Фрейзер прижал ладонь к ее затылку в тот момент, когда Элспет коснулась пальцами его груди. Ей оставалась секунда, чтобы решить, прижаться к нему или отступить. Ее тело инстинктивно качнулось вперед, не оставляя сомнений в ее желаниях, но рассудок победил. Легко коснувшись его, она сделала шаг назад.
- Мне нравится эта квартира, - сказала она невпопад и с любопытством взглянула на Фрейзера, чтобы оценить его реакцию.
Он поднял бровь, почти неуловимым жестом дав понять, что в полной мере осознал ее непроизвольный намек на возможную близость.
- Тогда я возьму ее, - сказал Фрейзер.
Элспет только через секунду поняла, о чем он говорит, и восхитилась скорости, с какой он принял решение о покупке недвижимости стоимостью несколько миллионов. Еще через мгновение она осознала, что он делает это ради ее ребенка. Возможно, когда-нибудь их малыш так же легко примет решение о покупке дорогущей недвижимости в городе, посчитав, что это удобнее, чем жить в шотландском поместье, где провел детство. Но она одернула себя: не важно, какими домами и поместьями владеет Фрейзер, ее ребенок будет жить с ней, ее матерью и Сарой. Пусть даже стены их уютного коттеджа не украшают фамильные гербы.
- Мы еще не все здесь посмотрели, - напомнила Элспет.
Они направились в холл, и Фрейзер пропустил ее вперед. Элспет пожалела, что выбрала облегающее платье. Она подозревала, что идущий следом за ней Фрейзер не упустит возможности полюбоваться ее округлыми формами.
Элспет распахнула первую дверь и попала в ванную комнату - большую, просторную, облицованную мрамором. Именно такую она ожидала увидеть в особняке в престижном районе города. Она заглянула во вторую комнату, в центре которой стояла огромная кровать с невероятным количеством подушек, одеял, покрывал и подзоров, явно не рассчитанных на одинокого холостяка. У нее промелькнула мысль, что Фрейзер будет спать в этой кровати, и, возможно, не один. Она захлопнула дверь и выкинула из головы неуместные фантазии. Глянув на Фрейзера, она заметила многозначительную усмешку, но он благоразумно воздержался от комментариев. Элспет приоткрыла следующую дверь и застыла на пороге, увидев восхитительную детскую колыбель.
- О! - не удержалась она, не отрывая взгляда от кроватки, столика для пеленания, шкафчика для одежды и корзины, полной игрушек. Здесь будет спать ее малыш, здесь его будут одевать. На кресле-качалке у окна его будут укачивать. И возможно, он сделает первые шаги на этом мягком ковре перед камином.
Однако Элспет быстро вернулась к реальности. Прекрасная картинка не предназначена ей. Младенец будет спать здесь время от времени, а Фрейзер будет пеленать его и радоваться первым шагам. Но для нее здесь нет места. Все это случится, когда опека перейдет отцу ребенка. В который раз Элспет с болью подумала, насколько далеки они от идеальной семьи. Малышу придется жить на два дома, но это не самое худшее, хотя бы потому, что оба родителя бесконечно преданы ему, пусть даже не любят друг друга. Ребенку предстоит нелегкий выбор: с кем, например, проводить Рождество и долгие каникулы.
- О чем ты думаешь? - спросил Фрейзер.
Элспет не знала, как облечь в слова мысли, проносившиеся в голове. У нее давно сложилась картина идеальной семейной жизни, включающая завтраки в постели, белые простыни, муж рядом с ней. Теперь она ждала ребенка, и часть мечты превращалась в реальность, но другая часть становилась все более недоступной.
- Наш ребенок будет спать здесь, - сказала она, сведя все размышления к одной фразе. - Невозможно представить.
- Да, - согласился Фрейзер с ноткой недоверия. Возможно, его тоже одолевали сомнения.
- Тебе понравилась, как обставлена комната? Могу попросить, чтобы оставили, как есть.
- Все прекрасно. Лучше быть не может.
- Не хочешь что-то изменить?
- Это твой дом, Фрейзер…
Кажется, до него еще не дошел весь драматизм ситуации, и его не беспокоило то, что их семья распадается по меньшей мере на два дома.
- Да, но здесь будет жить наш малыш. Тебя все устраивает?
- Честное слово. Все прекрасно. Оставь, как есть.
Ей вдруг стало душно в детской, и Элспет повернулась к двери. Фрейзер взял ее за руку, словно хотел удержать, но она потянула его за собой. В гостиную они вошли, все еще держась за руки. Проследив за ее взглядом, Фрейзер торопливо разжал пальцы.
- Что касается отца… Ты права, мы должны ехать, чем быстрее, тем лучше. Я позвоню ему.
Вот так просто? Как будто не было пятнадцати лет разлуки?
- Предупреди меня. Я поеду с тобой, если хочешь.
Глядя в телефон, Фрейзер не был уверен, что номер остался прежним. Никто из его знакомых уже не пользовался стационарным телефоном, но другого номера у Фрейзера не было. Он не мог объяснить, почему вообще записал его в свой мобильник. Он помнил его с детства - номер телефона словно отпечатался в его памяти с тех времен, когда у него не было мобильного телефона, а семья еще не распалась. Фрейзер мог бы попросить мать дать ему новый номер отца - они иногда общались. Свидетельством тому были покрасневшие глаза матери, когда ей приходили письма от семейного нотариуса. Тяжелее всего ей далось сообщение о том, что через два года новый брак отца распался. Каждый раз, когда мать плакала, Фрейзер вновь давал себе слово, что никогда не заговорит с отцом.
Что скажет мама, когда узнает о его решении связаться с ним? Предательство наверняка огорчит ее. Она пришла в восторг, узнав о ребенке, и, не моргнув глазом, приняла сообщение о том, что у него нет отношений с Элспет. Догадалась ли она, что он захочет вернуться в Балланросс? Она ни словом не обмолвилась об этом. Она никогда не требовала от Фрейзера, чтобы он прекратил связь с отцом, но иначе и быть не могло - одно упоминание его имени причиняло ей боль.
Однако он не мог лишить своего наследника замка Балланросс. Потеря семьи не могла сравниться с потерей фамильных владений. Балланросс давал чувство связи с землей, с родиной, с предками - дедом, прадедом, прапрадедом. Они сделали его таким, каким он стал. Фрейзер не мог отнять это у своего ребенка, несмотря на боль, через которую надо пройти.
Расскажет ли он об Элспет? Отец не имеет права знать чего бы то ни было о его жизни. Фрейзер просто явится в сопровождении беременной женщины и предоставит отцу строить догадки. Он не обязан давать отчет.
Однако это будет несправедливо по отношению к Элспет. Не очень-то здорово, что он согласился взять ее с собой. Если бы она не предложила и не настаивала, ему бы даже в голову такое не пришло. Нельзя допустить, чтобы посторонний человек оказался замешан в конфликте между ним и отцом. Но он пошел на это, потому что она предложила, а он эгоистично принял ее помощь.
Фрейзер не мог понять, что происходит между ним и Элспет, кроме того, что они оба разумно воздерживались от импульсивного влечения, которое и стало причиной нынешней ситуации. А теперь ему предстоит встретиться с отцом и снова убедиться, чем оборачивается бездумное подчинение инстинктам, в отличие от рациональных, взвешенных решений на общее благо. Пример отца научил его противостоять искушению или хотя бы контролировать его. Вряд ли он избавится от влечения к Элспет, но трагический опыт семьи заставит держать в узде чувства. Пусть сейчас его одолевает страстное желание, но безопасность семейных уз для него дороже, и он победит страсть.
