А Родхар оттуда прямиком отправился в кабинет и вызвал к себе на доклад главу дознавателей.
* * *
Когда король ушел, Мара еще некоторое время стояла, разглядывая свои дрожащие руки. Но недолго. Почти сразу явилась ее личная камеристка мадхен Кройц и с ней двое слуг. Камеристка охватила быстрым взглядом комнату, правда, неизвестно, что она рассчитывала увидеть, потом сдержанно кивнула и проговорила:
— Мадхен, если вы закончили завтракать, позвольте забрать посуду.
— Да, конечно, — сказала Мара и отвернулась.
Сзади раздавался звон посуды, которую слуги собирали на два подноса. Вроде бы ничего особенного, но это почему-то заставляло ее чувствовать себя лишней и голой. Она отошла в сторону, чтобы не мешать, и хотела выглянуть в окно, но тут же услышала:
— Мадхен не подходите к окнам. Ради вашей же безопасности.
Это было так дико. Мара резко обернулась на свою свою тюремщицу, кивнула и вообще ушла в спальню. Думала, что ее оставят в покое. Зря.
Камеристка отправила слуг с подносами и вошла следом. И замерла перед ней, сложив перед собой руки:
— Мадхен Хантц, какое вам подготовить платье?
Мара пожала плечами:
— Мне все равно. Любое.
И только потом осознала, что наедине та назвала ее по имени. Выходит…? Непонятно, что выходит. Но она явно не государственная преступница и не сокровище, чтобы прятать ее с такими предосторожностями. Она всего лишь прихоть короля, которому захотелось новую игрушку. А эта мадхен Кройц вовсе не рада тому, что ей приходится обслуживать игрушку. Да, положение…
— Знаете, — проговорила Мара. — Я и сама способна себя обслужить, если вы принесете мне утюг и принадлежности для шитья.
Женщина, державшая одно из платьев, замерла. Потом сухо проговорила:
— Вам принесут все, что скажете. Еще что-нибудь?
— Нет. Я бы хотела побыть одна.
— Как вам угодно, — кивнула камеристка.
Ушла и унесла с собой платье.
А Мара наконец осталась одна.
Подошла к туалетному столику из розового дерева и замерла, глядя на себя в зеркало. Трудно было не понять, для чего она здесь. И сколько она еще продержится? В какой момент королю надоест играть в благородство? И тогда…
А когда все закончится, и он вернется к своей невесте, к Истелинде, в конце концов. Да мало ли, сколько еще у Родхара Айслинга будет женщин. Он ведь король.
Куда ей потом? В монастырь? В петлю? В реку с камнем на шее?
Довольно, сказала она себе и огляделась.
Вот если бы можно было незаметно выбраться отсюда, честное слово, она бы ушла из замка пешком. Плохо, что у нее нет денег. Но в сундуках, кроме одежды, имелось еще специальное маленькое отделение, в котором Мара успела заметить кое-какие украшения. Не хотелось, но, видимо, все-таки придется позаимствовать у Родхара Айслинга что-то.
А пока…
Взгляд упал на окно. Нет, это отпадает, вряд у нее получится спуститься по простыням. Надо искать другой способ. Она встала и принялась прощупывать стены.
Неизвестно, что она собиралась найти, но это же старинный замок. Здесь должны быть ходы в стенах и тайники. Его строили давно и прочно, чтобы он мог выдержать длительную осаду. А такие покои наверняка должны иметь на случай войны запасной выход. Может, и не один.
Еще девчонкой у себя в Хантце Мара как-то наткнулась на старинный ход в стене и побежала к отцу. Потом батюшка объяснил ей, что это делалось, чтобы можно было спастись. И показал еще другой тайный подземный ход, ведущий аж до самого оврага. Только ей не помог тайный ход, увы. Она все равно не смогла удержать свой замок.
Так. Довольно об этом.
Мыслить надо в другом направлении.
Но только она углубилась в свои исследования, как вернулась с платьем мадхен Кройц. А также ей принесли то, что она просила — утюг и принадлежности для шитья.
— Будете переодеваться, мадхен Хантц? — спросила камеристка, когда слуга ушел, и они остались одни.
А это обязательно? Хотелось спросить ей. Видя, что она молчит, камеристка сказала:
— К обеду вы должны переодеться.
Должна.
— Хорошо, — выдавила Мара. — А пока оставьте меня.
Та чопорно кивнула и удалилась.
А Мара, как только ключ повернулся в замке, сразу же снова вернулась к своим поискам. Прощупывала очень внимательно. Особенно ее привлекал гобелен в спальне, почему-то интуитивно казалось, что здесь что-то может быть…
Неожиданно рука наткнулась на неровности в кладке. Она стала ощупывать и тихонько простукивать. Есть!
От предчувствия удачи сердце заколотилось в горле. Но что именно она нашла? Надо было сначала посмотреть. Мара осторожно откинула край гобелена. Там действительно оказалась скрытая в стене дверь. Запертая. А у нее нет ключей.
Мара в изнеможении опустилась на пол и подперла рукой лоб. И тут же подскочила. Принесла набор для шитья. Ножницы! Черт…
Сама понимала, насколько это глупо, пытаться открыть старый заржавленный замок ножницами, но все же попробовала, раскрыла и сунула один конец в скважину и попыталась повернуть. Уж неизвестно, как ей удалось, но что-то внутри старого замка хрустнуло. Он провернулся и щелкнул.
О… Когда дверь с тихим скрипом приоткрылась, Мара не могла поверить своим глазам. Замерла, прислушиваясь и гадая, сколько еще у нее времени до обеда. Больше двух часов должно быть точно.
Только посмотреть, сказала она себе. Не больше. Быстро сбегала в гостиную и придвинула к входной двери стул, чтобы услышать, если кто-то войдет. И сразу вернулась к потайному ходу. А там пыль, путина, видно, что этим ходом очень давно не пользовались. Ступала осторожно, ощупью…
В какой-то момент услышала, что стул, оставленный ею в гостиной заскрипел. Мара повернулась бежать назад, но ей вдруг показалось, что перед глазами мелькнул черный волк. Она оступилась и вскрикнула.
* * *
Доклад дознавателя заставил короля еще больше задуматься. Получалось, кто-то сознательно повредил его оружие?
— Причастность главного ловчего, вероятнее всего, только косвенная, — сказал дознаватель. — Уже взяты под наблюдение все, кто мог иметь к этому отношение. Интересно другое.
— Что? — спросил Родхар.
— Лорд Белмар отправил гонца с посланием. Сразу перехватить его не удалось, но я отправил за ним людей. Пока удалось выяснить, что гонец направляется по дороге в Грихвальд.
А вот это уже было неприятно.
— Что еще?
— Вы приказали установить наблюдение за местом содержания служанки.
— Кстати, где она? — Родхар подался вперед.
