Однако король прожигал ее взглядом и ждал ответа. Пришлось повторить.
— Ты уверена? — отрывисто бросил король.
Он выглядел так странно, и сам был похож на того волка из ее снов. Маре даже вдруг показалось, что он сейчас бросится, и снова повторится то, что было недавно. Такими замедленно плавными и хищными вдруг сделались его движения. Кровать слишком близко, и убежать она просто не сможет…
Мара инстинктивно сжалась и подалась от него в сторону. А мужчина опомнился и огляделся вокруг себя. Момент прошел, но осталась неловкость.
— Сир, ваше величество, — начала она, показывая на наполовину содранный гобелен и открытую дверь за ним. — С этим надо что-то делать. И скоро уже обед, мадхен Кройц сказала, что я должна переодеться.
— Мадхен Кройц превышает свои полномочия, — хрипло проговорил мужчина.
Обжег ее взглядом и подошел к двери потайного хода. Тронул ее, потом повернулся к ней:
— Дайте сюда ваши ножницы!
— Сейчас, — Мара тут же побежала к туалетному столику за ножницами.
Так странно, но сейчас она ощущала себя сообщницей. Мужчина возился с замком, чертыхаясь, пытаясь закрыть снова и снова. В какой-то момент она вдруг заметила, что он неудачно перехватил ножницы и поранил ладонь. Ахнула испуганно, а он резко обернулся:
— Что?!
Мара еле заставила себя выдавить:
— У вас кровь.
А он смотрел на нее, как будто не понимал, о чем она говорит. Снова этот взгляд, горячий и жадный. И острый край ножниц, который он сжимал в руке. Надо было что-то делать, иначе он поранится еще больше.
— Можно, я? Я попробую.
Родхар Айслинг секунду смотрел на нее, потом отодвинулся в сторону и протянул ей ножницы. У Мары дрожали руки, но как-то так вышло, может, она уже приноровилась, замок щелкнул.
— Все.
Повисла пауза. Положение опять стало глупым, а воздух как будто загустел и с трудом проходил в легкие.
— Сир, надо перевязать…
Она не успела договорить. Мужчина бросил:
— Пустое.
И стремительно вышел.
* * *
Родхар щел к себе, не замечая ничего. Ни человека, вытянувшегося при его появлении в струнку, ни того, что у него ладонь измазана кровью.
Все-таки ведьма.
Все-таки!
Сжечь ее. Отдать инквизиции. На костер.
Но король прекрасно знал, что никогда не сделает этого! Он сам готов был уничтожить любого, кто будет угрожать ей, жизнь отдать за нее. В конце концов, мужчина закрыл глаза и шумно выдохнул.
Прежде всего, надо успокоиться. И разобраться с тем потайным ходом.
* * *
Из гостиной послышалось, как хлопнула дверь, а потом провернулся ключ в замке. Мара невольно вздрогнула и попятилась, разглядывая свои дрожащие руки.
Что было это все?
Потом она опомнилась. Быстро выровняла постель и, как смогла, прибралась в комнате. Конечно, полностью скрыть следы беспорядка не удалось. Гобелен так и висел наполовину содранный, но она подтащила тяжелый стул и перевесила свесившийся конец на его спинку. Так хоть как-то можно прикрыть дверь потайного хода.
Закончив с этим, быстро переоделась и вышла в гостиную. И как раз вовремя. Почти сразу вслед за этим появилась мадхен Кройц и с ней двое слуг с подносами. Принесли обед.
Опять на две персоны. Слуги быстро и сноровисто выкладывали на столе разные блюда и приборы, ее личная камеристка-тюремщица стояла в стороне, зорко наблюдая за их работой. А Мара ждала, что сейчас появится король. Но вот слуги закончили сервировать стол, поклонились и, не поднимая глаз, исчезли.
Как только они остались одни, камеристка чопорно поклонилась, проговорила:
— Приятного аппетита, мадхен Хантц, — и вышла, не забыв при этом запереть ее.
Мара озадаченно смотрела на дверь, потом перевела взгляд на стол. Разложенная там еда пахла соблазнительно, и да, после всего ей хотелось есть. Она еще некоторое время постояла, прислушиваясь. Ничего.
Пожала плечами и села за стол.
Только собралась есть, за дверью раздались твердые шаги. Он. У нее сердце заколотилось в горле. Так и есть. Послышался звук ключа в замке, а следом отворилась дверь.
Вошел Родхар Айслинг.
Короткий холодный взгляд. Ей показалось, ее пригвоздили к месту, ни шевельнуться, ни слова вымолвить. А мужчина повернулся, чтобы запереть дверь и сразу после этого сел напротив. На нее взглянул мельком, словно она предмет мебели. И бросил сквозь зубы:
— Приятного аппетита, мадхен.
Наверное, так и бывает, с горечью подумала Мара. Не зря говорят, что благосклонность королей скоротечна. Она на секунду смежила веки, дав себе передышку, и проговорила так доброжелательно и спокойно, как могла:
— Приятного аппетита, ваше величество.
А потом принялась за еду, хотя кусок не лез в горло.
* * *
Все это время король боролся с собой.
Ему надо было понять, откуда у нее такая власть над ним? Что с ним в ее присутствии происходит? Родхар перебирал в памяти все, что знал об этой Маре Хантц с первого дня, как увидел ее на отборе. Она ведь сразу привлекла его внимание необычным цветом волос и независимой повадкой. И чем дальше, тем привлекала больше.
Но было ли что-то еще? Особенное, неправильное, колдовское? Сейчас он мог бы сказать — да! Эта девица ведьма.
Другого объяснения не допускала его гордость.
Иначе, как могло произойти, что он практически у ее ног?
Не говоря уже о том, что на его глазах она сделала невозможное. Заперла ход, ведущий в часовню, где хранится Ледяной Клинок — артефакт рода, использовав вместо ключа ножницы! Родхар мог поклясться, что с таким же успехом она могла бы использовать и веретено, и щепку для растопки. И она видела волка.
Сейчас, сидя против нее за столом, мужчина старался следить за девушкой отстраненно. Только факты и никаких эмоций. Если имеет место колдовство, оно должно быть пресечено. Но вот она заговорила.
Просто пара слов. Взгляд. А у него сладко сжалось и потянулось к ней сердце. И Родхар внезапно сдался. Теперь ему было все равно, будь она хоть сто раз ведьма, он хотел только ее.
Но тем хуже было все остальное. Завтрашняя охота. Интриги. Отбор.
Усилием воли он отодвинул все это.
* * *
Мара старалась лишний раз не сталкиваться взглядом с королем. А лучше было вообще сделаться незаметной. В конце концов, его величество съест обед и уйдет, а она как-нибудь разберется со своими эмоциями.
И тут она вдруг заметила, что у него свежий порез на ладони. Ахнула и потянулась к нему:
