— Прекрати меня считать маленьким мальчиком! Которому все нужно на пальцах объяснять! — заорал Искандер. — Он умер! Он утонул! Сдох! Его сожрали акулы!
— Кальмар-р-р! Оскор-р-рбили его высочество! Оскор-р-рбили до глубины души! Напомнили его детство! — орал Кракен, маяча справа от меня.
Я смотрела на пирата и понимала. Я разучилась говорить: «Спасибо!», разучилась обращать внимание на помощь и попытку стать ближе. Игнорировала все попытки хотя бы подружиться, смотрела на всех свысока. Я упустила тот момент, когда стала тем самым холодным и высокомерным мальчиком в синем камзоле, которому маленькая влюбленная девочка несет пирожные через весь сад.
Моя рука коснулась ручки, и я открыла двери. Странно, когда ты перестаешь разговаривать, начинаешь слышать себя. И свои мысли. Ты начинаешь замечать такие вещи, которых не замечала ранее.
Корабль скрипнул и чуть-чуть наклонился. Я просто шла на палубу.
Среди принцев и принцесс, среди королей и королев не может быть речи о любви. И теперь я знаю почему. Потому что каждый ведет себя так, словно ему весь мир обязан. Я стояла на палубе, глядя на волны и далекий вечерний горизонт.
Я замерзла и решила вернуться в свое бывшее посольство. Я же уже не принцесса Ивернеса?
Дверь со скрипом открылась, я посмотрела на свое отражение в зеркале и впервые улыбнулась ему. За стенкой были слышны разборки. Я укрылась отрезом дорогой ткани, подложила под голову меховую накидку и перевернулась на ворохе тряпья.
— Сирены умирают! — орал Искандер.
— Непр-р-равда! Ее мать нашла своего пр-р-ринца! — орал в ответ Кракен.
— Надолго ли? — рявкнул Искандер. А в комнате что-то грюкнуло.
Я накрылась отрезом ткани и задремала. Мне снился сон, о том, как я маленькая обнимаю своего принца, умоляя его никуда не уплывать. Принц стоит, опустив руки. Он не обнимает меня. А я держу его, боясь отпустить хоть на мгновенье. А потом все изменилось. Мы как — будто стали расти. Я разжала объятия, чувствуя, как меня обнимают. Передо мной стоял не маленький холодный принц. А грубый пират. Я смотрела в глаза, которые не узнала. Если раньше они были ледяными. То теперь они были жестокими. Обнять или нет? Я знала, как бывает больно, когда обнимаешь только ты. Поэтому подняла руки и положила их ему на грудь.
В момент сна я видела, как Искандер наклоняется ко мне, словно для поцелуя, но почему-то тянется не к губам, а к шее… Сначала шею щекочет дыхание. Мои руки сжали до боли.
И я проснулась, видя над собой жуткого пирата. Я упиралась ему в грудь руками. Глаза его горели каким-то жутким светом. А когда он открыл рот, то оттуда показались длинные, острые клыки. Я узнала его! Он стоял на свадьбе позади меня. И что-то говорил про жениха!
Ужас заставил меня дернуться. Закричать я не успела, поскольку мне зажали рот. Сердце забилось, когда клыкастая пасть приближалась ко мне. Я пыталась оттолкнуть его ногами, брыкалась и пыталась укусить его грязную руку.
Мне на щеку капнула слюна. Пасть раскрылась возле моей шеи, пока я отчаянно дергалась. Моя рука нащупала какую-то штуку, похожую на подсвечник. И я со всей силы ударила по пирату. Тот на мгновенье выпустил меня. А мне все казалось, что я ударила недостаточно сильно.
В тот момент, когда мне удалось вырваться, я открыла рот, чтобы позвать на помощь, как вдруг вспомнила. Мне же нельзя!
Меня пугало то, что я не могла продвинуться к двери. Страшный пират с горящими глазами стоял между мною и дверью. Но самым жутким было то, что в зеркале отражалась только я. Такое чувство, словно в комнате, кроме меня никого не было.
А моих руках был подсвечник, который я выставила вперед. Я пятилась в сторону стены, глядя на это чудовище. Что же делать? Я не могу позвать на помощь! А вдруг это только сон? Я же не вижу его в зеркале?
Но если это был сон, то уж больно страшный! Бледные щеки, впавшие глаза со странным свечением и жуткий оскал — это то, что мне ужасно не хотелось бы увидеть во сне!
А что если бросить подсвечник в зеркало? Но тогда мне будет нечем обороняться? Я металась между двумя мыслями. А потом отчаянно швырнула тяжелое украшение интерьера прямо в свое отражение. Звук был очень громкий, как мне показалось. Но ничего не произошло.
Я поняла, что лишилась единственного оружия, как вдруг увидела острые осколки на полу. Схватив один из них голыми руками, я направила его на чудовище. Мои руки дрожали. Я почувствовала, что в руках потеплело. Мне на юбку упали темные капли.
При виде этих темных капель, чудовище обезумело. Оно упало на пол и принялось их слизывать. Прямо с пола. Я была зажата в угол каюты. Осколок сверкнул в свете, падающем из разбитого оконца наверху.
Чудовище подняло на меня сумасшедший взгляд, размазало кровь по губам. Я стала стучать рукой в стену, пока вторая держала вытянутый вперед осколок. Мои руки были испачканы кровью, но я била в стену так, словно от этого зависит судьба всего королевства.
Внезапно за стеной послышалось шевеление. Я продолжала колотить рукой, словно стена была дверью. Бег в коридоре окрылил меня надеждой.
Дверь распахнулась, а в комнате появился Искандер. Камзол был накинут поверх голого торса. Одной рукой он держал покрывало на уровне бедер. Второй — пистолет на вытянутой руке.
Прогремел выстрел. Он пробил насквозь жуткого пирата, а он внезапно дернулся. Взгляд у него стал осмысленный, но все равно светящийся. Увидев меня, лицо пирата приобрело страдающее выражение.
— Простите, — сипло произнес он. Но тут же второй выстрел заставил его посмотреть на капитана. — Простите, капитан… Мы просто давно никого не брали на абордаж… Вы же сами знаете, что … Просто уже не могу…
Пират упал на колени, пока на него смотрело направленное дуло пистолета «Извините!». Искандер бросил взгляд на надпись, усмехнулся и закатил глаза.
— Схватил не глядя.
Я все еще дрожала в углу, не веря, что это чудовище больше не пытается меня сожрать.
— Это наш штурман. Он вампир. Иногда у него такое бывает, — заметил Искандер. — Но среди штурманов ему нет равных… Но это его не спасет…
Сначала мне хотелось, что Искандер убил его. А потом вспомнила сама, как чувствовала жуткий голод. И как чуть не съела половину экипажа… А ведь вампир такой же, как и голодная сирена?
— Перезаряжу на серебро, — заметил Искандер, доставая что-то из кармана.
— Я вас прошу… — взмолился пират.
Я отрицательно качала головой. Мне уже было жаль несчастного голодного пирата. Я ведь еще недавно была не лучше него!
— Уверена? — холодным голосом спросил Искандер, пока пират смотрел на меня с мольбой.
Я отчаянно закивала. Пират выдавил из себя клыкастую улыбку.
— Тогда вон, — послышался голос Искандера. Вампир поднялся и бросился в дверь. Осколок выпал из моих рук. Я вытирала кровь о мятую юбку. Мы с Искандером остались одни.
