Тут мне нечего было ей возразить, и я отвела глаза.
— Рада, ты пойми, я беспокоюсь о тебе! Хочу быть уверена, что ты согласилась на помолвку потому, что этого хотела, а не потому, что иного выхода не видела или из-за обиды на Ясарата, назло ему.
У меня сжалось в груди. Всё же какая она хорошая! Никто из подруг даже не подумал спросить у меня, хотела ли я этой помолвки. Наоборот, в большинстве глаз окружающих я видела зависть. Все считали, что мне очень повезло привлечь внимание демона. Словно сама по себе я ничего не стою.
Они с Яром первые, кому было не важно моё происхождение, и кто не замечал разницы в нашем положении, никак этого не подчёркивая.
— Лари, даю слово, что к моему согласию на помолвку Ясарат не имеет никакого отношения. А по поводу ухаживаний, Джарр ведь полез за мной на дерево, — защитила я демона.
— Это да, — согласилась Лариэль, но в голосе ещё оставалось сомнение. — Но как же Ясарат? Мне казалось, у тебя есть к нему чувства. Неужели всё так быстро прошло?
— Если к ране присохло — отрывать лучше сразу, одним махом. Когда тянешь, только больнее будет, — ответила ей. — Я поняла, что нам с ним не по пути. Ни за что не смогла бы перешагнуть через себя и согласиться быть второй женой.
Чуть помедлила и сказала о том, что грызло внутри всё время после нашего объяснения с Яром:
— Но и он ради меня тоже оказался не готов отказаться от своих взглядов. А вот твой отец ради матери не побоялся распустить гарем и назвать перед всем народом её единственной. А он не абы кто — акиф!
— Не всё так просто с этим, — вздохнула Лариэль. — В Игенборге свято чтят заветы предков, и плохо воспринимают любые новшества и нововведения. Не суди строго Ясарата. Нельзя вот так просто отказаться от выбранной родителями жены. Этим покажешь неуважение к роду, своим родителям. Такого не будут уважать люди и никто не захочет иметь дело. Даже мой отец отказался от всех других, когда у него было уже две жены. Но одна из них была очень набожна и добровольно удалилась в храм, а вторая родила сына, которого не выбрал предок, и он не годился в наследники. Народ поддержал выбор отца, когда он сделал мою маму третьей женой и понял, почему он хочет быть только с ней. Ей в поддержку была её приручённая ахана. У нас эти птицы особо почитаемы. Народ увидел в этом благосклонность предка.
— Что значит «не выбрал предок»? — зацепили меня слова. Если у акифа уже был сын, то почему не подходил в наследники?!
— Это особенность Игенборга, не бери в голову, — ушла от ответа Лариэль. — Я это говорю к тому, что даже мой брат не может отказаться от невесты, выбранной родителями, без последствий. Он наследник, на нём большая ответственность. Если он хочет развивать Игенборг, продолжая политику отца, то ему необходимо показать народу, что он чтит заветы предков и уважает родителей.
— Но Ясарат же не наследник, — вырвались у меня слова, о которых тут же пожалела. Вот зачем я? Какая теперь разница, ведь твёрдо решила разорвать наше общение с ним.
— Он наследник своего рода. У него обязательства перед ними, — возразила Лариэль. — Ты могла бы поехать со мной в Игенборг, познакомиться с его родителями, и если он тебе дорог, то бороться за вашу любовь.
Это как? Родители вряд ли откажутся из-за меня разорвать его помолвку. Или сцепиться с его невестой как двум курицам из-за петуха? Негоже это, да и я сама теперь помолвлена.
— Или просто отдохнуть у меня в гостях и собраться с мыслями, — добавила Лари, всё поняв по моему лицу.
— Спасибо за приглашение. Я ценю это, — поблагодарила её. — Но не буду пока ничего обещать, до твоего отъезда ещё много времени.
— Конечно. Просто знай, что я всегда буду рада видеть тебя. И раз мы всё выяснили, пойдём писать отчёт?
— Да, — с облегчением кивнула я, отвечая на её улыбку.
Глава 32
Глава тридцать вторая
Гадоижэнджеральд
— Кузен, ты скажи уже что-нибудь, я начинаю беспокоиться.
Я потряс головой, но опять промолчал. Вальду не лезть бы с расспросами. Мы же не адептки, чтобы щебетать и делиться всеми проблемами. Я не против, но у меня в голове второй день царила полнейшая сумятица.
Мы ехали в экипаже, к дому моих родителей. Ухитрились быстро сдать отчеты и удрали из Академии, пока никто не заметил.
— Кузен, если я тебе врежу ты обретешь дар речи?
Я молча глянул на Вальда. Хм, по сравнению с несколькими днями ранее, друг выглядел более оживленным. Даже блеск в глазах появился прежнего Вальда, с которым мы устраивали проделки.
— Что ты хочешь услышать?
— Пара. — Вальд покачал головой и расхохотался, стукнув себя ладонями по коленям. — Нарры дремучие, кузен, ты тугодум!
— В смысле? — взглянул на него непонимающе.
— В смысле, что до тебя понимание о паре дошло, судя по всему, в последнюю очередь! — продолжал хохотать Вальд.
Я готов был придушить его. Удерживало понимание, что мне окажут сопротивление, а я сейчас не в форме из-за проклятия. Ну и родственник, как-никак.
— Хочешь сказать, ты все знал?
— Думаю, встреть твой отец тебя и Раду раньше, он бы сразу открыл тебе глаза. А мои намеки ты не слушал. Кузен, неужели ты не заподозрил то, что слишком остро реагируешь на нее?
— Я думал она меня пытается приворожить. — проворчал неохотно.
Вальд с какой-то жалостью оглядел меня и покачал головой. Мне же обсуждать Раду не хотелось ни с кем. Мне самому надо понять и пережить все те эмоции, которые сейчас раздирали грудь. Но я действительно нарров идиот. Думал, что ведьмочка бесит, а сам постоянно искал ее в толпе. Мой снобизм помешал увидеть ее сразу. Моя надменность сыграла очень плохую шутку.
— М-даааа, — протянул Вальд, глядя на меня, — судя по твоей физиономии ведьмочка к известию о паре отнеслась не слишком радостно.
— Она на свою нарру смотрит приветливее чем на меня!
— Ну так нарра не оскорбляла ее при первой же встрече.
Я промолчал. А что тут сказать. Вальд же похлопал меня по плечу, проговорил утешающе.
— Я в тебя верю, кузен. Ты сумеешь завоевать ведьмочку. Придется постараться, но что поделать. Твой отец проштудировал все тома “Этикета и Основ ухаживания” эльфов. Так что…
Я нервно хмыкнул… еще раз, а спустя пару секунд мы оба хохотали на весь экипаж. Так, что он раскачивался из стороны в сторону. Рассказ о том, как отец ухаживал за матерью, штудируя тома эльфийского этикета, которого строго уже даже сами эльфы давно не придерживаются, стал нашей семейной легендой.
Мне тоже есть теперь, что добавить в копилку семейных историй. Рада меня прокляла, я за ней на дерево полез, ухаживая. Будет, что детям рассказать.
На миг представил нас с ней зимним вечером в нашем доме у горящего камина, а рядом дети, требующие ещё раз рассказать, как я встретил маму, и как за ней ухаживал. По крайней мере, мы с сестрой безумно любили слушать рассказы отца об этом, требуя повторить раз за разом. И каждый раз он обрастал новыми подробностями. Родители при этом обменивались долгими нежными взглядами.
