– Вольфгары многоженцы?!! – воскликнула я, ещё больше удивившись. – Какой кошмар! Так вот почему вы «не заморачиваетесь»! – передразнила я его небрежное высказывание. – А оказывается всё так распущено и не постоянно. Захотел – живешь с одной, надоела – пошел к другой, или к третьей. К чему напрягать себя каким-то чувством, главное чтобы было хорошо.
– Ты вот сейчас насмехаешься над вольфгарами? Ты несносная и упрямая сероглазая птица собралась судить о наших устоях? – его тон был ещё насмешливым, но уже в него закрадывались нотки угрозы.
– А почему бы мне и не осудить это? Я не знаю, как можно так жить и не поубивать друг друга! Я не смогла бы делить своего мужчину с другими женами. В голове не укладывается. Это противно!
– А как же насчет того «любить, отдавая всё, ничего не требуя взамен. Радоваться мысли, что он живет в этом мире»? Твои собственные определения любви как-то не совпадают с твоими рассуждениями! – Камиль вызывающе хмыкнул. – Ты собственница, Тара.
– Хорошо, я добавлю к своему определению, что я буду любить лишь верного мне мужчину! – выпалила я громко, чтобы заглушить его смех. – И вообще давай сменим тему. Расскажи мне лучше о своей семье, Камиль. Может, тогда я лучше начну разбираться в ваших устоях.
– Моя семья? О, она огромная! Это целый клан, который подчиняется отцу Алишера, то есть, …и моему отцу тоже. – Камиль вдруг напрягся, его голос прозвучал хмуро, с затаенным гневом. И я уже пожалела, что спросила об этом. Но самое странное, что я сидела и понимала, что о том, что я оказалась здесь, с ним, среди ночи – я не жалею ни капли. Тут мне было лучше, чем дома.
– С отцом у меня нет того сближения, – продолжал вольфгар. – Что есть с Алишером. У Рамира гнусный нрав и видимся мы с ним довольно редко. У меня есть ещё один брат и по отцу и по матери – Михас, ты видела его, он ещё мальчишка совсем. А мать, …мать погибла десять лет назад. …Её убили ваши воины. – Камиль замолчал. Либо стало слишком тихо, либо я слишком громко вздохнула.
– Прости. – Что ему я могла ещё сказать? Извиняться тоже глупо, причем здесь я, хотя мне и жаль. На моё сочувствие ему вообще наплевать. Я ощутила, как вольфгар напрягся всем телом, воспоминание приносило ему боль.
– У меня тоже нет матери. Я никогда не видела её, поэтому даже не могу её себе представить, – произнесла я, после небольшой паузы. – Может, она была такой же, как и я. Отец мне не рассказывал какой она была, он только повторял: «что я должна своей жизнью доказать то, что мама умерла не зря, что это я убила её во время родов». Мне всё время кажется, что если бы она была жива – моя жизнь сложилась бы совсем иначе, я была бы другой. Я бы не вздрагивала каждый раз, когда кто-нибудь ко мне прикасается, была бы веселее и беззаботней, знала бы всех в Криленде, бегала бы с утра до вечера, как вся обычная детвора, играла, училась бы жить, и никогда не зубрила бы эти карты маршрутов!
– И как все ненавидела бы вольфгаров. – Тихо добавил Камиль. – У тебя ведь не то, что злобы, у тебя нет даже страха по отношению к нам, то, что есть у других людей. Они забыли тебе всё это привить. Когда я тебя увидел тогда на выступе, подумал: «Первый враг, который расположен к вольфгарам больше, чем к собственному народу!»
– Да, я знаю. Ты постоянно намекаешь мне, что я ненормальная даже для людей, не говоря уже про вольфгаров! Но я не знаю, останусь ли я такой навсегда. Может, зачерствею, и стану вас люто ненавидеть, а может …и вовсе не смогу выжить в этом не подходящем для меня мире. Считаешь меня слишком слабой?
