– Что считаешь минуты? – как ни в чем ни бывало, проговорил, появившийся рядом Грей. – Уже скоро эта морская эпопея останется позади.
– Жду не дождусь, ненавижу уже этот корабль, – продолжая смотреть на воду, ответила я.
– Ну да, – и тут он вдруг обнял меня, с силой прижимая к себе, – А сейчас ты поцелуешь меня, как ночью в каюте?
Мой взгляд, наверное, был слишком испуганный и умоляющий, раз его лицо так скривилось, словно от боли.
– Не нужно этого, Грей!
– Хаям, – глухо поправил он меня.
– Хаям, не надо так. Я понимаю, чего ты хочешь этим добиться, но … он ни в чем не виноват! Пойми ты, наконец, если ты кого-то когда-то любил, не причиняй мне эту боль! – и от моих слов он дернулся, будто-то бы я ударила его ножом. И тут глядя на него, я по-настоящему испугалась.
– ….Прошу тебя, уходи Тара, … уйди в каюту, – процедил он, отпуская меня. Его холодный взгляд был направлен мимо меня, в сторону сидевшего у капитанского мостика Камиля.
– Нет, я никуда не пойду! Что ты задумал?! Я умоляю тебя, ну, пожалуйста, не нужно. Я всё для тебя сделаю, только не трогай его! – вцепилась я в его руку.
– Отпусти меня, и сгинь с моих глаз, – устало прошептал он, играя желваками. – Я обещаю, что не трону его, если ты дашь мне сейчас с ним поговорить в последний раз. И как свидетель в этом разговоре ты мне не нужна! Ну же! – прокричал он, открывая глаза. – Я держусь из последних сил, не причиняй себе больших бед, Тара! Не заставляй меня применять к тебе силу! – этот гневный тон привлек к себе внимание остальных, поднимая вольфгаров на ноги. Их тревожные взгляды были направлены в нашу сторону, даже Намира не отрывала глаз от этой сцены, подавшись вперед, как и остальные.
А я как заклякнувшая мумия не находила в себе сил разжать пальцы и отпустить его руку, не находила слов, просто смотрела ему в глаза кричащим взглядом беззвучно шевеля губами. Что-то рвалось в моей душе, и даже уже не ныло, а лишь билось в судорогах. Грей снова привлек меня к себе, и прошептал будто умоляя, коснувшись губами моего лица:
– Тара, … прошу, не убивай во мне то, что так долго к тебе стремилось, оно и так избито, то человеческое, что ты хотела бы во мне видеть.
…Я опустила руки. А он отпустил меня. Больше не подняв глаз, я пошла в сторону каюты, но не вошла в неё, а опустилась у двери, согнувшись в три погибели.
***
Грей не торопился, он медленно подошел к вольфгарам, окинув каждого из них оценивающим взглядом. Схлестнувшись с ненавидящим взглядом Камиля, он заговорил, выдержано, непреклонным жестким тоном:
– Увы, я знаю, как сильно она привязана к некоторым из вас, как дороги ей стали вольфгары из ветви Алишера и сам Алишер. С одной стороны в каком-то смысле я даже благодарен вам, за то, что вы оберегали её, я бы и сам не причинил ей вреда. Тара нужна мне. То, что она будем моей женой, моей второй половиной в паре жрецов, определилось в момент её рождения. Судьба сыграла со всеми нами злую шутку, но и дала мне возможность исправить эту безумную выходку Камиля. И я уже не отпущу её. Она моя по праву. И если судьба девушки не безразлична вам, я советую вам оставить её, не попадаясь на глаза. Я предоставлю вам выбор, либо к вам применят силу, либо вы сделаете это по собственной воле. Там, на суше, вас ожидает подготовленный мною сюрприз.
– Но Тара не забава и не невольница, и у тебя нет права мучить её! – взревел Камиль, ринувшись к Грею, не взирая на усилия братьев. И уже столкнувшись лицом к лицу с этим бурлящим вулканом гнева, Грей добавил:
– Я всего лишь борюсь за свою женщину, за мать моих будущих детей. Потому что я полюбил её гораздо раньше чем ты, а ты украл её сердце, которое потом разбилось, и мне в нём места уже нет. Это если по-простому, выражаясь её человеческими понятиями. Уйди с моего пути, последний раз прошу! Ради неё.
– Мы уже всё давно уяснили! – вмешался Алишер, вместе с Шоном оттягивая Камиля. – Только и ты запомни, Хаям, что если Тара попросит у нас защиты, мы не дадим её в обиду, даже ценой своей жизни. Оспорить твоё право на неё сейчас сложно, но ты играешь грязно, против её воли. Мы хотим суда.
– Похвально, – прорычал владыка клана, – Будет вам суд. Только боюсь, его приговор вас разочарует.
На этом Хаям решил закончить разговор, повернувшись спиной к тому, кого и сам ненавидел всем своим сердцем.
Он знал, куда несут его ноги, остановившись у сидящей на полу девушки, которая, согнувшись, раскачивалась из стороны в сторону.
– Можешь не бояться, мученица, все живы, – горько бросил он, толкая перед собой дверь.
Встрепенувшись, не поверив его словам, Тара выглянула из-за угла, чтобы убедиться в этом лично. И правда, тот за кого она так боялась, стоял рядом с Алишером нетронутым. От сердца отлегло, и это же сердце, вдруг, подтолкнуло её в другую сторону.
Она тихо вошла в свою каюту. Грей лежал на боку на её узком матрасе, положа согнутую руку себе под голову. Тара вытянулась рядом с ним.
Бросая друг на друга взгляды, они долго лежали в тишине, кто осознавая, а кто и чувствуя их незримую связь. Это было странное ощущение. Тара ещё не могла дать этому названия.
Потом, через время, её прохладная ладонь погладила его по щеке, а он потёрся носом об её руку, словно благодаря за эту нежность. Затем, крепко обняв, он, вздохнув, прижал девушку к своей груди. И в первый раз, за все их встречи, ей не хотелось, чтобы он её отпускал! Тара ещё сильнее прильнула к нему, и не оттого, что замерзла.
– Как бы я хотел, чтобы это мгновенье никогда не развеялось, – еле слышно прошептал он. Тара не ответила, чтобы не спугнуть этот удивительный миг. Лишь иногда она поднимала голову, чтобы он ловил её губы. Эти поцелуи отличались от предыдущих, они были совершенно иными, как для Тары, так и для Грея. Они были желанными, трепетными, оттого что в них вкладывалось зарождающееся загадочное чувство. И это стало неожиданностью для обоих.
***
У меня по спине проносилась мелкая дрожь, перехватывало дыхание, и шла кругом голова от … поцелуя. Я не находила в себе этому объяснения, но мне хотелось, чтобы Грей целовал меня ещё и ещё, и больше ничего мне уже было не нужно. И яд в его слюне сейчас был ни при чем. По моему телу пробегали странные волны, я будто бы заново почувствовала его запах, увидела его глаза, ощутила рядом с собой это сильное тело.
– Признайся, ты применил магию? Шепнул какой-то мантрагал? Незаметно начертал на мне рунический знак? – после каждого моего вопроса, усмехаясь, он отрицательно качал головой. – Но я же знаю, насколько ты изменчив и непредсказуем, рано или поздно эти ощущения пугливо исчезнут!
– Да, но ведь они были. И теперь ясно, что в наших силах вернуть их снова, – мягко ответил Грей, играя пальцами в моих волосах.
– Жаль, я так привыкла к своей длинной рыжей гриве, – с грустью заметила я. А он усмехнулся с почти счастливым выражением глаз.
