Еле как доковыляла до подъезда, вышла из лифта. У двери, прислоненный к стене стоит огромный роскошный букетище из белых роз. Отборные, на длинных стеблях, в количестве сотни, не менее, они перевязаны лишь красной лентой и из них торчит карточка. Ставлю пакеты на землю и выхватываю розовый прямоугольник, засыпанный золотым блестящим глитером. Читаю, злясь с каждого слова.
«Соскучился по тебе, детка! В мыслях только ты одна! Не могу работать и отдыхать, всё вспоминаю нашу ночь! Хочу тебя…» и далее приписка более мелким почерком «снова увидеть», а после, сердечки и лыбящиеся смайлики.
Ну Игорь, ну говнюк малолетний! Не бывать твоему букету даже в моей прихожей! Со злостью сминаю карточку, подхватываю тяжеленные цветы и тащу их к мусоропроводу. Букет настолько огромен, что даже не лезет в отверстие, но я не сдаюсь — злоба придает мне сил. Кое-как, оцарапав шипами ладони и пальцы, запихиваю ни в чем не повинные розы туда, где они и должны быть! Желательно вместе с отправителем, и со всеми его остальными вещами. Кстати о них! После того как ушел Андрей я яростно содрала их с себя и закинула в спальню за шкаф. Пришел их час!
Отпираю дверь, подхватываю пакеты. Один из них выскальзывает из пораненных ладоней и падает уже в прихожую, рассыпая содержимое. Поднимаю с пола только глянцевый журнал и кидаю его на туалетный столик недалеко от входа. Остальное соберу потом. Через минуту вещи малолетнего насильника летят в помойку вслед за его цветочками. Обещала сжечь, но на счет пожарной безопасности не уверенна.
Кидаю взгляд на мобильный — прилетела смска от Марины, а еще замечаю, что прошло много времени с вызова слесаря, и он должен вот-вот прийти. Бегу собирать покупки, затем к шкафу — (пока тащила тяжесть, вспотела) переодеваться. Звонок в дверь застигает меня голую, и подхватив первые попавшиеся вещи — короткие спортивные шортики и майку — топ стремительно натягиваю их на себя, уже в прихожей сетуя, что топик-то крохотный и при движении, должно быть, сверкаю голым пупком. С другой стороны, я же дома. Какая разница, мы не на востоке, где женщина должна заматывать себя с ног до головы!
Парень вежливо здоровается и тут же приступает к работе. Дверь полуоткрыта. Вскоре мне надоедает стоять около него без дела, да и лучше провести это время с пользой. Приношу ноут в прихожую, устраиваюсь на диванчике и захожу на сайг с вакансиями. Так, что там нам предлагают?
Бухгалтер, юрист, экономист… продавец-консультант, кассир, заведующий складом — нет, это все не подходит. А вот более-менее приемлемые для меня варианты, с достойной оплатой выписываю в быстро созданную таблицу, чтобы потом провести тщательный анализ, куда следует направить резюме, а куда и соваться не стоит — время тратить. Табличка выходит объемная и это радует.
Так увлеклась поисками, что даже не сразу заметила возни около входной двери.
— Здравствуйте, я ищу Александру Филипповну! — говорит слесарю тот голос, который я узнаю из многих.
Слесарь, не поднимаясь с колен, вопросительно смотрит на меня, а я, подскакивая с диванчика, во все глаза гляжу на стоящего в проеме Руслана, сжимающего в руках еще один букет не менее роскошных роз, только нежно- розового цвета.
— Александра… Филипповна, — нарушает он неловкое молчание, — мне нужно с вами поговорить!
Взгляд его фирменный, исподлобья, но теперь в нем напрочь отсутствует злоба. Ставлю открытый ноутбук рядом с журналом и подхожу ближе. Слесарь невозмутимо выполняет свою работу. Пока он здесь, Котова я не боюсь. Не будет же он меня насиловать при постороннем человеке?
— Могу я войти?
— Нет! — твердо говорю я. — Мы с вами обо всем уже поговорили, и больше нам не о чем вести диалог. Прощайте!
— Я цветы вам принес! — не шелохнется Котов.
— От вас мне не нужно никаких цветов!
— И куда мне их деть?
— Выкиньте!
Коротко кивнув, Котов отшвыривает букет в сторону. Э, нет. Так не пойдет.
— Что вы мне подъезд засоряете? Кто потом за вами подметать будет? — да, я знаю, веду себя как стерва, но он того заслужил.
Кажется, Котов готов меня убить, в глазах закипает знакомая ярость. Слесарь деланно невозмутимо ковыряется в замке, но на лице его вижу подобие улыбки.
— Куда мне их? — с нажимом повторяет бывший босс.
Молча указываю ему на мусоропровод, а затем ехидно сообщаю, глядя на то, как мужчина с трудом пытается засунуть розы в отверстие, не предназначающееся для букетов таких размеров:
— Сами притащили, сами и мучайтесь! А то пока от вашего приятеля розы выкидывала, все ладони расцарапала! — задумчиво рассматриваю свои пальцы и выражение лица Руслана сквозь них.
Видимо от неожиданности розы мгновенно проталкиваются вниз, а физиономия босса бледнеет, сходится бровями на переносице и недобро прищуривается глазами.
— Игорь приходил? Зачем?!
— А вы зачем пришли? — применяю ту же тактику, что и при разговоре с Мариной. Еще не хватало перед этим оправдываться.
— Я хочу извиниться за все, и сообщить, что вы в отпуске на две недели. — Мужчина выпрямился и стоит около слесаря вновь.
— Вы мне это уже говорили, а потом, чтобы ноги моей в вашей компании не было.
— Нет, вы меня не так поняли. Отдыхайте две недели спокойно, или весь отпуск берите, а затем возвращайтесь.
— Ну уж нет, я вам что, дворовая собачонка, чтобы вышвыривать, а потом вновь сахарком приманивать? Оставьте уже меня в покое, и вы, и ваш дружок!
Руслан
О, Боги, боги! Дайте мне сил сейчас держать себя в руках и не наброситься на эту женщину! Что она творит? Почему я позволяю ей вертеть собой, оскорблять, посылать себя постоянно? Что за наваждение такое зеленоглазое? Может мною движет чувство вины? Возможно, в какой-то степени, но в основном, причина другая. У меня к ней совершенно другие чувства. Затмевающие разум.
Вот и сейчас, после очередного «оставьте меня», демонстративной расправы над букетом и упоминания визига Игоря (последнее вообще бесит неимоверно!), я стою и еле сдерживаю свой взгляд, так и норовящий скользнуть вниз по чертовски соблазнительным губам, ничем не прикрытым ключицам, и ниже… но я же серьезный человек, пришедший с серьезными намерениями!
— Александра Филипповна, можно войти? — беру себя в руки и спокойно спрашиваю.
Слесарь всё более интересуется нашим диалогом, нежели замком. Интересно, почему она его меняет? Муж что ли ушел? Кстати счастливчика, сумевшего покорить ее сердце и затащить под венец нигде не видно. Надо будет аккуратнее разузнать всё.
— Зачем вам входить?
— Хочу поговорить по человечески.
Зеленоглазая фурия раздумывает несколько мгновений, вид у нее при этом более чем соблазнительный — мелкие волоски, вылезшие из-под небрежно-собранного пучка придают ее лицу беззащитности и очарования, а потом интересуется:
