— Король Грааля.
— Точнее! Кем он признан таковым?
— Советом святых. Он — потомок Парцифаля, второго из рыцарей, достигшего Грааля. Третьим был Галахад, он не оставил потомства.
— Так! А Парцифаль чей потомок?
— Хеброна, зятя Иосифа Аримафейского, который привез Грааль в Европу. Сын Герцилойды, дамы Грааля, посланной им в мир.
— Я слышал другую версию: Грааль привезла в Марсель Мария Магдалина. Грааль — истинная кровь. Мария из Магдалы привезла в Европу своего сына…
— Остановитесь, месье Болотов! Не спрашивайте больше! Тот, кто спас герцогиню Брабантскую — должен был покинуть ее, тот, кто пытается спасти мир — должен уйти из мира.
— Все! Все! Ответьте мне только на один вопрос «да» или «нет». Жан Плантар — потомок Христа? — я взял его за руку.
Он дернулся и замер, рука обмякла в моей руке.
— Шарль!
Он не дышал.
Я вызвал врача, хотя был практически уверен, что поздно.
Врач подтвердил мой диагноз:
— Он мертв.
Посмотрел на меня.
— Вам нужно немедленно начать лечение.
— Да, да. Делайте все, что нужно.
— Пойдемте!
Я в последний раз взглянул на рыцаря Шарля де Борса. Мне казалось, что это я его убил. Впрочем, что за бред? Он умер от СВС, причем по собственной дурости. Или это та самая цепочка совпадений, в которой воля божья?
Мне о многом еще хотелось спросить его. Например, что такое Грааль. Да, я знал, конечно, многочисленную средневековую литературу по теме: и Вольфрама фон Эшенбаха, и Кретьена де Труа, и Робера де Борона. Но можно ли доверять поэтам? Там с десяток различных версий. Мне бы хотелось знать, что это на самом деле.
Я бы так не интересовался этим предметом (или предметами) если бы не видел своими глазами Кровоточащее Копье в руках Эммануила во время ядерной бомбардировки и в час воскресения, если бы не знал, что он всегда возит его с собой под специальной охраной и хранит в отдельном бункере под Иерусалимской цитаделью, если бы не слышал от него самого, что это одна из форм Грааля.
Если бы не узнал, что Жана Плантара признал Совет Святых.
И далось мне его происхождение! Далась мне еретическая версия о потомках Христа! Даже, если он его потомок — это в сущности ничего не меняет. В Израиле три тысячи семей возводят свой род к царю Давиду. Ну и что? Человек, решившийся противопоставить себя Эммануилу сам должен быть кем-то, независимо от происхождения. Просто мне хотелось убедить себя самого, что мир не утечет в черную дыру эммануиловой гордыни, что у него есть противовес в лице потомка того, кто заведомо его сильнее. Но есть ли прок от самообмана? Зять Иосифа Аримофейского, богатого иудея, похоронившего Христа и собравшего его кровь в чашу тайной вечери — и ничего больше.
Глава пятая
Я почти не ощутил болезни, может быть потому, что умирать категорически не собирался и точно знал, что не умру. Впрочем, была и естественная причина: эскулапы взялись за меня сразу, как только я покинул комнату, где на кровати остывал труп рыцаря Шарля де Борса. И накачали антибиотиками и антидотом еще до того, как обнаружили в крови антитела к СВС. Таким образом моя беседа с умирающим Шарлем обошлась мне в три дня интенсивной терапии и неделю отсидки в четырех стенах по причине карантина. Дешево. Информация того стоит.
Было начало мая. Холодно, несмотря на ясную погоду. Градусов десять-двенадцать. Аномально холодно для Парижа.
С промежутком в пять дней сообщили об извержении вулкана Гекла в Исландии и вулкана Эребус на Антарктиде. И то и другое очень далеко от нас, но мне показалось, что солнце стало ещё краснее, а небо приобрело серый оттенок.
Десятого сообщили о катастрофическом извержении Везувия. Город Солерно был полностью разрушен и погребен под пеплом, сильно пострадал Неаполь. Плотность населения здесь была одна из самых высоких в Европе, не то, что на Антарктиде, в Исландии или даже в Оверни. Число погибших измерялось десятками тысяч. Волна цунами пересекла Тирренское море, обрушилась на Сицилию, Корсику и Сардинию, проникла а Лигурийское море и упала тридцатиметровой горой на побережье итальянской и французской ривьеры, смывая прекраснейшие города и знаменитые курорты: Генуя, Сан-Ремо, Канны, Монако, Ницца… Вода дошла до Рима, правда порядком обессилев, и не привела к серьезным разрушениям. Довольно далеко от берега, но плоско, как поднос. Были полностью затоплены ближайшие курорты: Остия и Неттуно. Размыло железную дорогу «Ницца-Рим».
Мне больше ничего не нужно было выдумывать относительно цвета солнца: по небу снова поплыли черные рваные облака дыма и пепла.
Череда катастроф ужасала, но уже не удивляла и не казалась неожиданной. Это в спокойной Европе! Даже здесь! Что уж говорить, допустим, об Индонезии, где постоянно что-нибудь извергалось или Японии, которую постоянно трясло. Прекрасная и совершенная гора Фудзи, столь почитаемая японцами, дважды за последний месяц напоминала, что она тоже вулкан.
Лука Пачелли тут же собрался на родину. Надо было лишь дождаться, когда осядет пепел. Италия от Сицилии до Милана погрузилась в такую же кромешную тьму, что висела над Парижем в марте.
Самолетом лететь не хотелось да было и невозможно при такой видимости. В Альпах то сель, то камнепад, то землетрясение, железнодорожные пути разрушены везде, кроме ветки через Турин. Но и туда не больно сунешься по причине тьмы. Пока ждали осаждения пепла, потеряли время, и Лука решился на самолет. Ситуация в Италии осложнялась эпидемиями: СВС и легочная чума. Если первая шла на спад благодаря принятым мерам, вторая только набирала обороты. Мир рушился. Я ждал, когда, наконец, появится гигантская саранча и звезда Полынь падет на источники вод. Впрочем, все это метафоры.
Я пригласил Пачелли на ужин. Не мог я ему не сказать!
Подали розовое вино Прованса, презираемое французами, зато очень ценимое мной. И по большому полосатому куску мяса «Cote de veau». Черные полосы собственно от гриля. Это блюдо я не любил по причине его жесткости, но последнее время даже я не мог заказать все, что мне хочется. Спасибо, что вообще есть мясо.
Сначала ели молча — что тут говорить? Наконец я решился.
— Синьор Пачелли, возьмите на борт кого-нибудь из «погибших».
— Это еще зачем? — вскинулся он. Последнее время он был злым и дерганым — в Генуе у него погибли мать и сестра.
— Чтобы самолет долетел.
Он удивленно поднял брови.
— В Израиле есть авиакомпания «Эль-Аль», у нее наименьший процент катастроф. В каждый рейс они берут на борт «погибшего» и считают, что в этом причина их успехов.
— Вы имели с ними дело?
— Да.
— И где тот «погибший»?
— Отпустил.
