Я попрошусь на ферму сама! Потому что теперь понимаю, что такое дар и как опасен он может быть.
От прикосновения советника Фоули к моей шее меня будто опалило нестерпимым жаром и пронзило разрядом молнии одновременно. Рядом с магом такой силы я не смогу оставаться равнодушной: мой дар будет откликаться на его магию, и это рано или поздно выйдет мне боком. Я ведь дала себе слово забыть о своих чувствах к Мартейну. Ради милой Адрианы, которая спасла меня. И которая ждёт от него ребёнка. Я никогда не предам её доверие.
— Если хочешь, я могу уговорить их оставить тебя здесь, на Канделе, — неожиданно сказал Норт. — Щупальца Магистрата не дотягиваются до моего острова. Я никому не подчиняюсь. Ты сможешь жить в моём замке и пользоваться библиотекой, а мне не помешают лишние руки и мозги. У учёного всегда есть чем занять помощников и учеников.
— Ари не согласится, — тихо ответила я и тут же поправилась, — госпожа Адриана, конечно же. Я для чего-то нужна ей.
— Ей довелось пережить немало потерь, — вздохнул колдун, — как и всем беженцам из Веллирии. Я понимаю, почему её так тянет спасать человеческие жизни.
— Спасибо вам за всё, магистр! — Я поклонилась ему и хотела поцеловать его руку, но он отмахнулся и спрятал руки в карманы мантии.
— Вы с Адрианой всегда будете желанными гостьями на моём острове, — сказал он мне напоследок.
Вскоре мы спешно погрузились на парусник и покинули Канделу. К моему удивлению, одним из магов, управляющих потоками ветра и воды, оказался Рид, секретарь Адрианы. Я была уверена, что после того, как советник Фоули швырнул его в бассейн, Рид не решится и носа показать в поместье, но этот молодой человек был очень настойчивым. Он всё равно умудрялся бросать на госпожу заинтересованные взгляды, красуясь под парусом, когда её муж не смотрел в его сторону. А я так же украдкой любовалась Мартейном. Мы мчались в открытом море, вздымая миллионы брызг, и я невольно улыбалась, подставляя лицо прохладному морскому ветру.
Советник был сейчас совсем не похож на знатного господина из Магистрата. Он сбросил обувь и стоял на палубе босиком, закатав до колена штаны, как простой рыбак. Его светлая рубашка, завязанная узлом на груди, промокла от солёных капель и прилипала к стройному, но крепкому торсу. Спутанные водой и ветром волосы беспорядочно трепетали. Я чувствовала, как тройной магический поток несёт наш кораблик домой, а самой сильной была, конечно же, магия Мартейна.
Неужели и я смогу когда-нибудь управлять парусником? Или разгонять грозовые тучи?
Стоило мне подумать о непогоде, как я заметила прямо по нашему курсу сгрудившиеся в кучу тяжёлые облака. В косых лучах солнца было видно тёмное пятно дождя под ними.
— Обойдём, — решительно сказал советник Фоули, и два его помощника отозвались согласием. — И сделаем остановку.
— Под носом у акул? — ехидно поинтересовался Рид, указав на мелькающие среди мелких волн плавники вдалеке. — Разве мы прихватили корм для них?
— А ты думаешь, для чего я взял тебя с собой? — сурово ответил ему Мартейн, но я видела: на самом деле он уже не сердится.
Адриана была жива и здорова, и советника не слишком волновало всё остальное.
Мы сделали остановку на крохотном острове, состоящем из невысокой скалы с чистой и сухой пещерой внутри и маленьким песчаным пляжем. В пещере мы разожгли костёр, обсохли и перекусили. Это было так необычно — мы сидели впятером вокруг огня и, кажется, все ненадолго позабыли о том, что я невольница.
— Девушку нужно обучать, пока её дар не доставил вам проблем, — сказал второй маг, сопровождающий Мартейна Фоули.
— Мы найдём ей учителя, — сказала Адриана и выразительно посмотрела на мужа.
— Нам нужен тот, кто не станет болтать, — согласился Мартейн. — Надёжный человек.
— Я мог бы дать ей первые уроки! — предложил Рид. — Ведь я уже оканчиваю пятый курс Академии.
Советник Фоули бросил на секретаря уничтожающий взгляд. «Уж тебя-то я точно не считаю надёжным человеком», — было написано на его лице, но я всё равно заранее обрадовалась. У меня будет учитель!
— Это прекрасная идея, — сказала Адриана. — И не нужно никого искать.
— Хорошо, — внезапно согласился Мартейн. — Но вас не должны увидеть за занятиями.
— Я знаю одно прекрасное место за старым кладбищем! — оживился Рид.
Думаю, он вызвался обучать меня потому, что хотел сделать приятное Адриане, но сейчас это было неважно. Я словно пробуждалась от долгого сна, которым наградил меня миралитовый ошейник, я привыкала к новым, незнакомым ощущениям, и всё это так захватывало меня, что совсем не хотелось думать о плохом. Мне представлялось, как во время тайных тренировок я вдруг почувствую течение магии в крови, подхвачу невидимые потоки, направлю их в воздух или в воду, а может быть, переверну камень или высеку искру и подожгу домик из сухих веточек. Как это случится, когда?
Но как ни старалась я представить себе или предугадать этот день, он всё равно наступил неожиданно.
22
Говорят, в большей части Веллирии осень наступает стремительно. Всего за несколько дней деревья из ярко-зелёных превращаются в красные и бронзовые, а холодные ветры быстро выдувают летнее тепло с бескрайних равнин и из прозрачных лиственных лесов. Реки и озера, в которых ещё вчера купалась ребятня, темнеют и зарастают ряской. Птицы срываются с насиженных мест и вместе с подросшими птенцами улетают на юг.
Я читала об этом в книгах и слышала от госпожи Адрианы, но мне трудно было представить подобную смену времён года. В Краю тысячи островов лето перетекало в осень плавно, незаметно. Вода в море по-прежнему оставалась тёплой, лишь розовые кусты в саду давали чуть меньше бутонов, а солнце уже не обжигало, но ласково грело кожу даже в полуденные часы. А ещё стало немного раньше темнеть, из-за чего мы с Ридом возвращались с наших тайных тренировок в глубоких сумерках. Это было нам на руку: меньше любопытных глаз и вопросов от обитателей острова и прислуги.
— Всё сначала! — скомандовал Рид, сложив руки на груди и расхаживая по краю расчищенной площадки с видом сурового экзаменатора.
Я собрала несколько сухих листочков в кучку и в сотый раз попыталась закружить их заклинанием воздушного вихря. Всё тщетно! Снова до боли напряжённые ладони, которыми я силилась зачерпнуть непослушный воздух, снова заученные с высочайшей точностью движения и слова, произнесённые чётко и с необходимыми паузами. И ничего.
Рид оказался довольно терпеливым учителем, а я — прилежной ученицей. И всё бы хорошо, вот только дар и не думал просыпаться. Я чувствовала себя обманутой. Миралитового ошейника больше не было, и казалось — вот она, магия, Эли, всего лишь шевельни пальцами и скажи секретную формулу, но… Я явственно различала волшебные потоки, ауры других магов и зачарованные предметы, но сама не могла произвести ни единой искры.
— Ещё, Эли! — не сдавался Рид.
