24
РАДМИЛА.
Проведя Дона до двери в свою «комнату», толкнула её и смущенно произнесла:
— Вот, тут я и живу! — глядя на то, в каком шоке муж обвёл взглядом маленькую каморку — низкий потолок, узкую кровать, стоящую рядом тумбочку, миниатюрный шкафчик — я покраснела ещё больше.
— Цветочек, ты же понимаешь, что мы не сможем тут жить? Да я сюда даже зайти нормально не смогу, исключительно на четвереньках и не пытаясь встать на ноги, иначе лоб расшибу! Это раз, а два — на этой кровати мы не поместимся, а спать на полу в мои планы не входило!
— Я знаю, — опустила я глаза в пол.
— Та-ак, а «голый сокол» где живет? Показывай!
Спустившись вниз и зайдя в указанную мной спальню, совершенно не обращая внимания на ошеломлённо смотрящих на него Рию и Бреда, супруг осмотрелся и выдал:
— Вот, уже лучше, мы будем ночевать тут!
— А мы? — возмущённо выдохнул Брендон, видимо, ещё не осознав, что спорить с моим мужем бесполезно, а главное, не безопасно!
— Вы? На чердаке есть довольно прелестная комнатка, можете её занять, — невозмутимо ответил Дон. — Я туда из-за роста не вхожу, а вот ты как раз уместишься!
— Но… — было воспротивился произволу зять, но был прерван моей матерью.
— Донаван прав, мальчику будет там не комфортно, к тому же он у нас впервые, и мы должны предоставить ему все условия, переезжайте!
Вот тут спорить уже никто не решился, и сестра с мужем, собрав свои вещи, ретировались. После их ухода супруг, посмотрев на кровать, поморщился.
— Не знаю как ты, а я спать на этом брезгую: понятия не имею, каким развратом эти двое тут занимались, — обратился он ко мне. Обрадовавшись, я согласно закивала, ибо и сама подумала о том же. — Стой здесь, никуда не уходи, я сейчас всё устрою! — улыбнувшись, подмигнул Дон и исчез в чёрной молнии.
В полном оцепенении я смотрела, как спустя десять минут из вновь открывшегося портала вышли какие-то люди и, забрав кровать, в него же вернулись, тут же появились другие, внося новую спальную мебель. Через минуту мужчин сменили две девушки, что проворно заправили кровать принесённым с собой постельным бельём, снабдив новыми подушками и одеялом.
— Вот, как-то так! Нравится? — поинтересовался муж, стоило нам остаться наедине.
— Ты мой герой! — взвизгнула я и повисла на его шее.
Сначала растерявшись, он изумлённо моргнул, но тут же обхватил мою талию, прижимая к себе крепче, и, улыбнувшись, чмокнул в нос.
— Всё для тебя, цветочек! А как ты смотришь на то, чтобы прогуляться по городу? Куда бы ты хотела пойти?
— Не знаю… Может, в парк аттракционов? Мне там нравится, но мама не разрешала туда ходить, ругалась из-за того, что я трачу её деньги на ерунду.
— Значит, пойдём!
Пожалуй, это был лучший день в моей жизни! Мы перепробовали все виды развлечений, что предоставлял парк. Возвращались домой уже поздно вечером, я прижимала к себе большую мягкую игрушку, которую выиграл для меня муж, сбив все мишени меткими бросками кинжала, и заливисто смеялась над шутками Дона.
— Пришли? — встретила нас на крыльце мама. — Я уж думала не дождусь, и вы ляжете спать голодными! Пойдёмте ужинать!
Сидя за столом и ковыряясь в своём салате, я всё время косилась на супруга, уплетающего картофельное пюре с поджаркой из говядины. С каждым днём он открывался мне с новой стороны, и всё чаще я ловила себя на мысли, что не хочу, чтобы этот месяц заканчивался. Уже сейчас мне страшно, что этот невозможный, наглый, вечно командующий мужчина исчезнет из моей жизни.
— Ой, — вскрик мамы, последовавший за звуком бьющегося стекла, отвлёк от раздумий.
Я обернулась, натыкаясь взглядом на растекающуюся по полу лужу масла и осколки бутылки, в которой оно хранилось.
— Я всё уберу, — вскочила я с места, кинувшись на помощь.
Естественно, я была бы не я, если бы сделала всё правильно! Подбежав, наступила в жёлтую лужицу и, взмахнув руками, проехалась по полу, понимая, что падения не избежать. Сорвавшегося, чтобы меня поймать, Донавана постигла та же участь. Успев обхватить меня за талию, он упал на спину, крепко прижимая мою тушку к своей груди, и поморщился.
— Что же ты такая бедовая-то, — запричитала мама. — Это ж надо, чуть сама не убилась, и мальчика едва не угробила!
— Всё нормально, — ответил муж, поднимаясь, и, потянув за руку, поставил меня на ноги.
— Да где ж нормально-то? Ушиб спину, поди! Рада, сейчас же намажь его мазью и сделай массаж!
Серьёзно? Демона — мазью? Только хотела сказать, что он в этом не нуждается, как за спиной прозвучало:
— Ох, — развернувшись, глазам не поверила! Дон стоял, болезненно скривившись и держась за поясницу. — Вы правы, что-то и правда больно, думаю, без массажа не обойтись…
Пока я ошарашено хлопала ресницами, мама всунула мне в руки баночку с обезболивающей мазью.
— Иди давай, лечи супруга! — вытолкала она меня с кухни.
Потирая травмированную часть тела, Донаван зашёл в комнату первым и, сняв футболку, растянулся на кровати, подставляя мне свою обнажённую спину.
Стоило окинуть взглядом фронт работ, мои руки затряслись, а сердце забилось в ускоренном темпе. Подцепив дрожащими пальцами вязкую субстанцию, я никак не могла решиться прикоснуться к мужу, с восхищением разглядывая бугры мышц. Глубоко вздохнув, всё же опустила пальчики на смуглую кожу. Горячая, атласная, она просто манила её погладить, и, не став себе в этом отказывать, я с наслаждением заскользила по ней ладонями. От собственных действий дыхание сбилось, по телу прошла волна дрожи, будя в его глубине что-то запретное, но такое сладостное и желанное. Низ живота опалило жаром, медленно стёкшим ниже, и уже между ног запылало огнём, даже неожиданно выступившая в том месте влага не смогла его затушить, и я не уверена, что хотела бы этого. Никогда я не чувствовала ничего подобного! Но это неизведанное мне нравилось, оно дарило такое удовольствие, что оторвать ладони от супруга я была просто не в состоянии, словно в трансе выводя круги на его спине.
Резко перевернувшись, Дон посмотрел в мои глаза, хрипло прошептав:
— Спасибо, цветочек, достаточно, уже не болит.
Мой взгляд скользнул к его губам… Почему я раньше не замечала, какие они чувственные, манящие? Мысль, что хочу узнать, какие они на вкус, отрезвила, возвращая из плена грёз на землю. Поняв, что совершенно неприлично, не отрываясь, смотрю на губы мужчины, моргнула и перевела взгляд выше. Заметив, что и он так же пристально смотрит на мои, я их облизнула. От этой картины Донаван зажмурился и, мотнув головой, пробурчал:
— Пора спать, цветочек, я первый в душ, — не успела я ничего ответить, как он вышел из комнаты.
25
ДОНАВАН.
