Ощущение смертельной опасности.
Беды.
— Надо продолжать попытки, — Элор тоже смотрит на вершину пирамиды. — На гробнице защита. Но любую защиту можно пробить, если приложить достаточно сил. Мы справимся. Мы точно справимся. И подкрепление успеет!
Это отчаянный самообман. Попытка уговорить себя и… меня.
Мой взгляд прикован к вершине.
Высший вампир, глава Неспящих там.
Его защищает сила бога. Возможно, он сам скоро станет богом.
Нужно убить его раньше, чем это произойдёт.
Магией драконов не достать.
Уверена, что и магией эльфов или оборотней тоже, а вампиры сейчас наши враги.
Но ведь слово Смерти — это не магия, это — звук.
Вампиров вокруг всё больше. Их слишком много в сравнении с количеством наших бывших союзников, значит, щит нарушен, и это прибывают Неспящие. Такие же ошалелые от голода, как и бывшие здесь вампиры, такие же отупевшие. И опасные.
Я запрокидываю голову: купол вампиров всё ещё действует, значит, по пирамиде не ударить техническим оружием. Есть только гранаты, пистолеты и два ящика взрывчатки, но их наверх так просто не доставить.
И времени нет, наш враг наверняка усиливается с каждой каплей выпитой крови.
Промедление смерти подобно. Оно — сама смерть.
Я понимаю это предельно чётко, словно само ментальное поле мне нашёптывает. Возможно, по нему распространяется уверенность высшего вампира в своей победе.
Словно Смерти требует понимать суть существа.
Мне кажется, вначале я уловила ментальный отпечаток высшего вампира, но этого мало для понимания всей его сути и подбора Слова. Необходимо поговорить. Но нет никаких гарантий, что высший вампир снизойдёт до беседы со мной.
Нет никаких гарантий…
Но других вариантов я тоже не вижу.
— Ри… Ри… — голос Элора доносится будто издалека — настолько я погрузилась в свои мысли.
Он не позволит мне пойти одной. Если не физически, то ментально сможет дотянуться, сняв абсолют.
Поэтому первое, что я делаю — накрываю себя абсолютным щитом.
Отрезаю себя от окружающих.
Чужая паника, крик ментального пространства, эманации — всё исчезает, прекращает терзать мои нервы.
И снисходит спокойствие.
Изумительное, дарующее предельную ясность спокойствие.
Затем я поворачиваю голову к Элору — яркая рыжина волос подчёркивает мертвенную бледность его прекрасного, заострившегося от тревоги лица — и с нотами контроля уверяю:
— Думаю, нам надо отступить.
Его зрачки, и без того расширенные, раскрываются ещё шире, почти поглотив золотые радужки. Элор верит. Не может не поверить, даже если все знания обо мне кричат обратное.
Я отворачиваюсь, делая вид, что собираюсь поговорить с императором.
Но мои пальцы складываются в кулак.
Тишина ментального поля впервые мне приятна, потому что позволяет сохранить ясность мыслей и изумительную чёткость действий.
Усиленный телекинезом и магией удар снизу в челюсть отбрасывает Элора, отрубая на несколько так нужных мне мгновений.
Поворачиваюсь я в итоге к Арендару, продолжаю тем же тоном:
— Держи его. Очень прошу: крепко держи, не отпускай, уведи отсюда. Мне есть, чем убить высшего.
Арендар кивает. Очень серьёзный и по-прежнему непривычно взрослый. Краем глаза я вижу, как каменные щупальца скручивают бесчувственного Элора в кокон. Дракон с денеей сможет его удержать.
Теперь настала очередь обратиться к императору:
— Пусть остальные драконы тоже наступают на пирамиду: надо, чтобы они отвлекли от меня вампиров.
Я лишь миг смотрю на него, потому что его глаза слишком напоминают глаза Элора.
— Сейчас всё будет, — обещает Ланабет и касается запястья. — Приказ отдан, все пойдут на штурм.
Она снимает с себя пояс с гранатами и протягивает мне. То же самое делают император и Арендар.
Закинув этот груз себе на плечи, я шагаю к самой близкой с пирамидой границе щита. Из-за преграды на меня пялятся обезумевшие от голода вампиры. Уродливые лица обожжены, но это тварей не пугает.
— Мы их оттолкнём, — обещает Арендар.
В ответ только киваю.
Всё это занимает едва ли минуту.
Телекинезом я подхватываю ящики со взрывчаткой.
«Многоликая, мне нужна твоя помощь, — я ощущаю, как она покрывает моё тело. Тонкие нити её удивительного тела выпрастываются между чешуйками брони. Свободной рукой я вынимаю умолкнувшее, но вибрирующее от предвкушения уруми. — Жаждущий, мне нужна твоя помощь».
Семь острейших лезвий высвобождаются, изгибаются, готовые резать.
Щит из золотого пламени распахивается, оттесняя ближайших вампиров. Потоки ветра и огня отшвыривают стоящих чуть дальше, открывая мне путь на ступени пирамиды.
Увлекая за собой ящики со взрывчаткой, я шагаю на очистившееся пространство, а вслед мне несётся безумный крик:
— Ри! Не смей! Ри, стой!..
Но я не слушаю. Отгораживаюсь от голоса Элора.
Все мои мысли сосредотачиваются на пути через голодных вампиров и отравляющую магию, на цели — высшем вампире.
Я должна его разговорить.
Я должна понять его суть.
Я должна узнать его слово Смерти.
В этот раз я не позволю уничтожить тех, кто мне дорог.
Глава 58
«Жертвы! Кровь!» — Жаждущий рычит, как и окружающие нас вампиры, с такими же интонациями голода и предвкушения.
Позади меня полыхает огонь, дрожит земля — Аранские отвлекают вампиров за моей спиной, отсекают их от меня.
Взвиваются лезвия — и вгрызаются в плоть вставших на моём пути врагов. Брызги крови разлетаются, наполняя пространство резким противным запахом. Взмах за взмахом — удары настолько сильны, что не только режут — отталкивают вампиров. Те, кому удаётся проскочить мимо лезвий, попадают под гибкие нити Многоликой. Она бьёт в глаза, добирается до мозга и убивает на раз, почти бескровно. Этих нитей десятки по всему моему телу, а больше всего — со спины.
Крики наполняют пространство. Возле пирамиды вспыхивают огни, ревёт ветер, поднимаются колья земли — все отряды драконов идут в отвлекающую атаку. Вылезают из засады скелеты.
Кровь и безумие кругом — и спокойствие под абсолютным щитом. Никаких переживаний.
Только понимание, что вампиров слишком много.
Продолжая орудовать Жаждущим, я окутываю тело телекинетической силой, уплотняю её, словно броню, словно вторые мышцы. Пронизываю пространство вокруг щупами для дополнительной защиты.
