— О нем было в пророчестве? — Эдвор наконец-то обернулся ко мне, а затем нахмурился. — Что ты пытаешься сделать? Опять сбежать?
— Вы видели пророчество?
— Я пытаюсь попасть к нашей дочери, а не сбежать. Здесь нам делать больше нечего.
Мы с отцом Эдвора заговорили одновременно, и я поморщилась. После всего услышанного от Эквис-мат я поняла, что ни в одном короле не было ничего хорошего. Слишком много надменности взяли они от богов, впитав в себя их магию. Напыщенные и зазнавшиеся засранцы. Все.
— Кровавый император не пускает Рархов на нашу территорию только при одном условии: королевства на Светлой земле никогда не объединятся, — пояснил король
— Что неудивительно, — хмыкнула я, — кто хочет быть уничтоженным.
Я построила еще один портал и опять не смогла пройти в него. Это была четвертая попытка, и тогда я от бессилия просто топнула ногой, зато в голове, словно выстрел, послышались последние слова Эквис-мат: «Приведи ее ко мне».
— Эдвор, — позвала я мужа.
— Да, Огонечек.
— Отправляйся ты в пансионат, один. Пожалуйста, я не хочу терять время зря, а я за сестрой и в храм. Богиня ждет ее.
— Я не отпущу тебя одну.
— Эд, пожалуйста. Там же наша девочка. Живет в лишениях уже восемь с лишним лет. Забери ее оттуда. Прошу тебя…
— Пойдем только вместе. Ты забыла, что кто-то хочет тебя убить? — Эдвор недовольно покосился на родителей. — Возможно, как раз не из-за меня, а из-за пророчества. Решили, что раз ты выжила и вернулась, значит, почти восстала из пепла, — хмуро проговорил Эд и был очень близок к правде. Я же мысленно попросила у него прощения и так же мысленно пообещала больше никогда ему впредь не врать, а еще никогда в нем не сомневаться.
— Я дождусь тебя. Но сначала приведи нашу девочку в безопасность. — Муж кивнул и тут же построил портал, а перед тем, как покинуть покои королевской четы, поцеловал меня, я же в последний момент всучила ему в руки одно из зельев тетки. Бутыльков на дне сумки оставалось уже слишком мало, а я так напрасно тратила магию на порталы, пройти сквозь которые не давали мне богини. Эдвор испарился, а я достала предпоследнее зелье и залпом выпила его.
— Счастливо вам оставаться, — со злостью выплюнула я и до того, как король успел что-либо сделать, отправилась в академию, прямиком в спальню сестры. Портал, конечно же, пропустил меня. Ну кто бы сомневался.
Только оказавшись в общежитии, я поняла, что не знала, в какой комнате жила сестра, а я по старой памяти переместилась в ту самую, в которой жили мы с ней. И, как выяснилось, не прогадала.
Первой с кровати подскочила Малика.
— Рада видеть тебя в добром здравии, — быстро проговорила я, а затем подошла к кровати сестры, подняла ее и, ничего не объясняя, открыла портал, после чего практически вытолкнула Мики в храм. Прямо так. В ночной рубашке и с распущенными волосами. Времени на сборы не было. Я скорее хотела прекратить участие во всех этих божественных играх и увидеть свою дочь.
— Да что за… — выкрикнула Микаэла, оглядываясь по сторонам и, конечно же, совершенно ничего не понимая.
— Родная моя, у меня не было времени на объяснения, — тут же зачастила я, — надо успеть, пока меня не хватился Эдвор и чтобы его отец не отследил портал.
А то и правда, мало ли… Не зря Катриона сказала, что шпионы на каждом шагу. И хорошо, что пока эти самые шпионы не знают о Микаэле и думают, что это я способна расправиться с их императором.
— Мелания! — прокричала сестра. — Где мы? Это же… это… — В её глазах загорелось понимание.
— Да, это разрушенный храм Воды. Мики, тебе нужно туда. — Я мотнула головой в сторону перекошенной ледяной глыбы, с этого ракурса почему-то меньше всего напоминающей колодец. — К алтарю.
— Милли…
— Не перебивай! Я разговаривала с богиней. Теперь ты должна выполнить свое предназначение.
— Что за чушь? Какое еще такое предназначение?
— Ты когда-то ровно то же самое говорила про существование другого мира, родная.
— Но говорящие боги — это точно уже слишком, — выдохнула сестра, а затем переступила с ноги на ногу.
— Надеюсь, тебе не холодно, — покосилась я на ее босые ступни. Я худшая из всех возможных сестер.
Сама в шубе и теплых сапогах стою…
— Как ни странно, нет. И спасибо, что спросила, — хмыкнула Микаэла.
— Эквис-мат сказала, что только ты узнаешь проклятие и поможешь этому миру. Мики, ты понимаешь? — я разволновалась, пытаясь подобрать правильные слова, говорить о Кровавом императоре пока ей не хотелось… Слишком пугающе. — Многовековая война — она… закончится! — вспомнила я об одной из самых важных причин. — Нашим королевствам больше не придется отправлять всех молодых магов на границу. Мики, тебе всего лишь нужно поговорить со своей богиней!
Мики оглянулась к алтарю и в смятении прикусила губу.
— Сыр бывает только в мышеловках, сама же знаешь. Ничего не дается просто так. А потому вряд ли поможет лишь разговор…
Я схватила Мики за руки и, судорожно их сжимая, решилась потратить и без того утекающее сквозь пальцы время на объяснение:
— Помнишь, когда я поведала тебе об этом мире, то сказала, что выпила зелье забвения? — Мики, нахмурившись, кивнула. — Так вот, оказывается, я хотела забыть не Эдвора, а свою погибшую новорожденную дочь, — мой дрожащий голос вновь начал срываться.
— Милли…
— Она жива! Понимаешь? Она, оказывается, жива! Ее, как неугодную, лишенную магии, отослали в закрытый пансионат. Она родилась недоношенной, схватки начались в день восстания… Мики, она все это время, все эти десять лет, жила в ужасных условиях! Понимаешь? Моя девочка жила одна, а я ничего-ничего не знала. Я должна найти ее, но боги меня не пускают к ней.
— Милая, мне жаль…
— Иди туда!
Вытерев слезы, я указала рукой в сторону алтаря, и Мики все же осторожно отправилась в самое сердце древнего храма водной богини Эквис-мат. Я же накрыла Микаэлу огненным щитом. На всякий случай. И тут же услышала позади треск льда, обернулась на звук и неверяще замотала головой.
— Дядя…
Как он мог оказаться здесь? Неужели отследил портал?
— Мне жаль, что все так. Не надо было вам сюда лезть.
— Я не понимаю.
— Вы угроза жизни для моего императора. Жаль, что придется убить обеих, я думал, все дело в тебе, а вторую племянницу можно оставить жить, все же родная кровь. Но теперь вижу, что в пророчестве говорилось о ней. — Молон махнул за мою спину. Конечно же, он все понял, заметив ее белоснежные волосы. С этой деталью все становилось очевидным. — Ничего. Зато твоя дочь жива. Считай, что это мой предсмертный дар тебе.
— Где она? — зашептала я, не чувствуя голоса, но все еще крепко держа щит вокруг сестры.
