Когда последний воин юркнул в пещеру, Камиль быстро оттянул меня в сторону, так, чтобы выглянувший из пещеры не смог сразу нас разглядеть. Без разговоров, он обнял меня, крепко целуя в губы, жадно требуя ответа. Долго просить меня было и не нужно, я могла целовать его до самой смерти.
– Как же я боялся тебя потерять, – наконец, прошептал он.
– Ну, я и не собиралась тебя оставлять, потому что уж очень сильно тебя люблю, – ответила я, снова потянувшись к этим мягким губам.
– Нет, ты не смогла уйти, потому что это я слишком сильно тебя … люблю, Тара!
Не может быть! Наконец-то он сказал это прямо! Как громом пораженная. У меня чуть земля из-под ног не ушла! …Но …земля действительно содрогнулась. …Мы с Камилем бросились ко входу в пещеру обволакиваемые облаком поднявшейся пыли. Входа больше не было, его завалила рухнувшая огромная толстенная глыба!
– Это ловушка! Почему он не стал меня слушать?! – застонала я, в отчаянье, скребя пальцами камень. – Кислотный пар! Они задохнуться там! Алишер!
Упершись ногами, Камиль пытался сдвинуть глыбу с места, но безрезультатно, ведь было ясно, что её не сдвинет даже десяток вольфгаров.
– Ты что-нибудь слышишь? – выдавила я, с ужасом представив, что такие же глыбы могли завалить и пещеру внутри, погребя под собой наших людей.
– Да, какие-то крики, стоны, – сам чуть не застонав, ответил Камиль, – Тара, есть другой вход?! Хотя бы маленькая щель? Думай быстрей, чайка!
Я лихорадочно соображала.
– Нет, – обреченно прошептала я. Камиль издал отчаянный яростный стон. И тут я спохватилась, осененная мыслью: – Хотя знаешь, отец Уина рассказывал, что когда кислотный пар дигонов соприкасается с водой – происходит взрыв, поэтому дигоны всегда избегали выбираться в дождь. Вода для них самих – это смерть. Если затопить этот туннель, вода просочиться в пещеру и глыбу должно выбросить взрывом! Нужно их предупредить.
– Нет времени! Скоро там некого уже будет предупреждать! Как затопить туннель?
Я побежала. Он метнулся за мной, забросив меня на ходу себе за спину: – Не смей отходить от меня!
За поворотом мы уперлись в ещё одну глыбу, только поменьше:
– Это нужно сдвинуть в сторону, а затем там будет двойной люк, потом выбить поперечину, и дальше вода уже сама проделает свою работу.
Я не переставала поражаться, какой же неимоверной силой и скоростью обладали вольфгары! Особенно, когда их подхлестывала опасность. Вода хлынула стремительным потоком. Подземная река быстро заполняла туннель. Если бы не Камиль, несущаяся лавина сбила бы меня с ног. Теперь мы бежали в противоположную сторону. По стене, Камиль вскарабкался к самому потолку, прижимая меня к нему одной рукой, как мотылька. Слишком бурный поток очень быстро разливался по разным веткам лабиринта. Скоро он найдет выход и выйдет в каком-нибудь ущелье, но сначала вода затопит этот туннель полностью. И если взрыва не произойдет, … мы с Камилем … утонем.
– Зато вместе, – выдавил он, словно прочитав мои мысли по моему лицу.
Раздался громовой грохот! Стены снова содрогнулись и зашипели. Закинув меня за спину, Камиль прыгнул в воду, и поплыл со свойственной ему вольфгарской прытью. Не знаю, как ему, но мне воздуха явно не хватало! Поэтому я издала такой страшный звук, когда мы вынырнули в пещере, быстро заполняемой водой. Темнота. Вода. Всплески. Вспышки вольфгарских глаз. Какая-то возня рядом чужих тел. И маленький просвет между поднимающейся водой и потолком. Но чаще это была мутная вода, так как Камиль постоянно нырял, а я болталась у него на спине. Я не знала что происходит, теперь от меня ничего не зависело.