– Что бы ты меня, наконец, услышала, скажу – я не считаю тебя плохой Тара! – Раздражение, Камиль очень удачно пытался скрыть за миролюбивым тоном. – Просто твой народ другой. Не слабый, иной. Называют нас монстрами, а сами не меньше похожи на безжалостных тварей! – Грудь Камиля стала словно каменной от напряжения. – Этот разговор мне надоел, чайка! Лучше помолчи. Нужно дождаться утра, может, тогда твоя голова проясниться и ты вернешься в своё поселение.
Я так долго слушала, как шумит ветер и стучит его сердце, что не заметила, как уснула в объятьях вольфгара.
А проснулась оттого, что мне захотелось растянуться во весь рост, но что-то мне мешало. Подняв голову, я встретилась глазами с Камилем, со спокойной усмешкой, наблюдавшим за мной:
– Ну, ты и страшная, Тара! – протянул он. – Здесь рядом есть ручей, сходила бы ты отмылась, смотреть на тебя не могу. Уже не говоря о том, что от тебя до сих пор несет кровью, и пока ты спала, я всё тут слюной залил.
Я выразительно вздохнула. В этот вздох, я вложила и извинение за свой безумный поступок, свой внешний вид, а заодно показывала, что у меня тоже есть характер.
– Значит, то, что я перепачкана и взлохмачена – это кошмарно, а то, что ты почти голый – это нормально?
– Для вольфгаров? Для жутких непостоянных и распущенных монстров в ночи? Да! – он нагло усмехнулся, лениво поднимаясь на ноги.
Глава 5
В ледяной воде пальцы сводило судорогой. Как смогла, я смыла с себя следы вчерашней выходки, но вид нижнего платья я уже исправить не могла. Пригладив свою рыжую косу, и перебросив её через плечо, замерзнув до полумертвого состояния, подпрыгивая, я поспешила обратно. Я ещё не знала, как проживу наступивший день, но в одном была уверена – в Криленд я больше не вернусь. Лучше уж буду жить в лесу.
Они меня не заметили и не учуяли из-за поменявшего направление ветра, а вот я их да. Притаившись, я вслушивалась в каждое слово.
К Камилю приближался Алишер, а с ним ещё пятеро, как положено одетых и вооруженных вольфгаров.
– Слава силе, ты жив! Ты пропал и не отзывался, я уже начал думать, что дигоны добрались и до тебя, брат! – воскликнул Алишер, подходя ближе, но вдруг замер, дернувшись, словно от удара. Он поднес руку к носу, потом схватился за голову и взглянул на Камиля таким жутким взглядом на искаженном лице, что моя собственная мелкая дрожь, перешла в крупную.
– Ты …разишь запахом девушки! …На тебе следы крови! Камиль ты что, …ты охотился на …Тару? Ты что убил её, Камиль?!! – гневно взревел Алишер, сжимая кулаки, при этом его глаза всполохнули алыми искрами.
– Ты не поверишь, брат, я её даже пальцем не тронул. – Как ни в чем не бывало, не замечая ярости брата, медленно ответил Камиль.
– Лжешь!!! Откуда кровь?! Ты нарушил мой запрет и убил?! – заревел, наступая на него Алишер.
– Да не убивал я её!!! – гневно воскликнул Камиль, сердито встряхнув длинными кудрями. – Ты долго будешь там отсиживаться?! Или может быть, уже выйдешь?!
Это было уже мне. А выходить, ох не хотелось! Хотелось провалиться сквозь землю, я даже перестала мерзнуть. Набрав пару раз побольше воздуха, я вышла из-за дерева.
– Всем желаю здравствовать! – попыталась я улыбнуться, но получилось, наверное, глупо. Боже, как же у Алишера от недоумения отвисла челюсть! Я произвела сногсшибательный эффект, у вольфгаров отнялся дар речи! Кроме Камиля конечно. Который, прилагал усилия, чтобы не зайтись смехом.
