Они опустили их на воду, и море равнодушно забрало тела вольфгаров, которые обрели долгожданную свободу лишь в момент смерти.
Грей замкнулся в себе, уединившись на носу несущегося по волнам корабля. Почти на каждого из нас ритуал прощания повлиял по-своему, несмотря на то, что павшие принадлежали другим кланам, а значит, Алишер с братьями вроде бы и не должны были скорбеть, но в воздухе всё же витала угнетенность. А у меня всё звенели в ушах брошенные Греем слова. И жгло в груди, от бросаемых на меня взглядов Камиля. Кажется, я уже стала привыкать к тому, что постоянно чувствую себя горящей в огне!
Погрузившись в свои мысли, я даже не заметила, как ко мне подсел Алишер. Я вздрогнула от его прозвучавшего рядом голоса:
– Тара, почему ты назвала его Хаямом? Разве его имя не Грей? – цепкий пытливый вольфгарский взгляд с интересом ожидал ответа.
– Нет, … его настоящее имя Хаям. Хаям баши он … владыка клана, – криво усмехнулась я, продолжая проваливаться в свои мысленные лабиринты. – Вот так сложилось. Он, я, вы. Всех нас свел непостижимый рок.
– Значит, мои догадки всё-таки были верны, – произнес Алишер, задумчиво, как и я, глядя вдаль, – Как только я его увидел, он показался мне знакомым. Уж очень сильно он походил на вожака клана ветра. Однажды мы сталкивались в бою. Меня сбивало только отсутствие близнеца и этот образ странника. В жизни Хаям иной, и такой он, потому что родился с близнецом. Насколько я о нём наслышан, раньше он был не такой сдержанный. На самом деле он властный, безжалостный, непредсказуемый, внезапный. Его боятся. Настоящий Хаям не носит лохмотьев и не связывает волосы, и он никогда не оставил бы свой клан, отправившись в опасный путь одиночкой. Почему он так изменился? Ради тебя Тара?
– Вот уж нет, – вздохнула я, нервно покусывая губу. – Его позвал дар. Грей делает это ради спасения своих вольфгаров. Он настороженно опасается будущего. И если честно, я не знаю, на что он способен пойти. Для меня он остается закрытым загадочным монстром.
– У меня дурные предчувствия, Тара. И я думаю, они оправдаются, когда мы доберемся до суши, – обеспокоенные глаза моего друга пересеклись с моими. Я верила его предчувствию, потому что меня саму бередили смутные беспокойства, я даже отчасти боялась нашего возвращения.
Мы долго сидели рядом друг с другом, размышляя каждый о своём. Да, меня терзали разные мысли, тысячи вопросов, на которые сразу хотелось бы получить ответы. И, в конце концов, я отправилась к тому, кому эти вопросы предназначались.
Он даже не пошевелился, даже головой не повел в мою сторону. Плохой знак, но я всё же попыталась:
– Почему? … Почему ты не обратил его, раз он был тебе так дорог?
– Почему не обратил? – когда он переспросил таким ледяным свистящим голосом, мне уже не хотелось встречаться с ним лицом к лицу, наоборот, мелькнула мысль убежать, но я упрямо стояла на месте. – Да, я не видел брата три года. Я преодолел ради него очень многое, но я решил, что наша встреча немного подождет. Я не стал обращать Кэша, чтобы моё внимание не отвлекалось от твоей особы!!! Чтобы всецело предоставить себя неприступной Таре, которая уже извела всех своей помешанной любовью! Не обратил, потому что не хотел, чтобы говорили, что я действую лишь в собственных интересах, ущемляя в чем-то других вольфгаров! И вот за это я и поплатился! Не стоило изменять себе! – Грей резко развернулся, оказавшись вплотную ко мне. – Я же говорил, что ты совсем меня не знаешь! А ещё я говорил, что лучше бы тебе не будить во мне зверя, и я всё больше убеждаюсь, что на тебя рассчитывать не стоит! Из нашей пары жрецы выйдут никудышные! Мне не нужна твоя неизбежная жертва! Если бы ты знала меня раньше, моё рыжее чудовище, то наверняка, я бы показался тебе самым худшим из вольфгаров, плохим парнем, убивавшим таких же юных дев, с такой же нежной шейкой как у тебя! Я уже столько времени прошу тебя удержать меня таким, каким я пытался быть с тобой, но ты не замечаешь, ты не слышишь меня!!! А зря, потом пеняй на себя. И ещё, – он говорил жестко, резким, с озлобленными нотками, голосом, пугая меня своей изменчивостью. Собственнически коснувшись моей щеки, Грей продолжил уже полушепотом: – Запомни, Тара, чтобы не случилось, до последнего своего дня, ты будешь оставаться моей женой. Ясно тебе, мой трепещущий человечек?! Навсегда со мной, и никогда с ним!
