— Отпусти! — резко приказываю я, лишь чудом удерживаясь от использования нот управления.
Мотнув головой, Элор мощным рывком прижимает меня к груди.
— Не отпущу, — шепчет он, не позволяя мне выбраться из крепких объятий.
— Элор! — бью кулаком по его плечу. — Ты не представляешь, сколько я училась управлять своими способностями! — Рычу и снова бью. — Ты не представляешь, что я могу и как филигранно способна действовать! Не смей равнять меня с академическими недоучками, мечущимися в чужом разуме, словно обезумевший зверь в хрустальной мастерской! Я мастер своего дела! Таких как я — единицы, мы можем работать с самыми тяжёлыми случаями, и от нашего вмешательства в штатной ситуации не может случайно что-то пойти не так, не может случайно что-то в чужом сознании испортиться! Я Сирин! Не смей оскорблять меня и мой древний род такими идиотскими предположениями!
Удар под дых — и Элор с сиплым выдохом сгибается, крылья его распахиваются, и я выскальзываю из ослабевших объятий. Вздёрнув подбородок, шагаю к своему столу. Моя нога замирает над горкой перьев.
Наступить бы, отомстить!
Элор ещё хрипит сзади.
Взмахом руки я поднимаю его перья и с грохотом возвращаю на стол.
— С-спасибо, — выдыхает Элор едва слышно.
Я заклинанием восстанавливаю платье. С самым независимым видом разворачиваюсь и усаживаюсь в своё кресло:
— Займёмся делами.
Потирая ушибленное место, Элор оглядывает свою грудь, торчащий член и голые колени. В обрывках одежды, в объятиях кресла со сломанными подлокотниками, возбуждённый, он выглядел бы мило, не злись я на его высказывание.
В самом деле, за кого он меня принимает? Словно бы я стала действовать, не будучи уверена в своих знаниях и силах. И пусть случается всякое, даже в казалось бы простом случае можно столкнуться с осложнениями, но я всегда действую осторожно, я…
— Ри, все ошибаются, — грустно произносит Элор и поднимается, со вздохом натягивает штаны. — Даже боги ошибаются, если вспомнить историю Магарет и Нергала. Её ошибка создала нового бога. Не думаю, что она преследовала именно такую цель. Не думаю, что она ожидала, что человек способен её победить и взять в заложницы. А ведь она тоже мастер своего дела.
Эмоции. Опять они жгут, раздувают во мне золотое пламя Аранских, эту буйную, подпитывающую их стихию.
Оглядывая валяющиеся на столе перья, Элор заклинанием восстанавливает одежду, застёгивает рубашку, жилет, камзол. Подумав, камзол снимает и вешает на спинку.
— Можешь не отвечать, — разрешает Элор столь же печально. — Я знаю, что ты не любишь признавать поражение. Но просто подумай об этом, прежде чем использовать способности ради шутки. За слишком пристальные взгляды на твоё декольте я мог бы наказать сам. А нашим подданным не понравится, если они узнают, как легко ты без веских причин залезаешь к ним в головы. Сейчас не то время, чтобы терять их лояльность из-за пустяков.
— Я всегда помню, как существа относятся к моим способностям, — сурово отзываюсь я.
Элор поднимает на меня взгляд, приоткрывает рот что-то сказать, но мимо него пролетает самолётик. Чья-то записка повисает напротив меня, я поднимаю руку. Самолётик утыкается в ладонь и раскрывается.
Почерк незнакомый, но из первых же строк ясно — это послание от Адалии. Менталисты Нового Дрэнта напоминают о себе. И не просто так.
«Ваше величество, Риэль из славного рода Сирин!
От лица менталистов я обещала помощь в обмен на привилегии. И хотя не сомневаюсь в том, что вы знаете, насколько удобен и незаменим наш дар в некоторых ситуациях, мы решили показать свои возможности. И свою полезность.
В качестве жеста нашей доброй воли и доказательства готовности служить примите информацию: сегодня в восемь часов вечера восточная часть Нового Дрэнта объявит о независимости от столицы и узурпаторов. Сразу три города одновременно выйдут из-под вашей власти: Ирдан, Тарсия и Лаурия. Решением их герцогов они объединяться в независимое королевство Новый Лис-Тар под руководством совета трёх и объявят драконов вне закона.
Полагаю, вам будет небезынтересно узнать, что они надеются на поддержку Неспящих.
Ваша подданная,
Адалия».
— Что случилось? — с беспокойством интересуется Элор и даже подаётся вперёд, отчего рыжие пряди наползают на лицо. — Чьё это письмо? Что в нём?
Ещё раз окинув взглядом идеально ровные строки, я опускаю лист на стол.
— Менталисты мне написали, — отвечаю задумчиво, одновременно выдирая из памяти личные дела герцогов Ирданского, Тарского и Лаурийского.
Лаурийский — внук позапрошлого герцога Ирданского. Тарский герцог присоединился к ним по территориальному признаку (его земли как раз зажаты между Ирданом и Лаурией)? Или идеологически? Или всё вместе сыграло роль?
— Да неужели? — изумляется Элор. — Хотят ещё больше послаблений? Мало им того, что теперь можно на высокие государственные должности устраиваться?
— Пишут, что Ирдан, Тарсия и Лаурия сегодня в восемь вечера планируют объединиться в Новый Лис Тар и объявить драконов вне закона, — поднимаю взгляд на Элора. — И что они надеются на помощь Неспящих.
От последней фразы лицо Элора каменеет. Он медлит. Качнув головой, задумчиво произносит:
— Менталистам, конечно, выгодно, чтобы королевой была одна из них, так что информации, теоретически, можно верить. Интересно даже, как они её получили?
— Поверь, Элор, мы умеем получать информацию не только в подвалах.
Он вскидывает на меня серьёзный взгляд:
— Знаю, просто интересно, кто с такой любопытной информацией в голове расхаживал рядом с менталистами без должной защиты? — Элор откидывается на спинку кресла и ковыряет пальцем торчащую на месте подлокотника деревяшку. — Такие знания обычно защищают очень хорошо.
Плотнее сжимаю губы: Элор прав, заинтересованность менталистов в моём правлении можно просчитать, а значит, можно и подкинуть им информацию. Причём не надо особо мудрствовать, чтобы скрыть её недостоверность: достаточно, чтобы сам носитель информации в неё верил, получил не странным, выглядящим естественно способом.
— Это действительно может быть ловушкой, — киваю я и, отложив письмо, облокачиваюсь на стол. — Но и достоверной информацией тоже может оказаться. Менталисты могли узнать об этом не случайно, а благодаря их целенаправленному поиску.
Элор приподнимает бровь:
— Я что-то не знаю о твоих отношениях с менталистами?
— У нас принято поддерживать друг друга, — отвечаю я, ещё не решив, стоит ли пугать Элора сделанным мне предложением.
С него станется предположить, что менталисты сами заговор устроили, чтобы показать свою полезность. Ну а что, так ещё теория: поймали несчастных герцогов, заморочили…
