Подойдя к двери в её номер, ни на секунду не задумываясь, распахнул её, даже не соизволив постучаться, и войдя внутрь замер от открывшегося мне зрелища: в комнате девушка была одна, сидя на кровати, она бережно прижимала к груди подаренный мной кристалл и смотрела перед собой пустым, невидящим взглядом. Заметив меня, она поинтересовалась:
— Что ты тут делаешь? Я думала, ты уже вовсю ублажаешь ту красотку… — столько боли прозвучало в тихом вопросе, что моё сердце зашлось в бешеном ритме от осознания, что я ей не безразличен.
— Не хочу её! Никого кроме тебя не хочу, маленькая! Перестань мучить меня, прошу, будь со мной!
Поднявшись на ноги, Флора подошла ко мне и, прикусив нижнюю губу, тихо спросила:
— А разве ты не брезгуешь лягушкой? — чего? Так вот о чём она подумала!
Шагнув к ней, обхватил ладонями её лицо и прошептал:
— Ты не лягушка, маленькая, слышишь, не лягушка! Это я — идиот безмозглый, не следящий за тем, что он несёт! Прости меня за те слова, пожалуйста! А утром… Я же еле сдержался, чтобы потом ты не сказала, что я воспользовался твоим беспомощным состоянием! Я хочу, чтобы это было твоё осознанное решение, чтобы ты была уверена в своём выборе! Ты даже не представляешь, чего мне стоило сдержаться и уйти!
30
ФЛОРА.
Преодолев разделяющий нас шаг, обвила шею возлюбленного руками и прошептала:
— Так может ты сейчас наверстаешь упущенное? — рыкнув, он накрыл мои губы жадным поцелуем. Сильные руки, скользнув по моей спине, опустились на попку и, сжав ягодицы, приподняли, позволяя обнять талию мужчины ногами.
Застонав, я впилась пальцами в его волосы, оттягивая голову назад, с упоением отвечая на горячий поцелуй. Нежности в его ласках не было, да я в ней и не нуждалась, с не меньшей страстью терзая его губы.
Разжав объятия, он поставил меня на пол и, окинув восхищённым взглядом, резким движением рванул топик, отбрасывая в сторону и тут же приникая к груди, втягивая сосок в рот. Я выгнулась в его руках, прижимаясь плотнее. Зарычав, он прикусил ласкаемую им твёрдую горошину и, погладив спину, ухватил пуговку на брюках, нетерпеливо расстёгивая. Такого напора она не выдержала и отлетела, ударяясь в стену. Видимо, окончательно решив не церемониться с моими вещами, Терренс разорвал мои брюки, не пощадив и трусики.
Мне не то чтобы стало их жалко, но творящийся произвол я спустить не могла и, выпустив когти, прошлась ими по его груди, распарывая футболку. Оценив мои действия, мужчина улыбнулся, выдохнув:
— Дикая, страстная девочка, у меня сносит от тебя крышу, маленькая! — глядя в мои глаза, он потянулся к своей ширинке, расстёгивая.
Пока Тер боролся со своей одеждой, я тоже не стояла на месте и, скинув с себя ботинки освободилась от разорванных лохмотьев. Посмотрев на обнажённого мужчину, шагнула к нему, провела ладонями по накачанному торсу и обхватила пальцами напряжённый орган, лаская нежную, бархатистую твердь, изучая. Заметив, что я не отвожу взгляда от его члена, мужчина поинтересовался:
— Что-то не так?
— Он большой, — ответила с опаской, так как действительно забеспокоилась, что он причинит мне боль.
— Не бойся, маленькая, он тебе понравится, — прошептал Терренс и, притянув меня к себе, накрыл губы требовательным поцелуем, от которого все мысли вылетели из моей головы, застонав, я прижалась к сильному телу, отдаваясь в умелые руки.
От такого отклика Тер совершенно потерял контроль и, подхватив меня, примостил на ближайшей горизонтальной поверхности, коей оказался журнальный столик. Уложив меня на него спиной, он опустился на колени и, закинув мои ноги себе на плечи, резко вошёл, заполняя одним сильным движением до конца.
Дёрнувшись, моё тело выгнулось от прошедшей по нему волной боли, на руках выступили когти и, сжав ими края столешницы, я с хрустом вырвала из неё два куска дерева.
Мужчина шокировано замер, глядя на меня с немым изумлением, потом будто очнувшись, зашептал:
— Боги, маленькая, прости меня, я же даже подумать о таком не мог! Сильно больно? Я идиот, прости, прости…
Согнув ногу в колене, провела пальчиками по его плечу и, скользнув на грудь, уперлась в неё пяткой, слегка толкнув.
— Ну и чего ты разнюнился, безжалостный дьявол? Ты продолжать собираешься? Или мне самой себя насиловать? — расслаблено выдохнув, он улыбнулся и, подхватив мою ступню, целуя её, восхищённо пробормотал:
— Бестия! Моя сумасшедшая девочка! Чёрт! Моя, и только моя! — вернув мою ножку на своё плечо, толкнулся изнутри твёрдым органом, срывая с моих губ вскрик, теперь уже наслаждения. Услышав его, Тер ускорился, напористо скользя в моём лоне, входя до упора, ударяясь бёдрами о попку. Он брал меня властно, жадно, словно не в силах насытиться, и это отключило мой мозг окончательно. Всхлипывая, я извивалась, подаваясь ему навстречу, сама натягивалась на напряжённый орган, чувствуя каждую оплетающую его венку. Как же это, оказывается, восхитительно! Полностью согласна с утверждением мужчины, что он мне понравится, да я уже от него без ума!
Удовольствие нарастало как цунами, грозя снести моё сознание разрушительной волной, ещё чуть-чуть, ещё совсем немного и… С громким криком я забилась в сильных руках, почувствовав сжимающую его член пульсацию, мужчина зарычал, с силой вонзаясь на всю длину, и излился, орошая своим семенем нежные стеночки.
Переведя дыхание, он выскользнул из жаркой глубины, потянул меня на себя, вынуждая встать на колени, и приник к губам ласковым поцелуем.
— Сладкая моя, — шепнул он и, резко развернув, распластал грудью о столешницу, снова входя, но в этот раз мягко, неторопливо, гладя спину ладонями и сжимая попку. Перед глазами поплыло мгновенно, прогнувшись, прижалась к мужским бёдрам плотнее, слыша бархатистое рычание за спиной. Уверенные толчки заполняли полностью, вознося на вершину блаженства, колени разъехались сами собой, приглашая возлюбленного не останавливаться и позволяя ему войти глубже. Оргазм накрыл нас одновременно. Уперевшись лбом мне между лопаток, Терренс тяжело дышал, приходя в себя. После, легко чмокнув в плечико, встал и поднял меня на руки, унося в ванную.
Положив на дно купальни, он включил воду и пристроился за моей спиной, привлекая к своей груди. Взяв в руки губку и обильно полив её гелем, он заскользил ею между моих ног, смывая с внутренней поверхности бёдер кровь и белёсое семя.
— Что ты делаешь? — спросила смущённо.
— Уничтожаю улики того, что надругался над невинной девочкой, — улыбнулся дьявол, целуя меня в висок. — Фло, какая же ты у меня вкусная и сладкая.
31
ФЛОРА.
Фраза Терренса словно кнутом ударила по моим нервам, перед глазами встал образ белобрысого парня с взлохмаченной шевелюрой, что, целуя меня в макушку, прошептал:
— Фло, какая же ты у меня вкусная и сладкая!
