С 1970 г. Гиллеспи принадлежал к неомусульманскому религиозному культу Вера Бахаи, который утверждает единство всех людей без различия рас и народов. Поэтому в 1993 г., когда великого джазмена не стало, согласно его завещанию, было две похоронные церемонии: одна по бахаистскому обряду для самых близких родственников, другая — открытая церемония для публики в принадлежавшем епископальной церкви соборе Святого апостола Иоанна Богослова, в котором проводятся не только церковные службы, но и регулярно выступают джазовые музыканты.
Однажды Гиллеспи спросили, что он думает о джазменах и музыке, возникшей после бибопа. Музыкант, в котором навсегда соединились чудачества и гениальность, простодушие и мудрость, ответил, что последующие поколения молоды и идут дальше своих предшественников. Диззи не хотел, чтобы это движение останавливалось.
12. Телониус Монк — «верховный жрец бопа»
Телониус Монк был одним из величайших новаторов современного джаза. Это был яркий джазовый композитор и пианист с оригинальной техникой игры. Оригинален и самобытен Телониус был во всем: начиная от музыкального мышления и заканчивая пристрастием к нелепым разнообразным шляпам и темным очкам. Монк, внешне угловатый и неотесанный, был мудр, как старик, и простодушен, как ребенок. Это был искренний человек, с потрясающим чувством юмора, как о нем отзывались музыканты, но и самый непредсказуемый бибопер. В музыке Монка была какая-то таинственность. Манера его игры на фортепиано была сродни колдовству. Можно было подумать, что он играл только для себя самого, когда музыкант низко склонялся над клавиатурой и улыбался своим ритмическим фокусам, то иронично, то одобрительно, в зависимости от того, какая музыка получалась.
Правда, существуют воспоминания ветеранов джаза (пианистки Мэри Лу Уильямс, музыкантов ансамбля саксофониста Брэнфорда Марсалиса), что Монк умел играть и по-другому. головокружительно и виртуозно, но сознательно этого не делал, желая оставаться оригинальным. Некоторые придирчивые знатоки классических пианистических школ считали, что маленький ребенок и то лучше сыграет. А музыка Монка была наполнена необычными гармониями и ритмами. Телониус считал, что хорошее ритмическое мышление — необходимое условие для успешного развития джазового музыканта. Среди исполнителей джаза не было более загадочной в музыкальном плане личности, чем Телониус Монк. И мало кому удавалось сочинять такую незабываемую музыку, наполненную странными акцентами и аккордовыми последовательностями. Всю свою жизнь Монк придерживался мысли, что гений — это тот, кто ни на кого не похож. И музыкант действительно ни на кого не был похож.
Известный японский писатель и большой поклонник джаза Харуки Мураками (его коллекция насчитывает более сорока тысяч пластинок) в своей книге «Джазовые портреты» пишет: «Музыка Телониуса Монка — тяжелая и мягкая одновременно, интеллектуально замкнутая и, не знаю почему, искренняя. Она действовала на меня очень убедительно. Представьте, что перед вами на столе вдруг ни с того ни с сего возникло нечто потрясающее, а потом так же внезапно исчезло. Монк — “человек-загадка”. Близкое знакомство с его творчеством позволяется прикоснуться к одной из тайн»
[23].
Телониус Монк родился в 1917 г. в семье афроамериканцев, в Северной Каролине. Позже семья перебралась в Нью-Йорк. С одиннадцати лет Монк играл на фортепиано в церковном хоре, руководителем которого была его мать. Музыкальную пианистическую школу Телониус освоил еще в Гарлеме. Там он выступал в различных ансамблях, постепенно развивая свои эксцентричные идеи. Считается, что стиль игры Монка на рояле восходит к традиции гарлемского страйда, однако их связывает лишь перкуссионный характер звукоизвлечения. Музыкант относился к роялю как к ударному инструменту. Пальцы его рук во время игры были так растопырены, что казалось, будто они деревянные и совсем не сгибаются. Музыка лилась не сплошным потоком, а с паузами, как будто пианист долго выбирал, на какую клавишу нажать. Но попадание всегда было удивительно точным. Задолго до появления свободного джаза Монк проявил себя пионером в области «расщепления» аккордов в системе функциональной гармонии и расшатывании музыкальной фразы как единого целого, сопровождая эти новшества неизменным блюзовым чувством и добрым юмором. По существу, Монк не получил какого-то полного специального образования, хотя один год успешно учился в нью-йоркской «Stuyvesant High School», затем брал уроки у преподавателя фортепиано знаменитой «Julliard School». Однако Телониус остался примером человека, незнание которого оборачивается гениальным прозрением, окрашенным яркой индивидуальностью. С точки зрения традиционного джазового пианизма — вершиной которого является Арт Тэйтум и Оскар Питерсон, а в более современном варианте Херби Хенкок, Кит Джарретт и Чик Кориа — Монк-представляется неким маргиналом, пришедшим в джазовый монастырь со своим уставом. Но новаторское творчество Монка-композитора оказалось тем неиссякаемым источником, из которого черпали идеи многие музыканты последующих поколений, и не только пианисты — среди них саксофонисты Сонни Роллинз и Джонни Гриффин, а также трубач Майлз Дэвис.
В 1941 г. Монк и его единомышленники по бибопу (Диззи Гиллеспи и Чарли Паркер) выковывали новый стиль, ритмическим фундаментом которого и явился пианизм Телониуса Монка. Поначалу слушатели видели лишь внешние признаки эксцентричного джазмена. Он мог выйти на сцену во вьетнамской соломенной шляпе или в кепке, в ермолке или в шапочке с помпоном, в шлеме летчика. Иногда он извлекал звуки из музыкального инструмента локтями, иногда замолкал на какое-то время, приводя в замешательство коллег-джазменов, иной раз вскакивал с места и пускался в какой-то только ему ведомый танец. Музыкальные обозреватели и критики, видя в музыканте только чудака, а не оригинального джазмена, недоумевали и писали нелепые статьи в джазовые журналы с критикой в адрес непризнанного гения, а ведь это формирует негативное мнение об исполнителе, очень вредит музыкантам и мешает работать. Но джазмен продолжал творить. Телониус Монк был одним из выдающихся композиторов, написавшим более пятидесяти произведений, которые стали джазовой классикой. Даже если бы он написал только одну балладу «’Round Midnight», изобилующую сложными мелодическими и ритмическими линиями, он был бы известен в джазовом мире как автор одной из прекраснейших мелодий. Известный антрепренер и большой энтузиаст джаза Джордж Уэйн как-то сказал, что Монк и Эллингтон — два самых выдающихся композитора за всю историю джаза. И если бы Телониус Монк был другим человеком, если бы у него была такая же сила воли, как у Эллингтона, то слава Монка гремела бы гораздо громче, его музыку знали бы намного лучше.
Монк редко исполнял чужие сочинения, объясняя это тем, что надо быть всегда оригинальным и формировать спрос на свои собственные произведения. И джазмен был прав, потому что очень скоро его знаменитые пьесы «Пей, не разбавляя», «Тема 52-й улицы», «Мистериозо», «Мечты Монка», «Около полуночи» и многие другие произведения стали популярными, а затем навсегда вошли в золотой фонд джаза. Все, что написал Телониус Монк, было исключительно логично, чисто, красиво и всегда волновало слушателей. Его джазовые баллады, сложные мелодически и гармонически, уходили глубокими корнями в блюз и соул.
