Сложности были и с мирными пленными: избранные для драконов неприкосновенны, у верхушек правящих родов все супруги избранные, а это – пара десятков взбешённых драконесс, которых надо держать в узде, не вредя. Обычных драконесс тоже обижать не принято, их оставили в родовых замках. И, конечно, детей: у напуганных драконят стихийная магия вырывалась из-под контроля. Над острыми шпилями серого замка Шадаров гремели молнии, под высокими каменными стенами тряслась земля, а вокруг лазурного округлого замка Мэгранов бесновалась вода, выстреливала острыми гибкими хлыстами, то и дело угрожая оцепившим замок военным.
Войска Пат Турина, – они так и не объяснили, почему внезапно появились в разгар битвы и ударили по бунтовщикам – исследовали подземные норы вестников механическими големами. Представители Пат Турина отказывались что-то объяснять и крайне нервировали всех, потому что закрытый город… это закрытый город, никто не знал, что от них ждать, и мы не представляли даже, существа какой расы в нём обитали. Не говоря уже о том, что странно пластичные пат туринцы с бесцветными голосами пугали одним своим видом.
Отдельным пунктом проблем шёл император. Я о нём не спрашивала, но, кажется, он не собирался появляться, и это ставило Элоранарра в трудное положение: с бунтовщиками надо было что-то решать, а он не имел на это права.
Его полномочий хватало только на то, чтобы всех задержать.
Собственно, и генералу Ринграну Элоранарр приказывать не мог, но тот принимал его распоряжения о перегруппировке войск, содержании пленных и удержании родовых замков Шадаров и Мэгранов в изоляции.
Когда мы вернулись в замок, элегантный и вежливый Шарль, герцог Анларии, отвёл нас в свою роскошную библиотеку. Высокие стрельчатые окна были украшены витражами с изображением Белой скалы и замка на ней. Стены от пола до потолка занимали стеллажи с самыми разнообразными книгами: от спрятанных в драгоценные переплёты фолиантов до обыкновенных бульварных романов.
Элоранарр устроился в одно из кожаных кресел возле круглого столика с книгами, я – за миниатюрный секретер с невероятно изящной резьбой и золочением и обитым шёлком креслом ему под стать. Только с шёлка пришлось смести заклинанием серую кошачью шерсть.
Бумага, чернила, дюжина перьев, прежние мои записи, присланные нам записки – всё ждало на лакированной тёмной поверхности секретера.
Закрыв зачарованные на защиту от звуков двери, Шарль подробно отчитался о потерях, рассказал об ожидаемой от буйных соседей компенсации, минимуме, ниже которого опускать её нельзя, желательной сумме, тут же сообщил, на какие нужды это всё пойдёт. Передал мне выполненные изящным почерком расчёты. Он уже позаботился о том, чтобы прибывших в замок жителей покормили из его личных запасов.
После Шарля к нам пришёл Дарион. В первую очередь глянул на меня за секретером, потом на устроившегося в кресле Элоранарра, крутившего в пальцах неизвестно как стащенное где-то в замке золотое перо с красивыми жёлто-фиолетовыми опахалами*.
Отчёт Дариона не радовал. Вся земля вокруг Белой скалы и под водой была нашпигована покинутыми логовами вестников. Документации Культа там не обнаружили. Ранее вестников, как и культистов, здесь не замечали. Не было ни пропавших, ни странных преступлений, ровным счётом ничего подозрительного. Логова располагались под всеми населёнными пунктами и крупными строениями. Они не были связаны тоннелями, чтобы на них случайно не наткнулись маги земли.
Похоже, вестники здесь активно кормились магией. А это значило, что герцогству нужны дополнительные меры безопасности и проверки.
Из-за вестников потери среди служащих ИСБ тоже были. Элоранарр выслушал об этом молча и внешне хладнокровно, но он ещё не закрылся до конца щитом правителей, и я знала, что его спокойствие очень и очень поверхностно, а внутри – у меня не было слов, чтобы описать степень его гнева.
– Благодарю, Дарион. А теперь, пожалуйста, пройдись по пленным и попытайся выяснить, из-за чего всё началась. Должны быть веские причины для сбора армии, наверняка о них что-то известно.
Опять Дарион глянул на меня, поколебался мгновение – и вышел.
– Как всё это глупо, – процедил Элоранарр сквозь зубы, когда за Дарионом закрылась дверь. – Почему эти идиоты не могли пойти разобраться друг с другом в какое-нибудь другое место?
– Тогда мы не обнаружили бы здесь логова вестников… – попыталась утешить я, но слово «Бездна» произнести не получилось: страшно, что оно откроет внутри меня осколки того мира, и я порежусь, а затем и отравлюсь ядом их поддельной любви.
– Цена получилась дороговатой, – обронил Элоранарр и позвал следующего посетителя.
Только к вечеру мы закончили с делами: пленные с обеих сторон в основном спали благодаря зельям и целительским заклинаниям под надёжной охраной армии Аранских. Зачинщики сидели в казематах в ошейниках. Окружённые войсками обитатели родовых замков Шадаров и Мэгранов не делали глупостей, потому что Элоранарр пообещал, что за глупости расплатятся пленные.
На грифонах и повозках во все уголки империи отправились тела солдат роты Белой скалы и девяти погибших в схватке с вестниками офицеров ИСБ.
Грифоны и повозки везли к Белой скале заказанную в ближайших поселениях еду, одеяла, одежду, строительные материалы и мастеров.
К нам заглянул даже жуткий представитель Пат Турина. Сообщил, что они будут временами патрулировать эту зону во избежание появления новых скоплений вестников, но ничего не рассказал о выводах, которые они сделали, облазив покинутые норы.
Когда в витражные окна просочился кровавый свет заката, снова зашёл Шарль, рассказал, что всех укладывают спать, предложил нам присоединиться к семейному ужину.
Из-за его ноги, держась за край бархатного отцовского камзола, выглядывал худенький мальчишка – его наследник. Разглядывал нас с огромным удивлением. Я никак не могла привыкнуть к тому, что люди показывают чужакам детей так рано, и это совершенно безопасно, поэтому следила за ребёнком настороженно. После принца Арендара я от мелких невольно ожидала подвоха, но этот только смотрел.
На мальчика Элоранарр взглянул с болезненной тоской и отказался от ужина.
– Вы в любой момент можете спуститься на кухню и попросить еды, – положив ладонь на плечо сына, Шарль вывел его из библиотеки.
Мы с Элоранарром остались одни, от внешнего шума нас спасали заклинания изоляции.
Тихо. Здесь стало неестественно тихо. Запах книг нёс покой, но покоя не чувствовалось.
– Ты как? – спросил Элоранарр. Он был слишком бледен.
– Неплохо, – осторожно отозвалась я, пытаясь понять его эмоции. – А вы?
В дверь постучали, к нам опять заглянул Дарион. Он был всё так же громаден и могуч, но серые тени под глазами показывали, что он начинает проигрывать усталости.
– Присаживайся, – кивнул на свободное кожаное кресло Элоранарр.
Оно было тесновато для медведеоборотня, но Дарион в него втиснулся, подпёр щёку кулаком. Чуть подкрашенный витражом свет заходящего солнца освещал его густые тёмные кудри. Бас Дариона звучал задумчиво-тревожно:
