— Дитя мое, — как-то ласково произнес король, глядя на изумленную фею, отрицающую тот факт, что перед ней сидит тот самый юноша. – Это вы бессмертные и вечно – молодые. Время над вами не властно… А мы – смертные… Да, тридцать лет назад я был тем самым юношей, который вместо того, чтобы учиться управлять государством, лазил по непролазным дебрям и звал тебя…
— Нет! Это не ты! – твердила фея, а по ее щекам потекли слезы. – Не ты! Не может такого быть!
Меня поставили на пол, а я плотоядно посмотрела на яблоки, разложенные в серебряной чаше. Это было ближайшее, до чего я могла дотянуться.
— Яблоко дай сюда. Тебе нельзя его есть, — послышался спокойный голос Оберона, когда я уже намеревалась откусить кусочек. Я с сожалением вздохнула, протягивая ему яблоко, которое засверкало в его руке волшебством, чтобы через мгновенье стать прозрачным, словно стеклянным.
— Ешь, — тихо произнес Оберон, протягивая его королю. А почему ему можно, а мне нельзя? Я тут же схватила еще одно яблоко, пряча его за своей спиной.
— Отравил? – вздохнул старый король, вертя яблоко в пухлых руках, а потом бросил на свою фею такой долгий, такой грустный взгляд, что даже у меня сердце защемило, и… у откусил кусочек. Я сначала не поняла, но седина на висках исчезла, а морщины стали разглаживаться. Король смотрел на свои руки, видя, как они уменьшаются. Яблоко выкатилось из его рук и разбилось.
На нас смотрел изумительной красоты молодой парень, нервно проверяя пальцами свое лицо. Правда, камзол был ему велик, мешковато болтаясь на животе, но он не обращал на него внимания.
— Зеркало! – по залу пробежал крик. – Принесите королю зеркало! Быстрее! Зеркало!
Король сидел на полу, а фея смотрела на него с открытым ртом. «Не может быть… Значит, это правда?», - шептала она, вытирая слезы. «Значит, это был ты!», - сглатывала она, а губы ее дрожали.
— Это – мой свадебный подарок, — произнес Оберон, а гости стали хлопать и кричать. – Пока ты любишь ее, ты бессмертен.
— Ура!!! – закричал кто-то из придворных, а среди радостных криков слышался чей-то плач: «Я не могу…Это … Это так мило…».
— Прошу вас! – вскочил на ноги молодой король, прижимая к себе свою фею. Я видела, как бережно он держит ее, боясь повредить ей крылья, как она плачет, вцепившись в него: «Прости меня, любимый… Я не знала, что время вас не щадит… Для нас тридцать лет, как один день… Я так счастлива…».
— А для нас – это целая жизнь, — вздохнул молодой король, только глаза у него были немолодыми. – Благодарю тебя, Оберон. От всего сердца… Если нужна армия – я дам ее. Если что-то нужно будет – я все сделаю.
— Что ты мне можешь дать? – произнес Оберон, глядя на пару. – Ты ничего мне не сможешь дать, смертный. Даже если очень сильно захочешь.
Я тем временем, конечно, краем глаза наблюдала за всей этой сценой, роняя слезки и тихо что-то мурлыкая про себя, но при этом нагребала еды со стола со скоростью прожорливой гусеницы.
— Что? – обернулась я, пряча добычу за спиной и мило улыбаясь. Он что-то спросил, а я прослушала вопрос. – Ах, не обращайте внимания, это «Титаник»… Ванс… мо… ю… оупен… зэ дор…
— Титания? – переспросил молодой король, глядя на меня с уважением. – Красивое имя! Вы останетесь на свадьбу, госпожа Титания? Понимаю, что прошу очень много… Но, мне бы хотелось…
— Нет, — резко произнес Оберон, беря меня на руки, пока я пыталась съесть яблоко. Оно выскользнуло у меня из рук и упало. – Тебе нельзя есть обычную еду. Феи не едят пищу смертных.
