– Мадам Грозенберри дала нам всё! – сказал Ксантус. – Ты проявляешь неуважение к её памяти.
– Я правду вам говорю – я видела её собственными глазами, – возразила Люси. – Мадам Грозенберри считала, что добиться справедливого отношения к магическому сообществу можно, лишь создав проблему, решить которую можем только мы. Она превратилась в злодейку, чтобы мы стали героями и люди признали наше право на существование. Поэтому я и уехала на несколько дней в Рейвенкрест – злилась на Бристал за то, что она скрывала это от меня.
– Почему тогда ты сама скрыла это от нас? – спросила Эмеральда. – Почему ты сбежала в Рейвенкрест вместо того, чтобы рассказать нам правду?
Люси на минуту задумалась и сама удивилась ответу, который пришёл ей в голову.
– Думаю, по той же причине, почему Бристал держала всё в тайне от меня. Когда я узнала правду, мне стало очень горько. Мне казалось, что всё, чему нас учила мадам Грозенберри, ложь, и я засомневалась в своих магических способностях. Я не хотела, чтобы вы испытали то же самое, и решила, что правильнее всего будет ни о чём вам не рассказывать. Простите меня.
Феи сокрушённо качали головами. Им не хотелось в это верить, но они понимали, что Люси говорит правду. На них нахлынули гнев и боль, они чувствовали себя преданными, и от избытка эмоций на глаза им навернулись слёзы.
– Я прекрасно понимаю ваши чувства, но не повторяйте мою ошибку, – сказала Люси. – Вместо того чтобы винить в случившемся мадам Грозенберри, я сорвалась на Бристал, не понимая, что она сама оказалась в безвыходном положении! Хранить такую серьёзную тайну – само по себе невыносимо тяжело, а она пожертвовала своим душевным спокойствием ради нашей защиты. Пусть проклятие и повлияло на состояние Бристал, но мы всё равно остались для неё важнее всего! А теперь она попала в беду, и ей нужна наша помощь! Так что же, будем сидеть сложа руки и лелеять свои обиды или спасём её?
Проникновенная речь Люси лишила фей дара речи. Они смущённо переглядывались, не зная, что сказать, но каждый из них понимал, что их мысли сходятся. Бристал никогда не бросила бы их в беде, и они не собирались смиряться с потерей своей подруги без борьбы.
– Конечно же, мы поспешим ей на выручку, – сказала Тангерина. – Неужели ты думаешь, что мы бросим её умирать?
– Кто мы, по-твоему, ведьмы, что ли? – спросила Скайлин. – Ой, извините. Я забыла, где мы находимся.
– Спасибо за комплимент! – подмигнула Стежана.
– Но как нам узнать, жива ли ещё Бристал? – задумалась Эмеральда. – В Рейвенкресте есть Карта магии, по которой можно проверить?
Люси подняла тыкву Бристал и заглянула внутрь.
– Нам не нужна Карта магии. Свеча в тыкве угасает, но огонёк ещё теплится! А это значит, проклятие действует, то есть Бристал жива!
Вздохнув, Эмеральда погладила тыкву, как будто это была настоящая Бристал.
– Держись, подруга. Мы спешим к тебе на помощь.
– Медлить нельзя, – сказал Ксантус. – Бристал сдалась несколько часов назад. Сейчас она может оказаться где угодно!
– Чует моё сердце, братство увело её в тайное убежище внутри вулкана! – предположила Стежана.
– А я думаю, они посадили её в воздушный шар, который поднялся на тысячу миль над землёй! – высказалась Стеблина.
– Спорю на ч-ч-что угодно, они притащ-щ-щили её в свою к-к-крепость у моря, – сказала Пчелетта.
– В таком случае надо добраться до крепости, – обратилась ко всем Люси.
– Я пойду с вами! – заявила Пип. – Бристал пыталась предостеречь меня насчёт госпожи Мары, а я не послушала. Если я не заглажу перед ней вину, то никогда себя не прощу.
Люси была благодарна за такую поддержку, но феям пригодилась бы помощь посерьёзнее, чтобы выступить против Праведного Братства. Она повернулась к Стежане, Пчелетте и Стеблине, глядя на них умоляюще.
– Братство очень опасно. Они превосходят нас по численности в сотни раз, и у них есть оружие, которое подавляет магические силы. Я знаю, что ведьмы думают только о себе, но если в глубине своей чёрной души вы отыщете желание помочь нам, вы нас очень выручите.
Ведьмы почесали подбородки, обдумывая просьбу Люси.
– Насколько это опасно? – поинтересовалась Стежана.
– Невероятно опасно.
– Там будет физическая расправа? – уточнила Стеблина.
– Определённо.
– И жертвы? – добавила Пчелетта.
– Наверняка.
Ведьмы ухмыльнулись Люси и довольно расхохотались.
– Больше ни слова, – объявила Стежана. – Мы согласились уже на упоминании опасности.
Глава 18
Сделка со смертью
Бристал открыла глаза.
Казалось, она проснулась после долгого и глубокого сна, но прежде ей не доводилось испытывать подобных ощущений.
Она не была уставшей или квёлой спросонья, а чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Её тело не затекло и не болело, а было расслабленным и умиротворённым. Она не ощущала тревогу и не была подавлена – наоборот, её наполняло спокойствие и она была собрана.
Температура вокруг не была слишком высокой или низкой, а просто приятной.
Во всём чувствовался покой. И эта перемена ей нравилась.
Как ни странно, когда Бристал проснулась, она не лежала, а стояла посреди серого поля с идеально мягкой поверхностью. Перед ней возвышалось величественное белое дерево, на стволе которого было вырезано её имя – Бристал. В середине ствола тикали серебряные часы, и стрелки встали на времени три часа тридцать три минуты. Бристал услышала непрерывное тиканье и, подняв голову, увидела тысячи карманных часов, свисающих на серебряных цепочках с ветвей дерева.
Поле простиралось на много миль, и повсюду росли такие же белые деревья, но ни на одном из них не висело столько часов, как на дереве с именем Бристал. Большинство ветвей и вовсе были голые.
Оглядевшись, Бристал заметила, что справа от неё светит яркое солнце, а слева тускло мерцает огромная луна. А в небе между ними – такого необыкновенного неба Бристал никогда не видела – кружились планеты, закручивались спиралями галактики и сверкали миллионы звёзд. Казалось, только руку протяни – и дотронешься до вселенной, а каждое небесное тело издавало завораживающую мелодию. Бристал не просто видела звёзды, но и слышала их. От обилия красок и звуков, доселе невиданных, она не могла подобрать слов, чтобы описать красоту вокруг.
Бристал бродила по полю, смутно ощущая, что знает это место, как будто бывала здесь прежде. Гуляя по окрестностям, она не беспокоилась и не боялась – каким-то образом Бристал знала, что здесь ей не грозит опасность.