Я не понимала, куда мы плывем, но плыли мы очень быстро. Камиль и всплывал только в основном ради меня. Иногда втянуть воздуха просто не удавалось – просвета больше не было. Тогда не сбавляя скорости, руки вольфгара подтянули меня к себе, а губы нашли мои – он отдавал мне свой.
Наконец, мы вынырнули в огромной горловине бывшего вулкана, который остроконечной короной взмывал прямо в небо. Камиль стал карабкаться вверх. Поток воды понесся дальше по туннелю. Я не могла надышаться, перебирая дрожащими пальцами по плечам Камиля, и боялась оглянуться. Мне было страшно, что больше никто не выжил. Ссадив меня на небольшой выступ, Камиль пристально вцепился в меня своим вновь вспыхнувшим взглядом. Там, в этих пылающих темных глазах была и тревога, и боль, но было и счастье, была любовь.
– Одно дыханье на двоих? – прошептала я, задыхаясь уже от радости видеть его.
– Одна душа, – вторил он мне.
– Одна дорога, – я обняла его, заметив, как по стенам, то тут, то там ползут вольфгары, неся на спинах уцелевших людей. Воистину картина, которая растрогала бы даже каменное сердце – вольфгары не бросили наших воинов! Последним, вынырнул Алишер, таща за собой обмякшее тело Уина. Стремительной змеей он метнулся к нам, сбрасывая юношу на выступающее плато:
– Кажется, он захлебнулся, – выкрикнул Алишер на ходу.
– Уин! Уин! – я принялась хлопать по щекам бедного посиневшего парня, но он не дышал. – Дыши! – я трясла его изо всех сил, а затем, набрав побольше воздуха, решила вдуть его в эти синие холодные губы. Один раз. Второй. Третий. И вдруг, о чудо, выплевывая воду, Уин закашлялся, переворачиваясь на бок.
– Мило, Тара. Только что ты оживила своего жениха. А я-то думал, что придется искать нового, – криво усмехаясь, произнес Камиль, сощурившись. – Да ты счастливчик, Уин! Скажешь спасибо своему папеньке. Если бы Тара не вспомнила о его наблюдениях. …
– Я так и знал, что это ваших рук дело! – бросил Алишер, не скрывая своего победоносного ликования. – Мы снова выжили! Избитые, исцарапанные, полуотравленные, но не побежденные! Вольфгары справились!
Да, он бесспорно был прав. Если бы не вольфгары – люди бы погибли. По крайней мере, большая их часть. Осознавать что ты и твой род слабее, оказывается не так просто, и не так приятно. Меня больше устраивало существование на равных. И снова Камиль будто прочел в моих глазах смятение, ответив Алишеру вместо меня: – Зато если бы не Тара, вольфгары избитые, исцарапанные и полуотравленные – остались бы, как и люди гнить в той сверкающей пещере. – Камиль смерил брата внимательным взглядом. – Вы хоть успели добить гнездо?
– Ещё бы я оставил им шанс. Кажется, мы вычистили наши земли от дигонов. Ну, Тара, насколько я помню это уже давно уснувший вулкан Пандал? Будем пробираться верхом?
Я утвердительно закивала. Потому что путь по поверхности был намного дольше, а значит, больше времени я смогу провести с Камилем. Жаль, что тропы по открытой территории вольфгарам были очень даже хорошо известны, а то я бы водила их кругами, чтобы вообще не расставаться с этим кудрявым монстром.
Когда мы, наконец, спустились с горы, у подножья которой пристроился небольшой лесок, уже был полдень. Люди были голодны. Часть воинов принялась собирать хворост для костра, несколько человек отправились подстрелить какую-нибудь дичь, а вольфгары рассыпались, отправившись изучить окрестности, потому что эти земли уже не принадлежали клану Алишера. Даже Камиль оставил меня, «ненадолго», как он сказал. Я, Уин и Ирвин брели к пологому и поросшему мхом склону, насобирать ягод. Кислых, розовых, первых весенних ягод куманики. На голодный желудок она оказалась даже ничего, для того чтобы обмануть голод.
