— Права ты была, зелёная, — усмехнулся маг. — Приключение наклёвывается, что надо.
— Ты же не только льдом шарашить умеешь? — уточнила орчанка. — А то в последнее время от тебя ничего иного и не видела.
— Не только, — скрестил руки на груди тифлинг. — Просто пришлось одну школу магии выбрать. Ко льду у меня бонусы, а так и старые заклинания остались.
— Чудесно. Вперёд.
* * *
Им пришлось чуток поплутать, но вскоре Фурия с Деймосом выехали к оврагу, скрывающемуся под тремя соснами. От него тянуло дымом. И кровью. Звучали приглушённые голоса.
Здесь она и отпустила Звездочёта.
Местный лес отнюдь не являлся какой-то непроходимой чащобой, поэтому вокруг ямы в земле не теснился непролазный бурелом. Скорее сельская пастораль. Даже трава напоминала газон, за которым ухаживают.
— …Как он? Как он, матушка?
— Плохо, сынок. Не приходит в себя. Мечется. Лихорадка.
Под ногами орчанки треснула ветка. Разговоры тут же стихли.
Выбравшись в овраг, Фурия увидела сразу несколько вещей.
Женщину в грязной рванине, к коже которой липли промасленные перья. Её лицо украшали синяки и ссадины.
Её сына, кажется, Эмерика, который баюкал сломанную правую руку в импровизированном гипсе — между двух крепких палок, обвязанных ремнём. Один его глаз заплыл отёком, а второй — едва видел.
Его брата — Аларика — тот спал прямо на голой земле, а лицо юноши напоминало отбивную. Лопнувшие губы, рассечённые брови, синяки всех цветов радуги.
Самого Алана. Ему явно пришлось хуже всех. Левая нога мужчины кренилась в сторону под углом почти в 30 градусов. Берцовая кость прорвала кожу и торчала наружу. Правую же — местная шваль сломала в колене. Оно набухло и неприятно пахло гноем. Лицо бывшего виконта блестело от пота, а тело дрожало от холода. Несмотря на подобие одеяла.
В руках Мирабеллы показался нож. Самый обычный хозяйственный нож.
— Кто вы?! — её голос дрогнул.
Орчанка покосилась на таймер баффа. Было жалко скидывать его раньше времени, учитывая, что маскировка могла ещё пригодиться. Для того, что следовало сделать после.
— Фурия. Я получила ваше письмо.
— Но?.. — женщина сделала неопределённый жест, обводя внешность Авроры.
— Чары. Иллюзия. В прошлый раз вы угощали меня яичницей, а также клюквой с чаем. Я рассказала вам про Эдрика.
— Дама Фурия! — вздох облегчения вырвался из груди измученной Мирабеллы. — Вы пришли! Я не надеялась уже…
— Только сегодня получила ваше письмо.
Деймос ступил в сторону Алана. Это заставило и Эмерика, и женщину напрячься.
— Это мой друг. Он не желает вам зла.
— Светлый эльф? — с недоверием уточнила изгвазданная в смоле жертва.
— Тоже маскировка, — ответила Фурия.
Маг вытащил из кармашков на поясе сразу несколько исцеляющих зелий и поочерёдно влил их в рот Алана и его сыновей. Прежде чем принять лекарство бодрствующий Эмерик вопросительно взглянул на мать, и та кивнула.
— Мильборны и Пакстоны, верно? — спросила орчанка, указывая на пострадавших.
— Да, дама. Они самые.
— Что ж, мне есть о чём с ними поговорить, — хрустнула шеей девушка.
— Не надо, — испуганно замахала руками Мирабелла. — Просто помогите нам уехать. Этого будет достаточно.
— Вряд ли. Стоит…
Громкие голоса прервали начавшийся спор.
— А я говорил тебе, нужно было сразу их кончать! — мужской бас звучал глухо и раздражённо.
— Не при всех же, Алби! — возразил чуть более молодой мужчина. — Лишние очевидцы не нужны. По этим ублюдкам, конечно, горевать никто не будет. Сраные аристо, едрить их в сраку! Однако ж нужно проявлять осторожность. Не стоит вовлекать в наши дела стражу.
— Н-да, Пит, может ты и прав. По крайней мере я знаю, что на тебя, да на Эйдена можно полагаться, а вот на остальных…
— На меня тоже можно, батюшка! — голос звучал знакомо, как тявкающая болонка, правда, гораздо более неразборчиво, чем раньше.
— И на меня! — вторил ему такой же, как у Алби, бас. Бас, который выдавливали сквозь метафорическую кашу во рту.
В кустах показалась небольшая группа. Они оживлённо переговаривались, смотря больше друг на друга, чем по сторонам.
Впереди медленно ступал высокий кряжистый мужик. Чёрные с проседью волосы. Широкий перебитый нос. В кулаках массивная деревянная киянка. Сбоку от него шёл жилистый шатен. Почти ровесник. Лицо в шрамах. Косая улыбка. За поясом пара длинных ножей. Позади них тащились знакомые лица — Бен и Джон. Те самые «питбуль с чихуахуа на прогулке». У обоих лица замотаны платками. У обоих едва ли дюжина зубов на двоих. Пятый мужчина, одногодка Пита, не проронил ни единого слова. Только поглаживал свой топор лесоруба. Похоже, тот самый Эйден.
— Хватит чушь пороть, олухи! — рыкнул самый первый. — Дали себя отделать какой-то клыкастой сучке. Позор на мои седины! Это насколько нужно быть тупым слабаком, чтобы просрать девке?! Ух попадись она мне, я бы…
— Что бы ты сделал? — с интересом спросила Фурия, сбрасывая с себя иллюзию.
Это решение она приняла мгновенно.
Селяне замерли. Первым опомнился Алби.
— Я бы подрезал тебе сухожилия, чтоб не рыпалась, — нехорошо так улыбнулся громила, — да хорошенько поигрался. Показал бы тебе настоящего мужика!
— У меня и ножи с собой, — хмыкнул Пит.
— Это она! Это она! — прошамкал мелкий Джон.
— Как есть та стерва! — подтвердил Бен.
— Пит Мильборн и Алби Пакстон! — скрипнула зубами Мирабелла.
— Узнала нас, графинька, — оскалился Пит. — Пришли вас проведать.
— Разве не достаточно крови уже пролилось?! — с явным отчаянием в голосе промолвила женщина.
— Неа, — громыхнул Алби. — Вот размозжу голову твоему калеке, и тогда будет в самый раз.
— Она рыцарь! — предприняла последнюю попытку Мирабелла. — Вас же повесят! Подумайте о…
— Не надо, — спокойно прервала её Фурия и повела рукой в сторону. — Они знают, зачем пришли, и они это получат.
— Ей-ей получим, — подмигнул орчанке Пит, доставая ножи. — Нам ещё и награду, поди, вручат. За преступницу, что прикидывается рыцарем, а сама наверняка угробила какого-то достойного мужа.
— Ага, угробила, — орчанка ощерилась, как дикий зверь. — Я вбила его собственный нос ему в мозг. А потом вырвала трахею.
Тощий Джон побледнел и подался назад.
— Не дрейфь, ссыкун, — толкнул его сзади молчаливый. — Нас пятеро.
— Да хоть пятьдесят пять. Для такого мусора мне даже оружие не нужно.
