— Ты загорела? — Как же я хотела поскорее ее увидеть.
— Да! И какой загар! Давай сегодня в шесть посидим где-нибудь. Ты, я и Варька.
— Не могу, — выдавила я из себя, понимая, как ужасно это звучит.
— Ничего себе! — присвистнула Вася. — Вот как ты соскучилась.
— Васенька, у меня свидание в шесть в японском ресторане.
— С Ниловым?
— С ним.
— Ладно, тогда прощается. Встреча переносится на завтра, — соблаговолила сообщить мне Лузгина.
— Целую тебя, солнце! — пропела я, радуясь тому, что мне снова есть к кому так обращаться. Мое солнышко вернулось.
— И я тебя, — Васька громко чмокнула в трубку. — До связи.
Разговор с Васей был донельзя кстати. Жаль, конечно, что мы не сможем сегодня встретиться, но так уж складывается. Я могла бы позвонить Нилову и отпроситься на встречу с подругами. Уверена, он бы меня отпустил. Но я хотела определить для самой себя: что важнее — моя личная жизнь или дружба? Какой провокационный вопрос. Лучше всего, когда одно не мешает другому. Вот пусть и не мешает — решено. Еду в ресторан! Меня переполняла гордость от сознания собственной рассудительности.
День пролетел незаметно. Единственным неприятным эпизодом стало то, что я испортила свой трикотажный костюм: опрокинула на себя чашку с кофе. Не знаю, как у меня это получилось. Светло-коричневое пятно на юбке осталось и после того, как я пыталась застирать его водой. Обычно я недоумеваю, когда с другими происходит нечто подобное, а тут сама отличилась. Все бы ничего, но мой внешний вид теперь не соответствовал запланированному походу в ресторан. Ничего другого не оставалось, как ехать домой переодеваться.
К пяти часам я была свободна. Кстати, это был день тренировки, но в спортзале я тоже решила сегодня не появляться, о чем сообщила своему тренеру по телефону.
— Хорошо, Лада Леонидовна. Тогда до следующей тренировки. — Тимур был сама любезность.
Оставалось сменить свой гардероб и позвонить Нилову о том, чтобы он заехал за мной домой, а не в салон. Решив, что сделаю это уже дома, я дала указания Галочке. Моя помощница с некоторых пор стала относиться ко мне с особым благоговением. Она была готова сделать для меня все. После короткого разговора мы договорились, что она спокойно продолжает работать. Ее сексуальная ориентация — ее личное дело, о котором не стоит кричать на каждом углу. Я дала понять, что не стану никому рассказывать о ее признании. Галя была мне благодарна. Еще одна договоренность — я просила Галочку подменять меня в те дни, когда мне было нужно раньше уехать из салона. Сегодня был как раз такой день.
— До завтра, Лада Леонидовна. — Мы обменялись улыбками, и я поспешила выйти на улицу, чтобы поймать такси.
Уже через десять минут я была у подъезда своего дома. Расплатившись по счетчику, я легко взбежала по ступенькам. Я вообще ощущала необыкновенную легкость во всем теле. Взявшись за дверную ручку, я вдруг остановилась. Неприятный холодок пробежал по коже. Мурашки, от которых волосы стали дыбом. Я ощутила, как они поднялись и опустились, брр. Я не могла понять причину столь резкой смены настроения. Не оставалось ничего, как назвать себя истеричкой. Но в этот момент словно невидимые руки взяли меня за голову и повернули влево. Оп-па! Такая машина не может не бросаться в глаза, к тому же я успела запомнить номер. Это была «золотая карета» Нилова, которая через час должна быть подана к салону. Что она здесь делает? Я в задумчивости покусывала губы. Потом решительно встряхнула волосами и вошла в подъезд.
Пока я не спеша поднималась, я все пыталась понять: что меня так впечатлило? Откуда это неприятное ощущение? Меня словно выворачивало наизнанку. Я шла, потирая похолодевшие кончики пальцев — всегда так, когда я волнуюсь. Ну, освободился мужчина раньше. Почему бы ему не приехать домой? Что в этом странного? Мой дом — его дом, ведь не зря я отдала ему запасные ключи. Хотя… Ключи от моей квартиры были не только у него, и сегодня вторник. Уже вставляя ключ в замок, я поняла, что меня ожидает. В голове звучал голос Нилова: «Какая неосмотрительность с твоей стороны… Сколько ей лет?.. Молода».
Я вошла в прихожую. У двери — туфли Нилова, а рядом… незнакомые сапоги на шпильках. Закрыв глаза, я прижала руку к горлу. Я боялась, что не выдержу и с порога начну звать Артема. Представляю, какой хриплый голосок вырвется. От волнения меня трясло. Это уже была не мелкая дрожь, не мурашки — меня колотило, словно я только что зашла с мороза и никак не могла согреться. Я шла, везде включая свет, оставляя за собой своеобразную световую дорожку. Тихие едва слышные щелчки выключателей больно отдавались в ушах. Мои барабанные перепонки резко реагировали на малейший шорох.
Пройдя мимо гостиной, я бросила быстрый взгляд на обстановку; безукоризненный порядок. Заглянула на кухню — никого, но на столе пепельница с несколькими окурками, чашки с недопитым чаем или кофе. Я не стала выяснять такие мелочи. Какая разница, что здесь пили? Мне предстояло узнать главное. Я ступала по гладкому, прохладному полу, ощущая при каждом шаге физическую боль, как будто я наступала на битое стекло. Свернуть некуда — дорога ведет в спальню. Дверь закрыта. Я резко открыла ее — никого. Постель тщательно застелена, всё в полном порядке. Никаких признаков посторонних. Но ведь я еще не сошла с ума. Я видела в прихожей туфли Нилова и какие-то женские сапоги!
Мне казалось, что стук моего сердца раздается по всей квартире. Глубоко вдыхая открытым ртом, я шла, перебирая руками по стене. Оставалось последнее место — ванная комната. Впрочем, пройдя еще несколько шагов, я уже знала, какая картина предстанет перед моими глазами. Конечно, поза могла быть самая неожиданная, но суть останется неизменной. Звуки, доносившиеся из-за закрытой двери, свидетельствовали о том, что там шел финальный акт пьесы под названием «Секс». Место действия — ванная комната. Два главных действующих лица: хозяин и домработница, второстепенное — обманутая хозяйка. Сцена последняя, кульминационная. Я провела языком по пересохшим от волнения губам и открыла дверь.
Движения и стоны сразу прекратились. Анжела, совершенно обнаженная, сидела на моей стиральной машине, держась о причудливо извивающийся хромированный змеевик отопления руками, а Нилов мял ее ягодицы, как раз совершая одно из самых глубоких и наверняка приятных проникновений во влажную плоть брюнетки. Мое появление было для них, мягко говоря, обломом. Я стояла, глядя то на точеные формы Анжелы, то на красивое тело Нилова, на его возбужденное мужское достоинство, которое он и не собирался прикрывать. На его лице не выразилось ни досады, ни страха. Как будто происходящее — это все в порядке вещей.
— Добрый вечер, — тихо сказала я. — Большая стирка?
— Присоединяйся, — негромко сказал Нилов. Я обалдела. Оглянувшись, я поняла, что это слово обращено в мой адрес. Такой наглости я не ожидала. Это было похуже фотографий, которые я получила перед своим третьим разводом. На них был мой муж и совсем не привлекательная полная дамочка, занимавшиеся сексом. Но теперь мне пришлось наслаждаться этим зрелищем живьем, в натуре, ощущая все запахи, слыша все звуки. Ко всему, мне предложили стать третьей. Как легко: «Третьей будешь?»
