— Не скрывайте, Потсон. Надеюсь, вы понимаете, что теперь я должен знать все? Вы знаете, что известие о дуэли скоро потрясет весь Лондон. Нужно обойтись без скандала.
Черт возьми, не молчите. Как зовут эту девушку?
— Мисс Генриетта Ролланд, ваша светлость.
«Святой отец! Что теперь будет?» — содрогнулся Потсон. Мисс Хэтти убьет его, это точно. Он предал ее. Но что он мог поделать?
«Генриетта Ролланд, — отупело повторял про себя маркиз. — Та очаровательная молодая леди, которая была на балу у Рэнлигов». Это была девушка, которая покорила его и которая, по-видимому, не осталась к нему равнодушной. Правда, он нравился ей до тех пор, пока она не узнала его имени. Дочь сэра Арчибальда и сестра Джека. Это она ушла из дома, лишь бы не обедать вместе с ним. И то немодно и убого одетое существо на вечеринке у его тети леди Мелбери тоже Генриетта Ролланд. Как же! Он очень хорошо запомнил ее. Она косила глазами, когда он смотрел на нее. И она же подтрунивала и насмехалась над ним, пока не поняла, что тем самым только разжигает в нем любопытство. Как быстро она сообразила и как искусно изображала несносную отвратительную особу, наговорившую ему кучу колкостей. И дальше — больше. Под маской лорда Монтейта она добралась до Мелисанды и потом издевалась над ним, понося его мужское достоинство. Молодая леди из приличной семьи во всеуслышание говорила ему, что он не мог удовлетворить свою любовницу.
Все это не укладывалось у него в голове. Черт побери, почему она так ненавидела его? Неужели она перевоплотилась в юношу только для того, чтобы убить его? Бред какой-то и совершенная бессмыслица. Он встряхнулся и собрался с мыслями.
— Забирайтесь наверх, к Силкену, — сказал он Потсону. — Я сам позабочусь о ней. Ну что вы стоите? Полезайте живее! — Высунувшись из окна, он крикнул слуге: — Гоните вовсю, Силкен! Если лошади выдохнутся, мы сменим их в Смитфилде. Поторопитесь. Я хочу, чтобы мы были в Торстон-Холле через час.
Силкен принял к сведению слова своего господина и стегнул лошадей. Экипаж бросало из стороны в сторону на покрытой рытвинами дороге. Маркиз крепче прижал к себе покоившуюся у него на руках Хэтти, чтобы оградить ее от толчков. Он осторожно откинул полу пальто и приподнял рубаху. Носовой платок почти промок. Он плотнее прижал его. Укачивая ее одной рукой, другой он снова прикрыл ее пальто.
Он посмотрел на ее спокойное бледное лицо. «Генриетта — красавица, гордость семьи», — вспомнил он слова Луизы. Потом перевел глаза на ее точеную гибкую шею и гладкий подбородок.
«Упрямый подбородок, твердый и решительный». Достаточно вспомнить, что она успела сделать. Вот они, две половинки, две части, которые теперь столь же странным образом сошлись вместе.
Маркиз пристально смотрел на ее высокие скулы, прямой гордый нос, густые красивые ресницы, которые острыми пиками, влажными от слез, отбрасывали тени на ее нежные щеки. У нее были такие же белокурые, как у Джека, волосы. Густая помада больше не удерживала завитки возле лба. Выбившиеся из-под черной ленты тугие кольца свободно касались шеи. Он был уверен, будь она сейчас в сознании, ее глаза были бы такими же ярко-синими, как летнее небо в ясный день. Но он также не сомневался, что эти глаза смотрели бы на него с тем же презрением и ненавистью. Она насмехалась бы над ним. Несомненно, она была высокомернее, чем он в ее возрасте. Но почему-то она не убила его. Она отступила. В глазах у него все еще стояла ее шпага, воткнутая в мерзлую землю и мягко покачивавшаяся на ветру.
«Если ты родился круглым дураком, то им же и умрешь», — говорил он себе, удивляясь своей слепоте.
