— Оно тебе не понадобится, — прорычал Тимур и двинулся на меня, вынуждая отступить, попятиться назад, так я и пятилась, пока не наткнулась на преграду в виде кровати. У меня все еще оставался шанс сбежать, хотя бы в ту же ванную, скрыться за дверьми и немного успокоится, но я отчего-то продолжала стоять, упираясь ногами в кровать.
Второй раз за вечер моя рубашка оказалась распахнутой, только на этот раз Тимур не церемонился, он буквально разорвал на мне тонкую вещицу и швырнул ее куда-то в сторону, а я словно завороженная позволяла ему раздевать меня, следом полетел лифчик, а за ним к ногам упала и юбка. Очнулась я только, когда почувствовала тепло его рук на своей груди, дернулась, страшась того, что будет дальше. Ну почему он на меня так действует, почему рядом с ним я теряю всякий контроль? — Не бойся, я тебя не трону, не сегодня, — прошептал Тимур и вопреки своим же словам толкнул меня на кровать и навис сверху.
— Тим я…
— Тихо я сказал, — прошептал куда-то в шею, обжигая кожу горячим дыханием, — хочу еще раз посмотреть, как ты кончаешь, — с этим словами, он вдруг резко отстранился и прежде, чем я успела опомниться, мои разорванные трусики полетели куда-то в сторону, у мужчина устроился меж моих ног так, что его лицо упиралось прямо…
— Господи, Тимур, нет…, — попыталась встать, свести ноги, черт — это какое-то безумие, а как иначе назвать то, что между нами происходило.
—Не дергайся, все равно будет как я сказал, — он надавил ладонью на мой живот, заставляя вернуться в прежнее положение, развел резко мои бедра и коснулся меня языком, прямо там…Господи, так стыдно мне еще никогда не было, я закрыла лицо ладонями и с силой прикусила губу до крови, потому что это было так остро, пошло, возбуждающе. Он вылизывал меня словно мороженное, впивался губами в промежность, посасывал набухший от возбуждения клитор, а я металась по постели, сминая в ладонях тонкое покрывала и с трудом сдерживая стон удовольствия, рвущийся наружу. — Если ты продолжишь сдерживаться, я не дам тебе кончить, до самого утра, поняла? — прорычал Тимур и его угрозы в купе с тем, что он выделывал своим языком у меня между ног, стали последней каплей, я отпустила себя, выгнулась в спине и застонала в голос, зарывшись пальцами в волосы мужчины. — Давай, девочка моя, кончай, — он сильнее ударил языком, всосал клитор, прикусил его губами, а рукой накрыл мою грудь, сжимая ее до боли, меня затрясло, низ живота скрутило в тугой ком, а перед глазами вспыхнул белый свет, оглушительный оргазм накрыл меня с головой, электрическим разрядом пронесся от кончиков пят до самой макушки, я кончала долго и очень громко, тянула Тимура за волосы, подаваясь ближе, умоляла его не останавливаться. Завтра я обязательно сгорю от стыда, но это будет завтра…
Глава 25
ТИМУР
Я не спал до глубокой ночи, вдыхал божественных женский запах, прижимал изящную фигурку к себе и думал лишь о том, как я мог докатиться до подобного. Чтобы внутренности скручивало от необходимости коснуться.
Чтобы настолько сильно хотелось оберегать и защищать. Откуда во мне взялись смазливые мысли на этот счет? Почему в голове не мелькает лишь одна известная: переспать и забыть, как нечто проходящее? Чем больше я касаюсь ее, тем больше погружаюсь, теряя самого себя. И, боюсь, тут простым «переспать» не обойдется, раз у меня маниакальные мысли насчет того, что она могла бы быть с кем-то, кроме меня.
Я пытался отрицать, но что по итогу? Пал ниц. В таких мечущихся мыслях я заснул крепким сном, как не спал уже очень давно. Как будто груз с тонну сняли с плеч.
