– Здесь ни у кого из нас нет выбора. Кроме тебя, а ты яростно настаиваешь на том, чтобы остаться.
В его тоне содержался невысказанный вопрос. Волк хотел знать, зачем или почему. Но Рэд не знала, как ему это объяснить. Она ничего не ответила.
Волк поерзал в кресле, вытянул ноги, откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. На Рэд он по-прежнему не смотрел.
– Они отправили тебя с обычной помпой, как я посмотрю, – ловко сменил тему разговора Волк. – И конечно, в этом чертовом красном плаще.
Она смяла в руке край плаща – теперь грязный и рваный.
– Алый – для агнца, в жертву приносимого.
Воздух в кабинете словно сгустился при напоминании. Волк промолчал, затем махнул рукой.
– Брось его в коридоре, и кто-нибудь сожжет эту…
– Нет, – резко, словно удар кинжала, выдохнула она.
Он глянул на нее через плечо. Между темными густыми бровями залегла складка. Рэд вцепилась в края плаща, запахнула его. Он все еще хранил прикосновения Нив. Нив помогала ей надеть его. И в конце концов согласилась ее отпустить.
– Я хочу сохранить его.
Морщина между его бровями залегла еще глубже, но Волк кивнул. Когда он снова заговорил, голос его был тихим, а тон – осторожным.
– Сколько времени прошло с последнего… С тех пор, как сюда последний раз кого-нибудь отправили?
Рэд внезапно пробила дрожь. Она скрестила руки на груди.
– Век. Сто лет назад сюда отправили Мерру.
На спине под его рубашкой перекатились могучие мускулы. Волк посмотрел на свои руки, на шрамы на них и медленно сжал кулаки.
– Проклятие.
Рэд хотела ответить, но не смогла произнести ни слова. Запал у них обоих иссяк, оба чувствовали только странное взаимное истощение.
Волк – Эммон – решительно кивнул.
– Если ты твердо решила остаться здесь, не выходи за ворота. Лес для тебя небезопасен.
Он вернулся к своей работе, словно полностью позабыв о ее присутствии здесь. Рэд поняла, что разговор окончен.
Не имея ни малейшего представления, что теперь делать, девушка вернулась к библиотечным стеллажам. Она была в полном смятении и никак не могла собраться с мыслями. Ее догадки о том, что с ней произойдет в Диколесье, были мрачны, но ничего подобного тому, что ее тут ожидало на самом деле, Рэд и в голову не приходило. Волк, оказавшийся не героем легенд, а всего лишь его сыном. Волк, которому она оказалась совершенно не нужна в качестве жертвы. Волк, который попытался отправить ее обратно, прочь из леса. Какая горькая ирония – Нив хотела того же самого!
Но Рэд принадлежала этому месту. Об этом однозначно говорила магия, всегда наполнявшая ее рот привкусом земли. Магия, из-за которой ее вены становились зелеными. Магия, которая может произвести такие чудовищные разрушения – если Рэд не сможет удержать ее под контролем. И еще – она так устала бояться.
«Ты не виновата», – сказала Нив ночью, на их последнем балу. Она говорила это и раньше, очень много раз. Но это Рэд – наполовину пьяная, наполовину безумная – подбила ее украсть лошадей, и умчаться тогда в Диколесье, и орать на деревья, чтобы увидеть, закричат ли они в ответ. И когда явились разбойники, улыбки которых были столь же опасны, как их ножи, и руки ее стали красными от крови, и сила Диколесья пропитала ее до костей, тогда Рэд…
Она стиснула кулаки, впиваясь ногтями в ладони, чтобы боль заглушила воспоминания, сделала их призрачными. Она была опасна. Даже если Нив не помнила этого.
И если Рэд намерена уберечь свою сестру, ей до́лжно остаться здесь.
Хочет этого Волк или нет.
Она бродила меж книжных полок. Те выглядели так привычно, так знакомо. Это грело душу и помогло Рэд восстановить душевное равновесие. Она надеялась, что среди книг, кроме тех скучных фолиантов, которые она уже видела, все-таки найдется парочка романов. Один том выглядел многообещающе: «Легенды, вин…» – было вытиснено на той части корешка, которую Рэд смогла рассмотреть. Рэд уже и думать забыла о царапине на щеке. Она потянулась и достала книгу с полки. Окровавленные пальцы мазнули по корешку, оставив бурые пятна – как выяснилось, царапина все еще кровоточила.
– О Короли…
Из-за стеллажа вышел Эммон со стопкой книг в руках. Он посмотрел на измазанный кровью переплет, перевел взгляд на порез на скуле Рэд. И опять очень внимательно осмотрел его. Затем присел, чтобы положить книги на пол.
– Чем это ты так? – напряженно спросил Эммон.
Рэд почувствовала, что на этот вопрос может существовать и неправильный ответ.
– Шипом, – сказала она. – Рана не глубокая, я просто… те белые деревья, они…
Волк все еще сидел на корточках над книгами. Он стиснул кулаки так, что они стали похожи на лапы. Если бы в глазах Эммона не блестела неподдельная тревога, Рэд испугалась бы.
– Белые деревья? – тихо, но настойчиво переспросил он. – Твоя кровь попала на них?
– Да, вроде бы. Не то чтобы я их поливала своей кровью! Совсем чуть-чуть и…
– Мне нужно, чтобы ты рассказала мне, что именно там произошло, Рэдарис.
– Это просто царапина.
Она вытерла окровавленные пальцы о плащ. Его беспокойство и настойчивость заставила ее совсем смешаться.
– Шип воткнулся мне в щеку, и белое дерево… как-то поглотило мою кровь, всосало в себя…
При этих словах Эммон напрягся всем телом.
– И это дерево гналось за мной здесь. В смысле не в замке, в лесу.
Это звучало абсурдно. Щеки Рэд вспыхнули, от прилившей к ним крови порез раскрылся снова.
Волк медленно поднялся во весь рост. Его тень накрыла Рэд. Он заговорил очень ровным тоном, который никак не вязался с тревогой, плескавшейся в его глазах:
– Это все?
– Да. Дерево гналось за мной – вот и все, что оно делало. – Это был самый точный – и самый странный – ответ, который она могла дать. – Если этого не должно было случиться, возможно, тебе следовало лучше присматривать за своими проклятыми деревьями.
Эммон приподнял бровь, но облегчение сквозило в каждом его жесте – угрожающе расправленные плечи его опустились.
– Мои извинения.
Он неуверенно протянул руку к ее щеке.
– Позволь мне все исправить.
Закусив губу, Рэд смотрела, как рука приближается к ее лицу. Она выглядела так… знакомо. Почти знакомо. Что-то заворочалось на задворках ее памяти, какой-то смутный образ… но он ускользал от Рэд.
Она кивнула.
Его кожа была шершавой – из-за множества шрамов – и теплой. Волк осторожно приложил указательный палец к порезу и закрыл глаза. Что-то проскользнуло в воздухе между ними. Волна тепла, запах листьев и глины окатили Рэд. Все вокруг окрасилось в оттенки золотого. Снова запульсировал Знак на руке. В самой глубине ее души шевельнулся засевший там осколок магии – так цветок, чувствующий дыхание приближающейся весны, раскрывается под снегом.
