Можно было бы связаться с этой Ларисой. Но я пока не предлагаю, вдруг не получится.
Уезжаю я из кафе в приподнятом настроении. Возможность хоть как-то повлиять на охрану природы вдохновляет. Это моё призвание, будущая профессия. Нужно двигаться вперёд, что-то делать, а не только конспекты изучать.
Если протест хотя бы локально, в пределах города, привлечёт внимание — уже хорошо.
Домой возвращаюсь в возбуждённая, готовая к свершениям. Надо отпечатать слоган и узнать у Стаса, как связаться с Ларисой. Последнее не особо приятно, но ради дела потерплю.
Грачёв ещё не вернулся. Я печатаю листы с лозунгом "Чистые озера!", склеиваю в ленту и складываю. Желание действовать бьёт ключом. На месте сидеть не получается, мне надо чем-то заниматься.
Решаю испечь блины. Хочется и сладких, и с мясом. Дело нехитрое, особенно на такой благоустроенной кухне.
В морозильной камере нахожу фарш, в холодильнике творог. За час успеваю и напечь и накрутить рулетиков с начинкой. Но не ем. Жду.
Сама от себя глаза закатываю. Да, Ася, вот ты и втрескалась. Стряпаешь, сама не ешь — ждёшь.
Ну, до эсэмэсок опускаться не буду.
Да и не приходится. Едва успеваю принять душ и переодеться, как возвращается Стас.
Морщит лоб, когда ловит аромат еды.
— Вау, — улыбается, а у меня аж пальцы показывает от удовлетворения.
Хочется дать себе затрещину. Напомнить, кто он, кто я, и как мы оказались вместе. И вместе ли?
— Блинчики? Те самые, о которых бабушка твоя хвалилась?
— Типа того, — тоже улыбаюсь, стараясь быть скромнее. — Давно не ела, захотелось.
— Но меня решила подождать.
Ну вот зачем он это озвучивает?
— Может, мне даже поцелуй положен? — снимает пиджак, откладывает его на спинку стула и медленно идёт ко мне.
— Обойдёшься, — фыркаю и отворачиваюсь, но Стас обхватывает меня сзади, заключая в объятия.
Дёргаюсь разок, пытаясь сбросить его руки, но потом затихаю. Он не сжимает сильно, но держит крепко. Просто стоит, давая мне время выдохнуть и расслабиться.
Он так хорошо пахнет. Голова кружится. И в животе волнение просыпается.
— Змеевна, хватит отрицать очевидное. Ты меня хочешь.
— Вот это самомнение!
— И я тебя тоже, — прикасается легонько губами сзади к шее к выпирающему позвонку. — Помню, обещал не торопиться, но у меня мозг не работает, понимаешь? Весь день на работе вспоминал, какая ты вкусная.
— Стас!
Меня начинает колотить. Он говорит таким голосом, что я чувствую себя раздетой.
— Какая узкая и пугливая, — напрягаюсь в его руках, и объятия тоже каменеют, давая понять, что вырваться он мне не даст. — Я безумно тебя хочу, Ася. Твои блинчики тоже, но тебя сильнее. Давай расширим наши горизонты прямо тут, на кухне? Не полностью, но хоть немного.
Я и ответить ничего не успеваю, как он подталкивает меня к столешнице, давит на спину, наклоняя и прижимая грудью к поверхности стола.
Что за дикость такая, не успел привет сказать, уже раскатал на столе. Прижался сзади сильными бёдрами. Задницей чувствую его эрекцию, вспоминаю, как касалась рукой и внутренне вся сжимаюсь. И сладко, и страшно.
Кажется, я совсем пропала. Как ещё объяснить то, что едва Грачёв меня касается, я забываю обо всём? Мозг топит в гормонах.
Чисто для успокоения собственной совести пытаюсь его оттолкнуть, но мои старания тут же обрывают.
— Тихо, Змеевна, не дёргайся. Давай пропустим этап, когда ты делаешь вид, что защищаешь свою честь.
Вот сволочь. Обязательно было произносить это вслух?
Снова пытаюсь его оттолкнуть, на этот раз уже серьёзно настроившись, но результат тот же.
Стас стоит, прижавшись ко мне бёдрами сзади и положив одну ладонь между лопаток. Слегка придавливает. Второй ведёт по бедру, ягодице, оглаживает между ног.
Всё это медленно и будто лениво. Потом ведёт ею выше по спине, добирается до шеи и зарывается пятернёй в волосы. Мне приятно. Очень. Я просто дышу, прикрыв глаза, позволяя вот в такой извратной позе ему меня ощупывать. Внутренне вся трепещу, боясь представить его дальнейшие действия, но жду их.
Но Грачёв вдруг поднимает меня, рывком разворачивает и прижимает к себе, смотрит сверху вниз мне в глаза, а потом целует. Так нежно, будто с опаской. Едва касается своими губами моих, и я про себя отмечаю, какие они у него мягкие и приятные.
Голова кругом.
Дура, Аська, дура.
— Не хочу расширять горизонты. Всё хочу. Всю, — шепчет в губы, и его слова заставляют сердце замереть, а потом оглушительно пуститься вскачь. — Но не на кухонном столе. В спальне хочу, на кровати.
21
Стас
Поднимаю её на руки и иду к лестнице. Не спешу, не хочу оставлять Асю без выбора. Но и на долгие раздумья времени не оставляю. Она тоже хочет, просто боится. А ещё гордая.
У меня сил больше нет, терпение лопнуло. Хочу её пиздец как. Она жена моя в конце-то концов, почему я должен дрочить в душе, представляя её упругую задницу?
Сегодня в офисе не мог сконцентрироваться на работе, даже отложил важные документы. С ними работать нужно внимательно, а у меня стояк и сердце лупит как от литра кофе, стоит только вспомнить Змеевну сегодня в душе.
Она залипательно кончает. Особенно когда пытается это скрыть. Думаю, жарко нам будет, когда раскроется, когда примет до конца свои желания.
Просто надо ей немного помочь.
Смотрит на меня глазищами своими ясными, дышит тревожно. Боится. Но ей нужно прожить этот момент эмоционально, осознать, что моя теперь.
Толкаю дверь в спальню и вхожу с ней на руках. Ставлю на ноги и сам останавливаюсь в паре сантиметров, не прикасаюсь. Пусть тоже решение примет.
Ася сначала теряется, быстро моргает, а потом делает ко мне шаг и прижимается своими губами к моим. Они у неё холодные, почему-то, может, из-за волнения. Согреть хочется.
И тогда уже я прижимаю её к себе и целую. Не сдерживаюсь, чтобы понимала, на что идёт. Она обмякает в моих руках, значит, доверяет. Это почему-то возбуждает ещё сильнее.
Честно признаться, мне и самому страшно. Ну как страшно… переживательно скорее. У меня раньше не было женщин, для которых я стал первым. Думаю, техника та же, но, блин, ответственности больше, что ли.
— Ася, моё "хочу сейчас" не отменяет твоего "нет", если ты захочешь его сказать, поняла? — поднимаю её лицо за подбородок, заглядываю в глаза.
Она должна хотеть. Чтобы потом без истерик и соплей.
Кивает отрывисто, смотрит серьёзно и снова тянется ко мне.
