– Да, ваша честь, – продолжал Бергер. – Я только хочу
обратить внимание вашей чести на эту статью. Я знаю, что ваша честь знаком с
законами. Но я чувствую, что некоторые лица их не знают. А теперь я хочу
вызвать в качестве свидетеля мисс Эльзу Гриффин.
Стюарт Бедфорд с тревогой посмотрел на Мейсона.
– Что это значит, черт возьми? – прошептал он. – Я думал,
что мы удержим ее в стороне от этого дела. Мы не должны допустить, чтобы этот
Брамс узнал ее как ту, кто снял номер двенадцать.
– Ей не нравилось, как я веду дело, – сказал Мейсон. – Она
решила стать свидетельницей…
– Когда это случилось?
– Вчера вечером.
– Вы мне не сказали.
– Я не хотел вас тревожить.
Открылась дверь, и появилась Эльза Гриффин. С высоко
поднятой головой она прошла к свидетельскому месту и принесла присягу.
– Ваше имя? – спросил Бергер.
– Эльза Гриффин.
– Вы связаны с обвиняемым по данному делу?
– Я работаю у него.
– Где вы были шестого апреля этого года?
– В мотеле «Стейлонгер».
– Что вы там делали?
– Наводила справки об одном человеке.
– А теперь, – сказал Бергер, обращаясь к судье, – если суд
не возражает, будет нечто необычное. Я заявляю, что эта свидетельница показала,
что есть еще одна свидетельница, которая может пролить свет на некоторые фазы
данного дела. У нее есть определенные сведения по делу. Она находится здесь и
является неподходящим свидетелем. Она не согласна быть свидетелем. Она не
только не согласна, но хочет скрыть то, что ей известно. Она отказалась сделать
какое-либо заявление, и я не знаю, много или мало ей известно по данному делу.
Она просто отказывается разговаривать со мной. Следовательно, мне необходимо
вызвать ее в качестве враждебного свидетеля.
– Может быть, для начала лучше допросить свидетельницу,
которую вы уже вызвали? – сказал судья Штрузе. – Получить у нее необходимую
информацию о другой свидетельнице, а потом согласно правилам вызвать ее в
качестве враждебной.
– Очень хорошо, ваша честь.
Бергер повернулся к Эльзе Гриффин.
– Вы уже несколько лет работаете у обвиняемого?
– Да.
– В качестве?
– Я доверенный секретарь обвиняемого.
– Вы знакомы с мистером Брамсом, управляющим мотелем
«Стейлонгер»?
– Да.
– Вы разговаривали с ним шестого апреля этого года?
– Да.
– Когда?
– В начале вечера.
– Что было сказано в этом разговоре?
– Протестую. Вопрос не относится к делу, – заявил Мейсон.
– Одну минутку, ваша честь, – торопливо заговорил Бергер. –
Мы собираемся показать, что эта свидетельница была во время разговора агентом
обвиняемого, что она поехала в мотель в соответствии с полученными
инструкциями.
– Тогда лучше сразу показать это, – сказал судья. – Суд
предлагает вам осветить вопросы, по которым свидетельница не является
враждебной. По остальным вопросам вы можете допрашивать ее в качестве
враждебной, по каждому отдельному вопросу.
– Хорошо, ваша честь.
Бергер снова повернулся к свидетельнице.
– После разговора вы возвращались в мотель «Стейлонгер»
вечером этого же дня?
– Фактически это было уже утром седьмого апреля.
– Кто послал вас в мотель?
– Мистер Перри Мейсон.
– Вы имеете в виду, что получили указание от мистера Перри
Мейсона, когда он уже являлся адвокатом мистера Бедфорда, обвиняемого по
данному делу?
– Да.
– Какие указания вам дал мистер Мейсон?
– Снять отпечатки пальцев с двенадцатого номера мотеля и
принести их мистеру Мейсону.
– Вы разбираетесь в процессе обнаружения и снятия отпечатков
пальцев?
– Да.
– Вы изучали этот процесс?
– Да.
– Где?
– Я изучала это заочно.
– Где вы взяли материалы для снятия отпечатков?
– Мне их дал мистер Мейсон.
– Что вы делали после того, как мистер Мейсон дал вам эти
материалы?
– Я поехала в мотель и стала снимать отпечатки в двенадцатом
номере, как мне было сказано.
– А потом?
– Я отвезла снятые отпечатки мистеру Мейсону и оставила ему
их, чтобы таким образом выявить отпечатки, оставленные женщиной, которая
прокралась в этот номер.
– Вы знаете, есть ли там эти отпечатки?
– Да. Мистер Мейсон сказал мне, что почти все отпечатки мои,
за исключением четырех.
– Вы знаете, каких именно?
– Да. На карточках я проставила номера четырнадцать,
шестнадцать, девять и двенадцать. Номера четырнадцать и шестнадцать были сняты
со стеклянной ручки двери в туалете, а номера девять и двенадцать были сняты с
зеркала.
– Вы знаете, где сейчас эти карточки?
– Да. Они у меня. Я выхватила их у мистера Мейсона вчера
вечером и побежала в полицию, а он хотел отнять их у меня.
– Вы отдали их в полицию?
– Нет.
– Почему?
– Я не хотела, чтобы с ними что-нибудь случилось. Я знаю,
чьи это отпечатки, и поэтому убежала с ними.
– Почему вы решили убежать? – спросил Бергер.
Судья Штрузе уставился на Мейсона, ожидая возражений, но их
не последовало.
– Одну минутку, свидетельница, – решился на подсказку судья.
– Защита желает опротестовать этот вопрос. Мистер Мейсон?
– Нет, ваша честь, – ответил Мейсон. – Я считаю, что здесь обвиняют
и меня, и, следовательно, я позволю всем фактам получить объяснение.
Судья нахмурился.
– Вы можете это чувствовать, мистер Мейсон. Это дело требует
обсуждения. Вы защищаете клиента, и ваш долг заниматься только этим, не обращая
внимания на свои личные дела.
– Я это понимаю, ваша честь.
– Этот вопрос кажется мне спорным и требует от свидетельницы
заключения.
– Возражений нет, ваша честь.
