— Это не то, о чем ты подумал, — быстро сказал Морис.
— Нет, это то, о чем вы подумали! — пискнула я. — Не могли бы вы помочь мне избавиться от моего куратора, мистер Кларксон?
Эрик окинул нас странным долгим взглядом, хмыкнул и молча закрыл за собой дверь. Ушел всё-таки. Бросил меня тут одну на растерзание этому… куратору. Предатель!
А с Мориса будто спало некое наваждение. Он резко отпустил меня и шагнул в сторону, прикрыв глаза и стараясь дышать ровно.
— Уходи, — хрипло произнес он. — Пожалуйста. Быстро. Немедленно! И никому ни слова обо всем… этом. И если кто-нибудь узнает про наручники, клянусь, ты в тот же час сама ими скована окажешься.
— Так точно, господин инквизитор, — кивнула, тяжело дыша и боком продвигаясь к выходу. — Я вроде не самоубийца, чтобы трепаться о подобных вещах.
Буквально вывалилась в коридор, направляясь обратно в аудиторию. Пыталась справиться с дрожью в руках, но получалось слабо.
А теперь поясните мне кто-нибудь, что все это было, и как мне унять гулко бьющееся сердце?
Глава 11. Дайте два!
Морис появился в аудитории только спустя пятнадцать минут. Выглядел он с иголочки, но на лице застыло такое нехорошее выражение, что я невольно вжалась в свой стул, пытаясь слиться с предметом мебели.
Вообще не знаю, как теперь с ним разговаривать. И как ему в глаза смотреть. Руки у меня все еще подрагивали от напряжения, а сердце грозилось вырваться из клетки. Только оно начало успокаиваться, как снова понеслось в галоп, стоило Морису переступить порог.
М-да… Если я так и дальше буду продолжать реагировать на куратора, вариантов, чем всё это для меня закончится, остается не так уж много.
— Прошу прощения за столь вопиющее опоздание, — раздраженно произнес Морис, швыряя на стол папку с документами. — У меня… были причины для задержки, в общем. Надеюсь, больше это не повторится. Итак… У нас с вами сегодня первое общее занятие. Группа полностью укомплектована, — тут он кинул на меня быстрый пронизывающий взгляд, — так что можно приступать непосредственно к нашим обязанностям. Лекций у нас с вами будет мало, будем знакомиться со всеми вещами непосредственно на практике. Все лекции непосредственно по разведке перенесём на потом, потому что перед нами сейчас стоят другие, более масштабные и срочные задачи. Работать будем много, интенсивно, первое время — без выходных, до полного изнеможения, до дыма из ушей и из задницы.
— У нас не будет выходных? — удивилась Ханна.
— Ближайшие две недели — точно нет. Скорее всего, и дольше. Генеральный Штаб сейчас находится в состоянии чрезвычайного положения, и меня назначили куратором всей этой развесёлой канители, — Морис уселся прямо на свой стол, закинув ногу на ногу. — В последнее время на инквизиторов происходят непонятные нападения. Никто из нас не застрахован от возможности оказаться следующей жертвой. Жить хотите? То-то же. Тогда работаем и выжимаем себя на триста процентов. У вас, как группы с особым риском под моим руководством, повышенные жалованья, которые вам потом с лихвой окупят все переработки.
— Не понимаю, зачем нам нужно это повышенное жалованье, если ввиду отсутствия выходных нам его и тратить будет некуда, — с улыбкой шепнул Дейв, склонившись ко мне.
— Чтобы потом позволить себе самого крутого и дорогого психотерапевта? Понадобится для восстановления нервных клеток после круглосуточной работы, — тихо хихикнула я. — Мне так точно понадобится.
Очень тихо хихикнула, но Морис каким-то образом все равно услышал. Посмотрел на меня своим коронным взглядом, от которого очень срочно захотелось временно перестать существовать.
— Вы у нас бессмертная, что ли, мисс Габруа? Нет? Ну тогда помолчите, будьте любезны. Персонально вас жалованья могу лишить, если вас что-то не устраивает.
А Дейву замечание делать не стал, гад ползучий. Кажется, он ко мне неровно дышит.
"Кажется?!" — истерично взвизгнул внутренний голос.
Затолкала его на задворки сознания, чтобы не мешал думать. И работать, вообще-то. Работать, Флора!.. Ох, да как же с этим куратором работать вообще…
"В горизонтальной плоскости", — вновь дал о себе знать внутренний голос.
Послала его в бездну. Пока что. Я еще не пришла в себя после несостоявшегося поцелуя.
"К сожалению, не состоявшегося", — пискнул бесстрашный внутренний голос.
— Да заткнись ты наконец! — на саму себя уже стала злиться.
— Кто заткнись? Я — заткнись? — изогнул бровь Морис.
Мысленно застонала, сгорая от стыда, и махнула рукой, пряча лицо в ладонях.
Я, в отличие от внутреннего голоса, была не особо бесстрашная.
Куратор с минуту гипнотизировал меня жгучим взглядом, потом отвернулся и взял деловой тон.
— У нас с вами сейчас первоочередная задача — прекратить все эти внезапные смерти в Штабе. Прошу отнестись к этому максимально серьезно, это не шутки. Благодаря мисс Габруа, — он снова кинул на меня тяжелый взгляд, — мы узнали, что жертвы пострадали от похищения неких Теней. Хорошо, мы еще вникнем в эту тему подробнее, но хотелось бы также понимать причину выбора жертв, чтобы по возможности как-то защитить потенциальных жертв, пока мы будем вести расследование. А для этого надо как-то вычленить взаимосвязь, понять закономерность, не может ее не быть. Итак, что мы имеем. Двадцать жертв, двадцать инквизиторов погибли за прошедшие три месяца. Мы не нашли, что их может связывать, но я прошу каждого из вас сейчас внимательно проглядеть анкеты погибших, — Морис раздал нам по несколько листов с анкетами. — Посмотрите их сейчас и гляньте потом на досуге. Может, кто-то из вас заметит что-то, чего не смог понять ни я, ни остальные инквизиторы?
Что ж, хорошо, даже в архив ломиться не пришлось, куратор и так напрямую дал нам всю информацию.
Какое-то время в аудитории царила тишина, нарушаемая только шебуршанием анкет. Морис, скрестив руки на груди, терпеливо ждал, пока мы всё прочтем.
— С положением в Штабе это точно не связано, — негромко произнесла Ханна, листая анкеты.
— Абсолютно, — кивнул Морис. — Гибли как служащие высокого ранга, так и новобранцы. С уровнем магии, с магической Искрой тоже ничего не сопоставить.
— А какие-нибудь родственные связи? — спросил Роджер. — Есть у кого-нибудь из родственников особое положение в обществе?
— Есть, конечно, но только у трети жертв. Мы проверили всех родственников, но какой-то прям отличительной особенности не увидели. У большинства жертв — самые обычные родители, не состоящие в каких-нибудь верховных советах, и прочее.
— Возраст тоже не имеет значения, — задумчиво произнес Роджер, ведя пальцем по строчке возраста в анкетах. — Но, кстати… А ведь все погибшие — мужчины?
— Вряд ли это какой-то выдающийся критерий, Роджер, — вмешалась Ханна, качая головой. — В Генеральном Штабе в принципе мужчин — подавляющее количество. Женщин здесь мало, и в процентном соотношении такое количество жертв — это просто капля в море представителей мужского пола.