А когда проснулся, столкнулся с абсолютно пустой половиной кровати. Смятые простыни и нежный сладкий аромат впился в подушку, и лишь он намекал на присутствие девушки.
Какого черта? Неужели сбежала?
Подскочил словно на углях и помчался проверять, в душе пусто, в ее комнате тоже…в коридоре никого, на кухне пусто. Все аккуратно застелено, и даже моя футболка одиноко висела на стуле. В душе нарастала паника и гнев, хотелось сорваться и бежать.
Почему сбежала? Почему?
И когда я уже впопыхах стал собираться, нос учуял аромат свежесваренного кофе и омлета. Я почти мог ощущать на языке ароматную пищу богов. Мгновенно тело бросило в холодный пот, откатило до «заводских настроек», и все вокруг стало играть разными красками. Какого черта, мать вашу? Она здесь, выдыхай, бобер. Просто моя девочка решила приготовить завтрак.
Спустился вниз и что увидел? Картина, которую хочется видеть каждый день. Девушка стояла в объемном свитере на голое тело и босиком, но в длиннющих мужских носках, доходящих почти до самых коленок.
Немедля ни секунды подошел к ней и грубо впечатал в барную стойку со спины, выдыхая в ухо:
—Ты тут, — жадно провел носом по шее и прикусил нежную кожу.
Рита дернулась, уронила многострадальную ложку на кафельный пол, и вся напряглась.
—Ты меня напугал, — развернулась и как-то даже смущенно посмотрела на меня, но в то же время сквозь. —А где мне быть? — забавно вскинула брови.
И сам не знал, какого черта я так паникую и не доверяю.
—Я проснулся — тебя нет, обошел весь дом…и пусто, — буркнул в ответ и заглянул через миниатюрную фигурку на рабочую поверхность. Овощи, приготовленные на гриле?
—Была на летней кухне, решила приготовить что-то необычное…
—Надо было просто дождаться, пока я проснусь, вместе бы приготовили.
—Хотела занять себя чем-то, пока не спалось, — криво улыбнулась, но мне ответ не понравился.
Перехватил за подбородок и прошептал у самых губ:
—Не надо от меня ничего скрывать.
Девушка опять напряглась и смотрела куда угодно, но не на меня. Серьезно? Смущение? Миллион лет не видел и уже не надеялся лицезреть. Бледная кожа пошла пятнами и казалось, что она вся медленно превращается в переспевший помидор. Нет, девочка моя, так не пойдет.
Надо приучить тебя к себе. Не надо бояться своих чувств, маленькая.
—Если ты не будешь смотреть на меня, я раздену тебя и вылижу прямо на этом столе, — вгрызался в нее взглядом и легонько кивнул головой на барную стойку. Ну же, даааа. Вот он румянец, окрасивший окончательно ее лицо в пунцовый цвет. Широко распахнутые глаза манили своим чистым и неприкрытым стыдом. Ничего, так даже лучше, приятно будет раскрывать все грани чувственности и чувствительности. —И где мой утренний поцелуй?
Утренний стояк есть, а поцелуя нет? Ну что за гребанный стыд?
—Я просто не привыкла делать…такое и говорить о подобном…— металась взглядом по моей груди и все заставляла себя посмотреть на меня не мельком, а открыто.
—Ты говоришь об этом со мной, стыдиться тебе нечего. Ты моя женщина, и я хочу и буду с тобой говорить об этих вещах и еще о многих других. Ты меня поняла?
Она приподнялась на носочках и обвила руками шею, сама же неуверенно приблизилась к губам и нерешительно коснулась. Чертов ад и рай одновременно. Хотелось не пугать и не давить, но какой там, когда член в штанах дымится. Перехватил инициативу и вжал ее хрупкое тельце с выдающимися выпуклостями с такой силой, что у самого рассудок помутился от того, как четко мое тело могло в уме прорисовать все. Руками скользнул под свитер и поддел трусики, насквозь мокрые. Погрузил один палец в нее и внутренне умер. Девочка содрогнулась в руках и конвульсивно свела ноги. Нельзя же так, я не железный!
