И наверное, другая судьба была бы проще!
Но мне и даром не нужно другой судьбы! Другой… У которой были бы не его глаза! Не его улыбка и твердый, пусть даже такой жесткий характер!
— Я не хочу ни прятаться, ни скрываться, Мари. Мы вместе поднимем головы и посмотрим всем в глаза. Откровенно. И смело! Нас ничто не сломит!
— Я с тобой, Бадрид. С тобой! До конца!
Прижимаюсь лицом к его шее.
Чувствую, как бешено колотится жилка на ней.
Что нам весь мир, если мы вместе?
— Едем домой, Мари…
Его руки зарываются мне в волосы. Массируют кожу головы так, что стопы прошибает тысяча вспыхивающих иголочек. А блаженная нега разливается по всему телу!
Покрывает поцелуями мое лицо.
Накрывает губы своими.
И…
Весь мир исчезает. Темнеет. Просто перестает существовать!
Ноги подкашиваются, и я только и могу, что цепляться обеими руками за его рубашку…
— С ума схожу, как хочу оказаться с тобой вдвоем… Только вдвоем… Я такой по тебе голодный, Мари! Я буду нежным! Буду очень осторожным!
Подхватывает меня на руки…
И я даже не замечаю, как мы оказываемся в доме…
* * *
В спальне.
А его жаркие руки уже скользят по моей спине, согревая кожу. Заставляя ее искриться и полыхать. Срывая одежду.
— Очень нежным, Мари, — шепчет, обхватывая обеими руками мою потяжелевшую, разбухшую, до предела чувствительную грудь.
И стоит ему только коснуться, а у меня с губ сам по себе слетает громкий стон.
А руки судорожно впиваются в его волосы…
— Что? Я сделал больно?
Резко отстраняется.
А меня будто холодом обдает после такого дикого, безумного жара!
— Нет, — еле выдыхаю.
Тяну на себя.
— Мне хорошо! Так хорошо, Бадрид! Я словно пересохший источник без тебя! Нужен! Ты так мне нужен! Внутри! Во мне!
— И ты, Мари, — его руки опускаются снова на мои груди.
Мягко массирует. Так осторожно. Так бережно. Что я задыхаюсь от этой запредельной нежности!
— Ты так мне нужна! Клетка к клетке! Хочу, — его губы скользят по моей шее.
— Так хочу быть в тебе! Здесь!
Прижимается губами туда, где так часто. Так блаженно бьется сердце.
Мы прошли через ад? Да! Но только теперь мы знаем, что такое нрастоящий рай!
— Всегда в тебе, Мари!
— Ты всегда во мне! Всегда, Бадрид!
Шепчу, откидывая голову.
Вся отдаюсь его ненасытным и таким нужным, таким нежным, ласкам! Вся растворяюсь в них!
— Всегда, — шепчу, вздрагивая всем телом, когда его губы опускаются на живот.
Даже кончики волос простреливает, а пальцы на ногах поджимаются сами собой.
— И ты во мне. Ты во мне всегда! В каждом вздохе! В каждой мысли! В каждой капле крови! Не вытравить! Не изменить! Ничем!
Его пальцы мягко опускаются ниже.
Раздвигают створки тех самых губ.
Он только прикасается одним пальцем к напряженному до боли узелку клитора, а меня уже начинает бить в самом сильном оргазме!
Мой крик смешивается с его глухим стоном.
— Мари!
— Бадрид!
Мы выдыхаем вместе.
А после начинается самое настоящее безумие!
Он входит в меня осторожно.
Бережно укладывает спиной на постель.
Медленно и плавно поднимает вверх ноги.
А внутри уже все так мокро! И каждая складочка, каждая клеточка дрожит, как натянутая струна.
Все лицо полыхает.
Я жадно впиваюсь в его глаза взглядом. Не могу отвести глаз. Будто незримая, но неразрывная нить связывает наши глаза, наши души вместе!
И всю насквозь простреливает, когда вижу черный огонь в его полыхающих глазах.
Задыхаюсь, эта дикая, неуемная страсть будто вливается в меня.
Тело звенит, а соски простреливает, когда чувствую его дикое напряжение. Всем естеством понимаю, как он безумно сдерживается. Каких невероятных усилий ему это стоит!
И рассыпаюсь на части, стону, до крови закусывая губы, когда он плавно, медленно, совсем немного входит в меня!
Чуствую себя так, как будто наконец вдохнула воздух!
А складочки сами сжимаются вогруг его огромного члена.
— Мари!
Он хрипло стонет, сжимая челюсти.
А я внутри себя чувствую каждую его вену. Каждый жадный, неуемный, бешеный толчок крови в них.
— Не сдерживайся. Не жалей. Прошу тебя! Мне можно! И… Мне это так нужно!
Лихорадочно хриплю, сжимая кулаки так, что прорезаю ногтями кожу на ладонях.
Все тело уже подрагивает. Рвется навстречу ему. Бешенно бьется в своей неуемной жажде!
Его… В себе… Сильнее… Глубже!
— Ты сводишь меня с ума!
Тихо хрипит, осторожно наклоняясь надо мной.
Не дает себе воли. Крепко удерживает мои бедра, чтобы не дать воли и мне.
Накрывает мои губы своими.
И я не способна больше ни на что!
Только его глаза!
Его плечи, которые жадно, голодно ласкаю руками.
И…
Его плавный, медленный, осторожный толчок внутри меня на полную длину!
Он будто рассыпает меня на миллион осколков!
— твоя, — шепчу в его губы своими распухшими губами.
— Я всегда была твоя, Бадрид! Только твоя!
— Ты моя жизнь, Мари. Ты мой воздух. Мой кислород!
Он движется плавно. Медленно. Не дает нам обоим сорваться.
Крепко придерживает мои, судорожно дергающиеся навстречу ему бедра.
И наш крик сливается в один! Когда одновременно меня просто выкручивает спазмами оргазма. А его семя бьет во мне, как самый настоящий фонтан! Прямо мне в матку, заставляя извиваться от запредельного наслаждения снова и снова!
Он так и не выходит из меня.
Просто бережно переворачивает на бок.
Укладывается рядом. А внутри меня все дрожит.
— Я ничего не…
— Нет, Бадрид, — шепчу, накрывая его ладонь, обхватившую мою грудь.
— Все хорошо. Ты не навредил. Ты не можешь навредить ребенку.
А его член внутри меня уже дергается.