– Теперь … я понимаю тебя лучше, – уверено выдохнула я, под этим пристальным изучающим взглядом. – Ты такой, потому что ты один из близнецов. А таким вольфгарам очень тяжело контролировать свои необузданные раздвоенные сути. Я не боюсь тебя, Хаям. Почему ты не рассказывал о брате близнеце?
– Потому что ты и не спрашивала! – сердито бросил он, впитывая меня своими испепеляющими глазами, но я стойко пыталась выдержать эти всплески ярости.
– У него тоже был дар?
– Нет, Кэш был счастливее меня, его не преследовала в видениях рыжая чайка!
– Но ты же раньше мог видеть далеко в будущее, почему же дар не предупредил тебя о его гибели?
– Да потому что разорив ведьмино гнездо, мы раз и навсегда изменили своё будущее! – чуть ли не прокричал Грей. – И всё, что теперь будет с нами происходить – будет напрямую связано с черной кастой. И каждую минуту от нашего выбора будет зависеть наше будущее! Эта магия тьмы лишила меня видений, и я не смог спасти брата. Я ослеп. Без силы я никого не смогу спасти.
– Тогда почему же настаивая ранее на ритуале, теперь ты вдруг стал оттягивать этот момент? Почему вдруг, Грей? Почему бы нам его не закончить и не вернуть нашему дару силу? Мы бы снова могли видеть грядущее, предупреждая беду! – возмутилась я, причем он вдруг отступил от меня назад.
– Деяния зловещей силы даже тогда могут быть закрыты от нас, и мы всё равно будем барахтаться, словно слепые щенки. Я не настаиваю на ритуале. … Я жду. У меня ещё есть крошечная надежда, что ты пойдешь мне навстречу, а не от меня.
– Я пытаюсь, – потупившись, прошептала я.
– Нет, ты не стараешься, а втроём мы не уживемся! Я ничего с ним делить не собираюсь!
– Но ведь каждый раз, упоминая об этом, ты ещё сильнее отталкиваешь меня! А ещё говорит, что это я не иду на встречу, на себя посмотри! Я не пойму твоего запутанного мышления! – у меня кончилось терпение, и теперь уже я кипела от злости.
Меня схватили его сильные руки, крепко прижавшись ко мне лбом, он прошептал:
– Попробуй почувствовать меня.
И вдруг меня пронизала такая боль, …я словно падала с криком в холодную пустоту, эта боль разъедала во мне дыру, через которую пытался прорваться ураганный, сметающий всё на своём пути ветер. Я ощутила то, что творилось с его душой, я ещё раз протянула через себя силу его потери. Мне стало тяжело дышать, то ли от слёз, то ли от сбившегося в груди кома. Пытаясь вырваться из этого состояния, я забилась в его руках:
– Мне жаль, мне правда жаль, что так случилось, что твой брат, и все, кого ты любил погибли! Я не желала тебе такого! – на одном дыхании выкрикнула я, и тут же, он жестко оттолкнул меня от себя.
