Душа певицы во время выступлений всегда была переполнена радостью, чистыми чувствами, и невозможно было не разделить с ней эту радость, душевный подъем и восторг. Даже когда Элла исполняла грустные баллады о неразделенной или растоптанной любви, слушателей не покидало чувство только светлой грусти, а не безысходности. Уникальная красота голоса, теплота тембра, широчайший диапазон пения, точное интонирование — все это было присуще выдающейся певице. Эллу Фитцджеральд можно слушать бесконечно — и вы не услышите никогда ни одной фальшивой ноты! Даже когда на джазовой эстраде воцарился бибоп, несомненно, очень непростой для вокального исполнения, Элла Фитцджеральд полностью приняла этот стиль. «Сегодня мастера бибопа играют лучше всех!» — так отозвалась о мастерстве джазменов-новаторов певица. А сами боперы восхищались виртуозным скэт-пением Эллы.
Особенно замечательны ее «живые» концерты, где певица, чувствуя восторг зала, наполняет свое пение невероятным вдохновением, силой и демонстрирует филигранное мастерство. Следует отметить, что любой «живой» джазовый концерт затмит студийную запись — такова природа джаза.
С антрепризой Нормана Грэнца Элла Фитцджеральд объездила весь мир. Грэнц был автором грандиозного вокального проекта, который реализовала певица в 1950—1960-е гг. «Song books» — так называлось собрание песен крупнейших американских композиторов: Джорджа Гершвина, Коула Портера, Ирвинга Берлина, Джерома Керна, Гарольда Арлена, Ричарда Роджерса, Дюка Эллингтона. Эти записи стали вехой в развитии джазового вокала. Американский критик Джон Макдан так высказался о выдающейся работе: «Проект “сонг-букс” был неожиданной, исторической и скорбной элегией, посвященной исчезающей эпохе музыкальной грамотности, интеллекта и элитарности в американской популярной музыке»
[53].
С Луисом Армстронгом Элла Фитцджеральд сделала единственный в своем роде студийный вариант оперы Джорджа Гершвина «Порги и Бэсс». Певица сотрудничала в разные годы с выдающимися музыкантами: Дюком Эллингтоном, Каунтом Бэйси, Джо Пассом, Оскаром Питерсоном, Рэем Брауном, Диззи Гиллеспи, Фрэнком Синатрой, Бингом Кросби, Полом Смитом, Томми Фланаганом, Роем Элдриджем, Кетером Бэттсом, которые отзывались о певице всегда в превосходной степени, восхищаясь ее безупречной музыкальностью и талантом импровизатора, считая за честь работать с великой Эллой Фитцджеральд.
В начале 1970-х гг. у Эллы Фитцджеральд из-за диабета стало резко падать зрение, но после нескольких сложных операций певица продолжила выступления. Она теперь пела в очках: врачи запретили их снимать. На всех джазовых фестивалях мира, куда приглашали прославленную певицу, зрители с неизменным восторгом встречали Эллу. Даже в 68 лет — возраст солидный для певицы, когда голос претерпевает необратимые изменения, — Элла Фитцджеральд восхищала любителей джаза, своих поклонников. Последнее выступление Эллы состоялось в декабре 1992 г. в Палм Бич, где певица пела, сидя в кресле, а в 1993 г. ей ампутировали ноги (из-за обострившегося диабета началась гангрена). Элла Фитцджеральд последние годы жизни провела уединенно, в своем большом доме, в фешенебельном районе Беверли-Хиллс, пригороде Лос-Анджелеса. Заботилась о своем сыне Рэе Брауне-младшем. Это был ребенок от второго непродолжительного брака с выдающимся контрабасистом Рэем Брауном, который своим равнодушием разбил ей сердце. Брауна интересовала только музыка, только голос Эллы. А певице хотелось настоящей семьи, тепла, человеческого счастья, чтобы ее любили не только как певицу, но и как женщину. Вся любовь Эллы была отдана сыну, внучке Элис и племяннице, которая рано осиротела. Помня свое неустроенное детство, Элла на свои средства создала специальный центр для детей, которые стали жертвами дурного обращения. Какой это был праздник для малышей, когда щедрая певица приезжала к ним на Рождество с подарками!
Еще при жизни величайшей певицы Америка воздала ей должное: Элла Фитцджеральд неоднократно получала множество различных наград, была почетным доктором Йельского университета, а музыкальных премий — и не перечесть. Никому из певиц не удавалось в течение двадцати лет, по опросам читателей джазового журнала «Down Beat», оставаться певицей номер один. При этом она всегда была невероятно скромным и даже застенчивым человеком, в ней никогда не было «звездности», хотя Элла Фитцджеральд всегда была и останется величайшей звездой на джазовом небосклоне. Это была гениальная певица и великая труженица. Она записала около 250 альбомов, снялась в кинофильмах «Блюз Пита Келли» (1955) и «Сент-Луис блюз» (1958). Как вспоминал про Эллу Фитцджеральд Норман Грэнц: «Элла — живая легенда… Но искренность — это первое слово, которое приходит в голову, когда я думаю о ней. Вы можете слышать это, когда она поет»
[54].
Дотошные исследователи жизни великой певицы подсчитали, что за свою музыкальную карьеру Элла Фитцджеральд исполнила свыше двух тысяч песен (вот это репертуар, работоспособность и преданность своему делу!). Современная техника позволила заново оцифровать все записи певицы, концерты в США, Бельгии, Германии, Дании, Швеции, Японии, незабываемые выступления на джазовых фестивалях и на сценах престижных залов. Даже в записи пение великой Эллы производит магическое воздействие на современного слушателя. А когда камера скользит по зрительному залу, то видно, каким восторгом и восхищением наполнены глаза зрителей, которым посчастливилось услышать и увидеть неподражаемую «Первую леди песни» — Эллу Фитцджеральд.
Сара Воэн — одна из самых величайших джазовых певиц, основоположница «инструментального» пения. Она была обладательницей уникального голоса, диапазон которого составлял три октавы. Музыкальные критики считали, что Сара могла бы петь в опере, но певицу всегда интересовал джаз.
Сара Воэн (1924—1990) родилась в афроамериканской семье в Ньюарке. И хотя семья была скромного достатка (отец был плотником, мать — прачкой), Сара получила прекрасное музыкальное образование, в детстве пела в местной баптистской церкви и играла на органе. Мать будущей джазовой дивы мечтала увидеть свою дочь на концертной эстраде именно в качестве пианистки, но Сара решила все по-своему.
Музыканты любили Сару Воэн за блестящую технику, поразительное чувство ритма, тончайший слух и «знойный» голос. Она могла спеть все, поскольку диапазон ее голоса позволял это. Джазовый теоретик и критик Ефим Барбан в своей книге «Джазовые портреты» так описывает голос певицы: «Используя малопригодную для джаза классификацию итальянского бельканто, голос Сары Воэн можно определить как контральто, тогда как голос Эллы Фитцджеральд — как лирическое сопрано. Как и Элла, Сара обладала блестящей вокальной техникой и незаурядными способностями импровизировать в скэте — силлабическом, бессловесном пении. В эти минуты по степени динамической и драматической выразительности ее голос не уступал звучанию духового или язычкового инструмента.
А тонкое блюзовое чувство, изощреннейший свинг, богатство тембральных оттенков с характерным вибрато наделяли пение Сары Воэн редкой в джазе эмоциональной экспрессией»
[55].
