* * *
Дедушка и отец были правы: мы сильнее многих, наш дар позволяет нам делать то, о чём другие не могут и помыслить. Так ни одна драконесса не может помыслить о том, чтобы под действием брачной магии заниматься чем-либо, кроме размножения, а я не только думала об этом, я ещё и делала.
Пусть для этого потребовалось воспользоваться неизвестным веществом, лишающим тело чувствительности, и тело после этого толком не слушалось, именно с помощью одной из сторон ментального дара – телекинеза – я могла управлять собой так, что никто не замечал в моих движениях ничего странного. Пусть временами моё сознание накрывала тьма беспамятства, даже в ней я продолжала действовать, двигаться к своим целям, и уверена, такая целеустремлённость в состоянии мерцающего сознания удерживалась благодаря ментальным тренировкам по управлению собой.
Этим утром я привела себя в порядок и облачилась в мундир. Прошла мимо двери в комнату Элоранарра, интуитивно ощущая, что его там нет и давно не было. В темноте спустилась по лестнице и вышла на крыльцо под мягкие лучи только что взошедшего солнца.
В дворцовом парке ничто больше не напоминало о проведённом отборе: все беседки, живые изгороди и дорожки вернулись на место, газон выглядел так, будто вчера по нему не топтались сотни ног. Можно было представить, что не было ни отбора, ни страшного разочарования, списать всё на кошмарный сон, но я запретила себе это делать: важно помнить, чтобы потом не попасться в этот же капкан.
Гвардейцы патрулировали парк в полностью человеческом обличии, ни один не передавал мне просьбы Дариона поговорить. Впрочем, зачем ему со мной говорить, если я теперь могу участвовать в будущем отборе принца Линарэна? Не о чем.
Миновав парк, я с телепортационной площадки переместилась в столичное отделение ИСБ.
Здесь было тихо. Слишком рано я явилась, но полумрак, пустые коридоры, лёгкие флюиды раздражения, усталости и служебного рвения подействовали на меня успокаивающе. Шелест моих шагов нарушил тишину. Дежурный охранник-маг, увидев меня, слегка поклонился – словно ничего и не случилось в последние дни, ИСБ работало в прежнем режиме.
Звук моих шагов просачивался с лестницы на этажи. Порой в ответ прилетал стук закрываемой двери, чьи-то тихие голоса, шаги… тишина была обманчивой, за ней скрывалась безостановочная деятельность, а скоро она закипит вовсю, и, уверена, мне станет не до тоски по несбыточному.
Едва ступив на верхний этаж, я остановилась, растерянно глядя на тусклый прямоугольник света, расползшийся по полу от окна.
Элоранарр находился в своём кабинете – я ощущала это каждой чешуйкой, скрытой в глубинах моего человеческого тела, каждой струной души. Перед глазами полыхнули новые образы, но я придавила их непоколебимым, колючим, убийственным: «Я не его избранная, он не мой дракон».
И находиться здесь для него вполне естественно: душевные переживания не отменяют служебных дел. А вот облегчение, которое я испытала от того, что он не утешается сейчас в объятиях Вейры и Диоры, – это неправильно, неуместно так же, как моё влечение.
Поборов некоторую растерянность, я пошла дальше. Мимо множества дверей, мимо двери в кабинет Элоранарра. Вошла в свой. Всё тут было по-прежнему: и диван, и искусственный водопад, и удобное кресло, и массивный солидный стол, и шкаф с документами. Не было только привычного уюта, я ощутила себя чужой.
Но и от этих чувств я отмахнулась и протащила своё онемевшее тело через кабинет в кресло. Сразу же достала чистые листы, потянулась к перу, торчащему в письменном приборе рядом с изящной чернильницей.
У меня одной Элоранарр не воровал перья. У своего отца, у правителя любой другой страны, у глав родов – у всех Элоранарр при любом удобном случае воровал перья, а у меня – нет. Неужели это ничего не значило, не давало повода надеяться, что его особое отношение ко мне…
«Особое у него ко мне отношение, кто бы спорил, – сердито одёрнула себя и выхватила перо из держателя. – Только он всегда будет искать свою избранную, лишь от неё хочет детей, а я – не она, я вообще презренная мерзкая менталистка, не ломать же ему щит правителей, чтобы выправить такое к нам отношение. Узнает, кто я, и всё его хорошее отношение кончится».
Перо хрустнуло в пальцах, и я поняла, что не стоит об этом всём задумываться. Выдвинула ящик стола, в котором хранила запасы на случай, если экстренно потребуются перья, вытащила ещё одно.
Сломала.
И третье тоже.
И пятое.
На десятом поняла, что это не помогает, сбросила негодные в урну и достала одиннадцатое, чтобы, наконец, заняться делами, а не самобичеванием.
В первую очередь стоило восстановить уничтоженные во время бунта Шадаров и Мэгранов документы (невольно задумалась, что там с ними и их вассалами решили, но отбросила эту мысль как несущественную в данный момент). Брачная магия отвлекала видениями, глупыми желаниями, и мне пришлось истратить неприлично много времени, чтобы вытянуть слепок воспоминания. В этом воспоминании я смотрела на один из необходимых документов. Зафиксировав этот образ, обмакнула перо в чернила, сбросила каплю и навела остриё на лист.
В следующее мгновение я наложила образ на выложенную передо мной бумагу и начала писать, повторяя каждый отступ, каждую закорючку, абсолютно всё. Потом останется ещё раз потребовать у свидетелей подписи и засвидетельствовать это магически. После заметить, что это вторая версия документа, будет крайне сложно. Да и кто станет проверять?
Единственное… присутствие Элоранарра за стеной тревожило, но я запретила себе об этом думать.
* * *
Дела не позволяли опомниться: создать копии точные всех уничтоженных документов, посетить всех, кто должен в них расписаться, а тут разброс целей потрясал: Столица, Старая столица, восточные земли, западные, королевство Озаран. Трое свидетелей содержались в тюрьмах в разных частях страны. Получить допуск не проблема, проблемой казались меры безопасности вплоть до наличия дежурных менталистов. Пост секретаря Элоранарра давал мне неприкосновенность, но это официально, от неофициального прощупывания не защищён никто.
Видимо, я выглядела достаточно сурово, чтобы не пытаться меня проверять (по-моему, большинство встреченных существ предпочли бы от меня убежать, даже охранники мрачных казематов), но от нервного напряжения до прохождения через посты безопасности это не спасало. На моё состояние накладывалась и усталость от многочисленных дальних телепортаций, и действие брачной магии, то и дело выбивавшей меня из колеи образами и ощущениями. Снаружи я оставалась холодной, но внутри горела постоянно. И это злило. А переизбыток эмоций и усталость – первые шаги на пути к провалу.
Подпись на последнюю из новых версий документов я получила только к вечеру. В коридорах ИСБ, когда вернулась туда, ядрёно пахло пирожками. Это настолько поразило, что в первые мгновения я подумала, не попала ли в своём полубредовом состоянии куда-то не туда. Но нет, это были нужные стены, пол, коридоры, только в общем ментальном фоне звучало как-то больше радости. Из-за пирожков, что ли?
