Украдкой смотрю на перекошенное от злости лицо Эли. Этот гад ее специально провоцирует! Своими заигрываниями со мной он доводит её до крайней степени ревности. Но зачем? Через какое-то мгновение самолюбие Эли не выдерживает подобного фиаско, и скрипнув каблуками по плитке, она бросается на утек из кухни.
— Зачем вы это делаете?! — шиплю я на него, пытаясь выпутаться из захвата.
— Указываю ей ее место. — хмыкает он мне в макушку, даже не удосужившись отпустить.
— И мне тоже вы этим указываете?! Что я вам сделала?!
Я довольно ощутимо пинаю его в живот локтем, но для его пресса и кубиков, из которых он состоит, этот тычок, всё равно что поглаживание.
— Отпустите немедленно!
Дракон нехотя отходит от меня, продолжая доделывать свою долбанную розочку.
— Сладкая, ты чего бунтуешь? Щас выведешь меня, выкину нахрен!
И это становится последней каплей. Господи! Что я вообще тут делаю? У чужого мужика, пусть и такого сексуального, но абсолютно поехавшего на всю голову! Да еще в его футболке, на его кухне! И выслушивая помои ревнивого бреда его бывшей или нынешней любовницы?!
Я молча сдираю с себя фартук, что повязала во время работы — фирменную футболку от Гуччи не хотелось пачкать, выкидываю его на пол, еле сдержавшись в последний момент и не зашвырнув им в надменную рожу шефа, следую примеру Эли.
— Сладкая ты чего?
Оказывается, кондитер кинулся за мной вдогонку. Не обращая внимания ни на него, ни на застывшую Элю, я шмыгаю в комнату хлопнув перед носом босса дверью. Сейчас переоденусь и уйду нахрен! И с этой квартиры и с этой фабрики! Черт с кредитом! Найду другую работу. С нормальным графиком и адекватным начальством.
— Алиса! — орет кондитер снаружи, — Алиса, открой! Чего ты взбрыкнула?
***
Путаясь в штанинах стремительно натягиваю на себя джинсы. Выныриваю из майки и ныряю в свитер. Дверь содрогается под мощным натиском и руганью босса. Эли не слышно. Наверно, подобный цирк она видит впервые в жизни.
— Я щас дверь снесу! — ревет Романов.
Похер. Я уже почти одета. Осталось забрать свой рюкзачок, курточку, обуться и вперед — на свободу.
Не успеваю мысленно произнести последнее слово, как дизайнерская дверь надсадно всхлипывает, крякает и выносится из петель. Вот это силища дурная! Сломал! Снес! Кусок цельного дерева расфигачил!
Ой, мама! Сейчас же он меня убьет! За свою дизайнерскую дверь и покалечит!
Дракон закрывает собой весь дверной проем, возвышается как глыба льда посреди черного океана. Но я твердо решила, что ноги моей больше не будет ни в его доме, ни на его фабрике, а потому я его больше не боюсь! Решительно иду на босса.
— Пропустите!
— Далеко собралась? — видно, что от моей наглости он сдерживает ярость из последних сил.
— Я ухожу!
— Потом не вернешься! — взгляд прожигает меня, но мужчина не шелохнется.
— Я и так не вернусь! Всё. У меня тоже есть чувство собственного…
Договорить мне не дают. Ураган подлетает ко мне, схватив, заключив, сжав, подмяв в свои жаркие объятия… Вихрь поднимает меня над землей, и легко подавляя всякое сопротивление касается моего лица. Губы точно отыскивают мои и сминая их, яростно толкаются вглубь, язык ласкает, щекочет, дразнит и обещает большее.
Огромное тело Дракона надежно скрывает меня и то чем занимаются наши губы, от любопытных глаз Эли. В том, что она подглядывает, не оставалось никаких сомнений. Ничем другим эта женщина заниматься тут, по всей видимости, не планировала.
Опять он беззастенчиво пользуется своей силой, энергетикой, харизмой! Ведь снова и снова наказывает Элю мной! Не смотря на абсолютно улетный, почти болезненный, на грани насилия поцелуй, мне становится противно… опять он нагло пользуется мной, пытаясь удержать старым, как мир способом.
Я застываю. Полностью связанная, зажатая по рукам и ногам, это единственное сопротивление, которое я могу оказать своему шефу. Тот чувствует меня. Чувствует, как я перестала реагировать на опытные движения его языка и пальцев.
— Алиса… — шепчет он, видимо решив сообщить мне нечто важное. — Я тебя…
Звонок! Нет! Именно в такой момент надо раздаться звонку входной двери! Мы оба замираем, прислушиваясь к тому, как Эля идет открывать.
— А-а-а… — в квартиру врывается визг, будто стадо обезьянок выпустили из клеток и они не нарадуются на свободу. — Приве-е-ет! О-о-о… Дядя Ро-о-о-о-ома!!! Это мы-ы-ы…
На секунду в чернущих глазах кондитера альфа-самца пробегает растерянность, но она быстро сменяется деловитостью.
— Помоги мне! — шепчет он в мои истерзанные губы.
— Опять приказ? — выдыхаю я.
— Нет. Просьба. Очень прошу, Алис!
Вот просьбе о помощи я отказать уже не смогу. Такая уж я сердобольная. Так меня воспитали с детства родители: в беде никого не бросать. Но Дракону об этом знать не обязательно! Я делаю лицо поковарнее и протягиваю:
— А что мне за это будет?
Дракон зыркает на меня своим фирменным испепеляющим взглядом, но быстро приглушает злость:
— Я тоже выполню твою просьбу!
Зря он так сказал! Нужно будет придумать нечто особенное! Не все ему мною помыкать, точно идущей на заклание овечкой.
Поняв, что вновь одержал победу в нашей с ним войне, Романов отпускает меня. Мы оба выходим к гостям. Как же многолюдно тут же стало! Племянники набрасываются на дядю, точно муравьи на кусок сахара. Взрослые чинно развешивают верхнюю одежду по шкафам.
— Папа! Папа-а-а!!! — мальчишка лет пяти, такой же смуглый и черноглазый как сам Дракон, кидается на моего шефа, забирается к нему на руки, смеющийся и счастливый, точно год отца не видел.
А Дракон… я первый раз вижу такой нежный любящий взгляд шефа, смотрящего на живое существо.
— Как же я по тебе соскучился! — Дракон носится с малышом, точно не хочет выпускать из своих объятий. — В садик ходишь? Маму слушаешься?
Аккурат на слове «мама» в прихожую вплывает новое действующее лицо. Женщина, лет тридцати, высокая, стройная, на огромных каблуках.
— Зар! Опаздываете! — Элька опережает Дркона, будто хочет показать, кто именно теперь хозяин в этом доме.
— Пробки! — небрежно отвечает она и грациозно расстегивает манто. — Ну что ты набросился на отца, — обращается она к сыну, — словно никогда его не видел! Иди, поиграй с детьми!
Мальчик послушно слезает с мощных рук папы и весело скачет в гостиную, откуда уже слышится треск поломанной мебели, и пыль, стоящая столбом выплывает в прихожую.
Зара, ни капли не сомневаясь, что Роман поступит по-другому, встает к нему спиной, позволяя снять с себя верхнюю одежду. Она делает это так естественно и непринужденно, что я мысленно приоткрываю рот.
