, как бы воспринял такое поведение правителя?
– Дарион, я всё знаю.
– Помни об этом! – Во взгляде Дариона был какой-то безумный страх. – Помни и постарайся донести до отца, постарайся уговорить его отпустить хотя бы тебя.
– Уговорить? Да я так его выведу из себя, что он сам полетит в драку. И уж я точно не буду отсиживаться дома!
Вывернув руку из его лап, Элоранарр ворвался во дворец, я двинулась за ним, но тут Дарион дёрнул меня за плечо, разворачивая к себе. Он навис надо мной, сжимая уже оба плеча, скаля медвежьи зубы. Вокруг глаз с огромными тёмными радужками проступила бурая шерсть.
– Халэнн. Халэнн, послушай… – С его лап заструилось тепло целебной магии. Скосив взгляд, я увидела, что ожоги на плече исчезают. Вспомнив о своём непотребном виде и прорехах в одежде, тоже наложила заклинание, восстанавливая ткань. Временный эффект, но сейчас мне не до переодеваний. Закончив с исцелением, Дарион продолжил более спокойно и уверенно. – Послушай меня. Дай Элору поговорить с отцом, но сам в это не лезь, не заходи в тронный зал. И если Элоранарр поменяет мнение…
– Это невозможно, – я мотнула головой, – не понимаю, почему император до сих пор здесь, но Элоранарр точно понимает, что такой трусости вассалы не потерпят, и Фламиры используют это против его семьи, могут прямо сейчас поднять бунт.
– И всё же если Элор передумает, сделай всё, чтобы он собрал как можно больше войск, хоть даже офицеров ИСБ, и лично усмирил Шадаров и Мэгранов. Это очень важно, чтобы их усмирил кто-то из Аранских.
Дарион странно смотрел на меня.
– Обещаю всё сделать именно так, – поспешила заверить я, не понимая причин его беспокойства.
Он отпустил меня, и я тут же скрылась внутри.
Дворец был полон гвардейцев, перед Элоранарром раскрывались двери, приоткрывались перегораживающие коридоры щиты. Он оставлял за собой шлейф грозного запаха раскалённого металла без капли коричного оттенка, я могла бы найти его даже с закрытыми глазами, догнала уже у чеканных дверей в малый тронный зал.
Они распахнулись. Окна были запечатаны, золотой зал озаряли сотни магических сфер. Сияние на миг ослепило. Элоранарр прошёл вперёд по начищенному до зеркального блеска полу, а я осталась в коридоре возле колонны сбоку двери. Внутрь я не заходила, но не из-за просьбы Дариона, просто опасалась, что в споре Элоранарр и император Карит превратятся в драконов, просто подглядывала.
– Отец, почему ты отсиживаешься здесь? – возглас Элоранарра эхом забегал по залу.
Император Карит действительно сидел на золотом троне. У его ног расположилась облачённая в алые шелка леди Заранея, только что перешедшая из статуса формальной любовницы в фактическую**. Восхитительная, с рассыпанными по плечам золотистыми локонами, она расчёсывала чёрные волосы сидящего на ступеньку ниже наследного принца Линарэна, а тот увлечённо читал книгу и делал пометки на полях. Государственными делами он, как обычно, не интересовался, считая их невыносимо скучными.
Ноздри императора гневно затрепетали, он нахмурился, по лицу пробежала судорога.
– Почему Шадаров и Мэгранов… – продолжил Элоранарр зло, но его прервал сладко-мелодичный голос леди Заранеи:
– Элор, пожалуйста, не повышай голос на отца, он всего лишь действует из соображений нашей общей безопасности. Он император и не может бездумно бросаться в бой или отводить войска от стратегически важных целей, пока не выяснит причин происходящего. Ведь вполне может быть так, что действия Шадаров и Мэгранов – ловушка, отвлекающий манёвр, призванный выманить Карита и тебя из защищённой цитадели и убить.
Слова леди Заранеи, как всегда, звучали разумно. Она много лет провела во дворце, стала формальной любовницей ещё до моего рождения (собственно, чтобы избежать брака с моим отцом), при матери Элоранарра, когда он был ещё ребёнком. Все эти годы, как и положено хорошей любовнице, она заботилась о семье императора Карита, его детях и жёнах, поэтому невозможно даже помыслить, что она говорила что-то дурное и необдуманное. Элоранарр тоже это понимал, поэтому усмирил гнев. Да и скандалить при ней, такой нежной и хрупкой, не хотелось. Элоранарр прошёлся в сторону, сбрасывая напряжение движением, остановился, взмахнул когтистой рукой:
– Отец, я понимаю твои опасения, но мы – драконы, Шадары и Мэграны – драконы, самые сильные наши вассалы и подданные – драконы. Мы не терпим над собой слабых и трусов, а твоё поведение…
– Хватит! – Император треснул кулаками по подлокотникам, и золото промялось. – Я устал слушать это от Дариона, не потерплю и от тебя. В нашей семье только два взрослых дракона, и только один из нас бронированный, а вся эта ситуация – явная провокация, чтобы избавиться от Аранских. Я этого не допущу, мы останемся в цитадели…
– Отец…
– Элор, – зазвенел голосок леди Заранеи. Она была в дальнем родстве с Сиринами, и порой её голос был так же мелодично-очарователен, как голоса серебряных драконов. Леди Заранея отложила расчёску и спустилась с возвышения трона. Шёлк её платья мягко шелестел, направленный на Элоранарра взгляд больших глаз был полон нежности. – Элор, знаю, я не нянчила тебя с пелёнок, но ты мне как сын, я желаю тебе только добра. Послушай меня. Мэграны и Шадары – правящие рода, на их стороне выступят бронированные драконы. Ты сильный, ты управляешь четырьмя стихиями, но они тоже сильные, и их защищает более толстая шкура. Если отправишься туда, попадёшь в ловушку, и тебя убьют.