— Еще как едят! – возмутилась я, надкусывая яблоко и… Тьфу! Да оно же горькое и противное! Бе!
Я прокашлялась, чувствуя неприятный привкус. Гадость-то какая! Бяка! Я бросила яблоко на пол, взяла другое и снова выплюнула. Неужели это хлеб? Неужели он похож на старую тряпку? Фу!
— Держи, — произнес Оберон, глядя на меня с усмешкой. В его руке было яблоко. – Просто тебе неудачные попались…
— Не-не-не! – возмутилась я, кривясь. – Сам такое ешь!
— Пробуй, — с этими словами мне вложили в руку яблоко, а я осторожно откусила, чувствуя, какое оно сладкое и сочное. Ммммм… Наслаждение! Я сейчас умру… Какая прелесть! Никогда не любила яблоки, но это… это…
— Это яблоко я захватил со стола, пока тебя одевали, — произнес Оберон, глядя на счастливого жениха с мужской солидарностью. – Так что пищу волшебного мира ты уже попробовала. А это значит, что ты принадлежишь волшебному миру.
Что?!!
Кони несли нас обратно, а я нахохлилась, нервно жуя невероятно вкусное яблоко. Желудок радостно урчал, зато я понимала, что останусь в волшебном мире навсегда. Мы считаем магию чудом, потому что в нашем мире ее просто нет. А они посчитали бы чудом небоскребы из стекла, трамваи, ноутбуки и телефоны, потому что их нет в этом мире. Следовательно, чудо – это то, что видишь впервые, непривычное, интересное, поражающее воображение.
— Чудо, ты яблоко доела? — послышался голос Оберона, пока снизу орали, что-то вроде: «Глядите! Дикая Охота девушку похитила! Держись, бедняжка! Мы попробуем тебя отбить!». Мимо нас даже пролетела стрела, со свистом разрывая грозовой фронт, окутавший нашу кавалькаду. «Пусти ее, мерзавец!», - орал какой-то сердобольный. Стрела – это веский аргумент в амурных делах, поэтому я сжалась, в надежде, что не паду дохлой к ногам Амура со стрелой, торчащей из филея.
Когда мы ушли в крутое пике, штопором устремляясь в холм, я орала так, что мне закрыли глаза рукой. Недоеденное яблоко вылетело из рук. Ладонь с моих глаз убрали, а я все еще сидела, чувствуя, как волосы, вставшие дыбом, никак не хотят улечься обратно.
Меня закинули на плечо и несли во дворец, а я мрачно висела, пока слуги провожали нас задумчивыми взглядами.
— Тиран! Я знаю, куда ты меня несешь! Узурпатор! Садист! – всхлипывала я, а слуги бледнели и прятали глаза.
— Я тебя сейчас убью, — прошептали мне, придерживая меня рукой.
— За что? За то, что я тут тебе имидж поднимаю! – обиделась я, чувствуя, как угроза поползла выше колен и легла мне на попу, по которой тут пробежал игривый холодок.
— Мой имидж и так неплохо стоит. На него никто не жаловался, – послышался голос. Стоп! А он точно знает это слово?
Дверь с ноги открылась, а меня сгрузили в кресло перед накрытым столом.
— Я отворачиваюсь, и чтобы этого здесь не было! Чтобы все тарелки были чистыми! Поняла меня? – произнес Оберон, включая режим «его величество».
Долго упрашивать меня не пришлось, я тут же схватила ложку, набрала супчика и… Ой! Горячий! Я дышала ртом, как маленький насос, поглядывая на соблазнительные ломтики мяса в соусе с травами.
— Ты раньше вообще когда-нибудь ела? – послышался голос Оберона, который смотрел на то, как я честно даю мясу вторую попытку, обдувая его со всех сторон.
— Нет, видела еду на картинке! – обиделась я, а кусок мяса соскользнул с вилки и шлепнулся в соус, обдавая нас брызгами.
