Мы переглядываемся, киваем и дружно шагаем к пирамиде. Каменные путы охватывают лодыжки Танарэса — кажется, что охватывают: в последний миг он уворачивается. Тут же отскакивает от каменного щупальца. Слишком быстрый. В блёклых огненных отсветах его лицо уродливо до неузнаваемости.
Не он наша цель, нас устраивает то, что он отступает чуть дальше.
Укрытые огненно-золотым щитом, мы шаг за шагом приближаемся к основанию пирамиды. Участки ряби выдают дефекты, порождённые перемещением щита, и места вампирских ударов. Всё чаще и чаще те налетают на нас, обжигаются — и снова наскакивают, бьются с остервенением. И их всё больше! Вампиры бегут к нам от эльфийской рощи и других драконов, преграждают путь.
— Они реагируют на наше приближение к пирамиде! — выкрикиваем мы с Элором одновременно, но продолжает он один. — Надо взлетать. Арен, удержишь щит?
— Это сложнее, но, думаю, справлюсь. Придётся его расширить.
— Я подстрахую, — обещает Ланабет.
В едином порыве мы раскрываем крылья. Мои кажутся почти золотыми в огненном свете, из-за бликов золотых крыльев и доспехов.
— На счёт три! — командует Арендар. — Раз, два. Три!
Оттолкнувшись, мы взлетаем, охваченные расширяющейся, мерцающей и дрожащей сферой щита. Нижняя его часть раскалывает пересохшую от жара огня землю, вытягивается.
Крылья почти соприкасаются, потоки ветра мечутся между нами, взлохмачивая волосы, ударяя. В считаные секунды мы преодолеваем расстояние до пирамиды. Вампиры или не могут, или не успевают ударить по нам магией.
Над первыми ступенями лестницы передняя часть неровной бугрящейся сферы щита вдруг сминается, сплющивается, словно попадает между гигантских шестерёнок. Воздух сгущается, крылья в нём вязнут, каждый сантиметр их размаха отзывается дикой болью в напряжённых мышцах. Сверху давит. Дыхание перехватывает. Рывок, рывок — и сил нет.
Мы все, даже могучий дракон с деней, обрушиваемся на землю, путаемся крыльями. Щит Арендара дрожит, прогибается — вампиры наваливаются со всех сторон. Плевать им на его драконий жар. В исступлении вампиры бросаются и бросаются на нас.
Воздух… он словно колючие иглы. Вдыхать больно. Тяжело. От него цепенеют мышцы.
— Ри, — Элор, обхватив меня за талию, по развороченной обожжённой земле тянет прочь от пирамиды с её неровными каменными ступенями.
Все Аранские отодвигаются вместе со спасающим нас щитом, и на расстоянии он постепенно возвращает близкую к сфере форму.
На пирамиде защита. Или это не защита, а воздействие Нергала. А может — обретаемая сила высшего вампира?
Позволяя себя тащить, поднимаю взгляд на вершину пирамиды. Чётко вырисовываясь на неровном огненном фоне, она нависает над нами, подавляет. От подножья мне не видно происходящего с Нергалом, но, уверена, высший вампир не останавливается ни на миг.
Проклятые вампиры!
Как и остальные Аранские, я часто, порывисто дышу в попытке вытолкнуть из себя отравленный воздух. И это получается! Силы восстанавливаются, вдохи всё глубже и легче.
Только это здесь внизу, а не на пирамиде.
Причём вампиры на пирамиде чувствуют себя прекрасно.
Защита от драконов?
Или…
Какая-то знакомая эта мышечная слабость… Напоминает… отравление вампирской магией от их когтей. Я не травилась достаточно сильно, чтобы сравнить с состоянием на пирамиде, но остаточные ощущения весьма и весьма схожи.
Снова мой взгляд останавливается на вершине неприступного строения.
Там Нергал. Логично, что всё вокруг пропитано его силой. Ядовитой для драконов.
Причём такой густой, что даже крылья не справляются.
На пирамиду не взлететь.
Поднявшись, Элор подхватывает меня под руки и тянет вверх. Император пытается помочь Ланабет, но она встаёт сама. Арендар поднимается очень медленно, одновременно выравнивая и уплотняя щит.
— Надо попытаться дотянуться огнём отсюда, — Элор в один шаг оказывается впереди и прикрывает меня плечом.
Обзор не закрывает, но в любой момент может полностью меня заслонить.
— Да, — соглашается Арендар. — Я ослаблю щит в передней части. Магию распространяем по одной линии ровно от себя, стараемся не пересекаться…
— …чтобы потоки не помешали друг другу, да, — перебивает Элор. Император и Ланабет молча встают в одну линию с ним. — Спасибо за напоминание, братишка, но мы знаем. Давайте тоже на счёт три. Раз…
Вместе со всеми я, почерпнув в источнике, выталкиваю магию, направляю её вперёд.
— Два… — в голосе Элора напряжение.
Значит, не только мне кажется, что магия как на стену натыкается. Хуже: через стену можно немного воздействовать, а здесь через воздух — нет.
Магия с огромным сопротивлением покрывает пространство шагов на пять вверх по ступеням пирамиды.
Надо давить сильнее!
От напряжения у меня дрожат пальцы и скрипят зубы. Я выкладываюсь, но дальше десяти метров магия не продвигается.
Никак.
— Три! — обречённо произносит Элор и выдыхает.
Мы все выдыхаем.
Что ж, на десять метров поток золотого пламени прорывается, но даже копоти на ступенях не оставляет, лишь поджигает одежду на паре вампиров.
— Надо прорываться всем вместе! — не оглядываясь на меня, предлагает Элор. — Всеми отрядами одновременно! Может, удастся подняться выше и ударить?
Все молчат, потому что у императора застывает взгляд, и мы понимаем: он переговаривается через метки, сейчас будет новая информация.
Как же медленно, скрипуче ползут эти секунды ожидания!
Моргнув, император усилием воли расправляет плечи.
— Что-то происходит снаружи. Дымка подступила вплотную к куполу щита и частично его накрыла. Возможно, он нарушен, но трудно определить, проникает ли кто-то внутрь. Телепортация сюда не работает. Войска собираются для удара по позициям Неспящих, но… кто-то должен сдерживать обезумевших вампиров, и с координацией у подкрепления не очень. Нам надо отступить и перегруппироваться. И что-то решить с защитой пирамиды — с наскока её не взять. Может, Лин что придумает.
Он смотрит на меня грустно, почти извиняясь.
— Нельзя, — Арендар качает головой. — Мы не знаем, как Нергал стал богом. Возможно, сейчас мы наблюдаем рождение нового божества, и мне оно совершенно не нравится.
— Один раз тебе повезло, и дерзкое решение оказалось верным, — император смотрит на него с раздражением. — Но везти постоянно не может!
— Почему нет? — с присущей юности самоуверенностью интересуется Арендар.
А я смотрю на вершину пирамиды.
И чувствую… нет, не магию. Я ощущаю, как искажаются пропитанные агрессией вампиров эманации. Ужас пронизывает меня до мозга костей — дробящим холодом. Паника. Вокруг нарастает паника.
