— Лали, сколько дней в году и часов в сутках?
— В смысле? — Она отвлеклась от унылого созерцания, отвернулась от перевозбужденного брата и недоуменно хлопнула ресницами.
— Как считаете сутки и года? Время?
— Да как все. — Девушка прищурилась. — Вроде как планета орбиту не меняла последний миллион циклов и даже больше. Так что как в твое время мерили, так и сейчас.
Глава 12
Мез
— И все же. Сколько часов прошло с того момента, как ты меня спасла? День уже закончился? — настаивал я на ответе, временно игнорируя подозрительность Лали.
— Хм... — Она почесала бровь, задрала штанину и зачем-то потыкала себя пальцем в колено. — Ага. Шесть часов.
Я отметил про себя, что мой мозг привычно переводит отрезок времени, названный девчонкой, как «час». Хотя она, конечно, сказала другое слово. Что-то типа «мицик». Мысленно отдав команду сэвену, я почти мгновенно получил ответ: в привычных мне единицах измерения прошло даже чуть больше — шесть часов сорок минут. А мицик — это микроцикл.
— В одном круге свет-тени тридцать мициков, — влез Крыкс, который все это время что-то подсчитывал на пальцах и не пронзал меня подозрительными взглядами. — Тридцать кругов — малый цикл, мацик. Тридцать мациков — большой цикл, боцик, — мозг перевел: «год», — за который планета оборачивается вокруг звезды.
— Хм... — Отвратительно. То есть по времени Земли на планете прошло даже больше, чем тридцать лет. Вот и гадай: то ли, когда наши древние уходили, они нечаянно ускорили тут время, то ли швеи что-то намудрили с проколами стенок призмы, из-за чего пространственно-временной континуум искривился, то ли… то ли время в разных мирозданиях просто в принципе течет по-разному.
И вот последнее было бы неприятнее всего. Потому что ускорение в сорок семь раз сводит на нет все мои попытки отыскать детей. На призме прошла всего неделя, но здесь она может обернуться практически годом! И если правы мои новые знакомые, в живых я могу уже никого не застать…
Так, стоп. Стоп. След! След был, и достаточно свежий. Даже если, как сказала Лали, его оставила впитавшая в себя остаточную энергетику чернуха, она ее еще не переварила, а ходила и «воняла на все Перепечки». Опять же по словам дикарки. Значит, живые дети в любом случае были тут совсем недавно по меркам обоих миров. Но вот сколько они провели на планете до того, как прошли по пустыне, все равно неизвестно.
Ладно, лишь бы живы были и в более-менее собственном рассудке. Остальное поправимо. Мне ли не знать, что надежда есть всегда. Я видел, как Цвичка на своих ногах гналась за зеленым проглотом-цвирком, чтобы помыть ему хвост. А ведь мы уверены были, что она калека и долго не проживет.
— Да, спасибо, — пряча все свои эмоции, ответил я аборигенам. — И все же различается. Не думаю, что мы родом с этой планеты. Возможно, камеры перемещали.
— О, слышь, Хомяк, они, наверное, с какого-нибудь корабля. Типа спасательная капсула сгинула в песках и законсервировалась на сто тысяч боциков… помнишь, мы в питомнике смотрели приключения великих артефактов? — оживился Крыкс.
Мне уже нравится этот парень. Он сам придумывает мне отличную легенду.
— Угу, ты ему подскажи еще что-нибудь, чтобы удобнее чернуху было нам на уши лепить, — не повелась Лали. Но тут же посмотрела на меня и хмыкнула: — Да понятно, конечно, что темнишь. Ну а кто б на твоем месте по-другому себя вел? Только вот… такое дело. Если возьмемся тебе помогать, информация нужна без чернух.
— Темню, — согласился я. Зачем спорить против очевидных фактов? — Но лишь в не особо важных, но личных деталях. Я действительно не с вашей планеты и абсолютно незнаком с вашим мироустройством. И у меня действительно украли детей. Зачем? Без понятия. Кто? Существа со звериными признаками, остальное мне тоже неизвестно. Никаких складов с ресурсами у меня нет, только то, что с собой. И я готов отдать это вам, если вы поможете.
— А сколько у тебя есть? — нетерпеливо вытянул шею Крыкс. У него от жадности даже волосы на голове зашевелились. — Да Хома! Ай! — Он получил смачный подзатыльник от хмурой девчонки и со вздохом уселся на стул. И так явственно притих, что окончательно стало ясно, кто в этой паре старшая сестра.
Я не стал что-либо говорить, а просто вытянул вперед сложенные лодочкой ладони, с которых водопадом посыпались десятки малых кубов.
— Никому не показывай, — хрипло велела Лали, гулко сглотнув и силком отворачивая голову Крыкса от груды кристаллов. — Я серьезно. Если хочешь жить и найти своих мелких — не вздумай светить перед кем попало. И перед нами тоже не стоит. Мы уже и так в деле по самые… эти самые.
— Они ваши. Плата за мое спасение. За детей отдам больше.
Лали
Вот это нас большой чернухой накрыло по самый шланг! А! А?!
Кто бы мог подумать! Даже не знаю... Если бы догадалась заранее, что там у моего подобранца в карманах… не знаю, может, оставила бы в Перепечках лежать.
Я все понимаю про богачества, получше многих! Но одно дело куцырица с яйцом, сапоги хорошие или детали новые от антиграва. И совсем другое — кристаллы мры!
Да вспомнила я, вспомнила. Сказки питомника, блин. Живьем не видел никто, но картинки все смотрели. И учили всякое, чему воспетки наставляли. Потому как артефактам совсем безмозглых есть было неинтересно, чтобы душа стала вкусная и наваристая, ее полезно развивать. То есть либо тебя высосут совсем младенцем — тоже были любители, — либо будут учить-дрессировать, как настоящего оператора. А как созреешь — пожалуйте на бойню.
Так о чем я… порвут нас на тряпочки за один такой кристалл, к чернухе не ходи. А уж за груду, в которой больше десятка, даже костей не оставят.
— Крыкс, код от сейфа. — Я запустила по столу в сторону братана накопитель-ключ. — Возьми ровно половину того, что там лежит, и вали на Шополан. Оплатишь врата в обе стороны, а там купишь шмотье. О, ну-ка, встаньте рядом… — Я окинула обоих парней оценивающим взглядом. Разные. Слишком разные. И фигура у размороженного другая, редко когда встретишь такую разницу в плечах и талии. Надо на заказ шить, чтоб сразу было видно — артефакт. Но это слишком долго! А кристаллы лапки жгут. Причем даже не мне, а братану, и если не занять его делом — будет беда. Эх, была не была! — Крыкс, бери две трети и покупай самонастраивающееся по размеру и цвету шмотье. Так даже правдоподобнее будет выглядеть. Помнишь того хлыща, что периодически приходил в питомник и каждый раз долго выбирал? У нас еще ноги уставали в шеренге стоять.
— Такого с-с-с… разве забудешь? — фыркнул Крыкс, заметно передергивая плечами. Я и сама внутри вся сжалась от воспоминаний — нашего старшего так и выбрали однажды. Если бы не он, мы с Крыксом сгинули бы еще в питомнике. Всего боцик до освобождения не дотянул. Эх… ладно, лучше не вспоминать, а то сразу плакать хочется.
— Вот что-то похожее по фасону надо.
