И в коридоре всё тихо и спокойно, мягко сияют магические сферы, только исходит тревога от караульных — беспокоит их то, как мы с Элором оглядываем коридор, наша воинственная настороженность и едва уловимое мерцание щитов.
— Режим повышенной тревоги, — глухо рычит Элор, и все ближайшие караульные тоже прикрываются магическими щитами.
Дальше идём быстро, но осторожно: несмотря на то, что помещения вокруг наших покоев мы с Элором законсервировали, противники могут оказаться рядом, ударить в любой момент. Я прослушиваю пространство ментально, но единственные тревожные эмоции исходят только от видящих нас караульных.
В остальном кажется, что дворец спит. Очень тихо — ни единого шороха.
И только жгущие нас сигналы сработавших ловушек указывают на то, что во дворец прорвались вампиры. Я едва сдерживаюсь, чтобы не рвануть дальше.
Ну и в мыслях у меня зудит Жаждущий: «Да ты бегом давай, не поймаем — так порубим, всё веселее!»
И рада бы бежать, но мы с Элором обсуждали наши действия в случае нападения, и мне пришлось принять его условия: в случае срабатывания ловушек мы идём вместе, и он — впереди, меня прикрывает. Действуем не спеша. С оглядкой. А когда я спорила, он… Элор на мои возражения отвечал: «Ты же менталист, вы вроде бы головой думаете, благоразумно поступать должны».
Поэтому мы благоразумно, осторожно — и без нападений на нас — минуем коридор и выходим на освещённую магическими светильниками лестницу. Элор предупреждает караульных о повышенной готовности, и они прикрываются щитами. Но ничто не указывает на присутствие чужаков.
У меня совершенно не по-менталистски полыхает внутри от нетерпения и жажды действия. Меня почти трясёт от осознания, что пока мы тут с Элором крадёмся с «достойной Сиринов благоразумностью», вампиры пытаются вырваться из ловушек. И они могут пробить пространственные карманы.
Вампиры снова в моём доме! От этого всё внутри кипит. И почему-то мне совсем не страшно.
И даже если часть попавшихся убежит — в моей власти окажутся вампиры. Преступники-вампиры. Потому что только преступники вторгаются ночью, тайно пробираясь сквозь защитные чары.
От остальных ловушек сигналы о срабатывании не поступают. Похоже, нападение захлебнулось.
А ближайшая к нам с Элором сработавшая ловушка находится в коридоре за двустворчатыми дверями, перед которыми он сейчас замирает.
Элор вскинутой рукой напоминает о необходимости держаться за его спиной. Да помню я об этом, тысячу раз повторяли!
Но за дверями — жилое крыло, там обитают взятые нами под защиту люди! Именно там сработала ловушка, надо спешить.
«Давай Многоликая его свяжет, а мы пойдём резать вампиров», — предлагает Жаждущий провокационно.
Застывший Элор будто к чему-то прислушивается. Скорее всего, проверяет, есть кто-нибудь в коридоре или нет. Запах раскалённого металла, и без того резкий, усиливается.
Створки бесшумно открываются, и Элор проскальзывает в коридор. Я — за ним.
Паркет сияет в ярком свете магических сфер. Караульные во всём коридоре лежат вповалку. Судя по тому, что защитные чары не оповестили о нападении, все живы… Да в них же дротики торчат. Всего в коридоре восемь караульных — старому вампиру хватило бы скорости перестрелять всех.
Эти валяющиеся караульные — первая бросающаяся в глаза странность, вторая странность — лишняя дверь. Она неравномерно расположена между двумя другими и намного темнее.
Дверь в подпространство ловушки.
«Это последний шанс разобраться с вампиром один на один», — подзуживает Жаждущий.
Но сейчас главное не разобраться, а скрутить. Оглядываюсь, и, как договаривались — за моей спиной стоит каменный голем Элора со связкой блокирующих магию наручников.
Я беру одни, тихо цокают друг о друга звенья цепей.
Элор вскидывает руку и приближается к двери ловушки. Я — за ним, держу наручники наготове.
Вокруг двери уплотняется едва видимый магический щит. Голем с наручниками растекается и стремительной кляксой перемещается к ловушке, расстилается тонким слоем по наружному контуру щита. Я добавляю несколько щитов, перегораживая коридор за дверью и за нашими спинами:
— Готово.
— На счёт три, — глухо предупреждает Элор. — Раз. Два. Три!
С щелчком его пальцев дверь ловушки открывается. Но вампир не спешит выскакивать, невольно даря сообщникам больше времени на побег. Я бы лучше побежала к следующей ловушке, но Элор прав: лучше действовать наверняка.
— Выходи! — рявкаю я с нотами управления вампирами.
Из тёмного проёма ловушки высовывается голова. Наш магический барьер прогибается от мощнейшего удара ветра. Пробившиеся потоки воздуха взметают волосы у меня и Элора, свистят по коридору.
— Беги прочь! — мой приказ для вампира.
Вампиру наверняка хочется сбежать из ловушки, поэтому он, позабыв о преграде, бросается прочь. Щит он почти пробивает. Я стискиваю заметавшегося вампира телекинезом. Голем выкидывает вверх щупальца. Вампир даже в тисках телекинеза извивается так сильно, что щупальца голема не успевают толком его ухватить.
Золотое пламя срывается с губ Элора, накрывает вампира и, сжимаясь, ошейником охватывает его шею, языком огня накрывает нижнюю часть лица, опаляя кожу, выжигая кислород, дезориентируя. Стремительные движения вампира замедляются, и я телекинезом придавливаю его к полу.
Вонь палёной плоти ударяет в нос, когда я оказываюсь над задыхающейся тварью. Щупальца голема уже крошатся от порывистых ударов жилистого тела, но я успеваю защёлкнуть на сведённых от напряжения руках блокираторы магии.
Пламя опадает с лица вампира, открывая алую пузырящуюся кожу лица и острые зубы. Он в сознании, дёргается.
Сильная тварь!
И я совершенно его не ощущаю — он закрыт мощным амулетом от транслирования мыслей и эмоций.
В открывшееся окно втекает перемешанная с камнями и металлическими прутьями земля, охватывает вампира поверх заблокированных рук, стремительно запечатывает всё тело целиком.
«Мда, — тянет Жаждущий. — Как-то печально всё: таким темпом вы их всех переловите и мне никого не оставите».
Отдышавшийся вампир рычит, через обгоревшую прядь косит на меня глазом с полопавшимися сосудами.
— Добро пожаловать в мой дом, — оскаливаюсь я и ударом телекинеза отправляю тварь обратно в пространственный карман ловушки, захлопываю дверь.
Теперь вампир вряд ли сможет выбраться. А я понимаю, что тяжело дышу, хотя нагрузка была небольшая. Опять эмоции.
Смотрю на Элора. Его взгляд расфокусирован.
— Идём дальше, — без особого энтузиазма произносит он, а сам машет ближайшему на лестнице караульному. — Позаботься о пострадавших, уверен, они просто спят, но проверить надо. Общую тревогу не поднимать. И убедитесь, что люди в порядке.