Говорят, одежда определяет облик мужчины. Какой вздор! Оглядываясь назад, маркиз все больше не соглашался с этим расхожим мнением. Обыватели видят в человеке то, что ожидают увидеть. Восприятие человека людьми во многом зависит от того, как он захочет подать себя. Лорд Монтейт одевался как джентльмен, разговаривал как джентльмен и занимался всем тем, что принято среди джентльменов. И соответственно все видели в нем мужчину. Теперь, глядя на Генриетту Ролланд с ее подлинно женским лицом, Джейсон был вынужден с горестным разочарованием признать, что она обвела вокруг пальца и его, и всех остальных. Она обманула даже Мелисанду. При мысли о своей бывшей любовнице он даже рассмеялся. Удивительное дело! Мелисанда с удовольствием слушала ее лесть, приняла от нее амазонку для верховой езды и кобылу. Трудно поверить в это. Просто невозможно представить, что и другие принимали весь этот маскарад за чистую монету.
Но за что же все-таки она ненавидела его до такой степени, что вызвала на дуэль? Почему это сделала она, сестра Джека? При всем желании он не мог понять, что двигало этой храброй девушкой. Можно было позвать Потсона и спросить у него. Но ему хотелось услышать от нее самой, как родился этот безрассудный план. В то же время он ни на минуту не забывал, что он ранил ее и у него на руках ее кровь. Поэтому, внушал он себе, самое главное сейчас не допытываться до истины, а спасать ей жизнь.
Одна за другой быстро проносились мили. Маркиз начинал тревожиться. Ему не нравилось, что его подопечная до сих пор не приходит в сознание. Несколько минут назад они миновали дорожный знак Хелдертона, деревушки, расположенной на полпути от Смитфилда. Он снова и снова всматривался в лицо девушки. Только сейчас на глаза ему попался пурпурный синяк повыше виска. «Ушиблась о камень при падении», — подумал он. Он приложил руку к ее груди, пытаясь различить удары сердца. Сердце билось ускоренно, но ровно. Должно быть, ее затянувшееся забытье было связано с ушибом. Теперь он молил Бога, чтобы этот ушиб не оказался серьезным.
Немного погодя он поймал себя на том, что размышляет о собственном поведении. Не поступил ли он как трус? Почему он решил скрыть от всех суть происшедшего? Только для того, чтобы спасти свою собственную репутацию? Страшно вспоминать — он дрался на дуэли с девушкой! И эта девушка сначала приставила кончик шпаги к его сердцу, а потом помиловала его. Мог ли кто-нибудь поверить в это? Выходит, он взял на себя заботу о ней только ради того, чтобы не быть посмешищем в глазах людей? А имеет ли он право рисковать ее жизнью?
Он посмотрел в оконце, почувствовав, что они остановились. Действительно, экипаж находился у постоялого двора «Алая роза», в самом центре Смитфилда.
Силкен, небольшого роста человечек с заостренным лицом, заглянул в карету:
— Лошади выдохлись, ваша светлость.
— Немедленно меняйте их, Силкен. Надо управиться за пять минут, не дольше.
Как только Силкен побежал на поиски конюха, Потсон быстро вскарабкался на ступеньки:
— С мисс Хэтти все в порядке, ваша светлость? Пожалуйста, сэр, сделайте все, чтобы она осталась жива. Вы постараетесь, правда?
— Да, Потсон. Не беспокойтесь. Кровотечение прекратилось. Но когда она упала, она ударилась головой о камень. Поэтому она не приходит в сознание. Вы что-то еще хотите сказать?
— Мисс Хэтти написала два письма. Одно сэру Арчибальду, другое сэру Джону. Я должен был передать их ее горничной, если бы мисс Хэтти… Но я, ваша светлость, хочу предупредить вас о другом. Мисс Хэтти всегда завтракает вместе с сэром Арчибальдом и всегда в одно и то же время. Она приходит к ленчу точно в двенадцать часов. Если она не появится как обычно, сэр Арчибальд непременно будет разыскивать ее. И тогда в доме поднимется что-то невообразимое.
