— Подслушать, — поправил я. — И что же они там говорили?
— Что моя мама хорошая, а ваша Настя плохая и вами крутит, как хочет. И что у вас ни стыда, ни совести, а мать эта не та, которая родила, а та, которая вырастила.
Кулаки сжал. Пойти бы сейчас, поувольнять всех же. Уволить не уволить, но разобраться нужно будет. Я не желаю, чтобы на моей же кухне обсуждали мою личную жизнь.
— А ещё?
— А ещё, что мама вчера пришла, а вы снова её прогнали.
Она, моя маленькая девочка, которая то на "ты" обращалась, то снова сбивалась на "вы", держалась весь разговор. Она явно была намерена не плакать при мне. Но на последней фразе носом шмыгнула, глаза заблестели, засопела, сосредоточенно пытаясь не разреветься.
— Дай-ка посмотрю, — серьёзно ответил я, в кинул руку вглядываясь в наручные часы. — Сейчас уже восемь сорок пять. Значит через пятнадцать минут Володя заведёт машину, поедет и привезёт твою маму.
Она ожидала отпора. Чего угодно. Но только не того, что я вот так просто дам ей желаемое. С кресла вскочила, ротик округлила буквой "О", ладони прижала к порозовевшим щекам. И стала вдруг тем, кем и должна быть — ребёнком, которому через месяц стукнет шесть. Ребёнком, который под ёлкой увидел вдруг подарок, о котором так долго мечтал.
— Правда? — усомнилась Даша на мгновение.
— Правда, — кивнул я.
И тогда случилось невероятное. Дашка ко мне побежала и обняла крепко-крепко. За ноги. Уткнулась лицом в мою ногу и так простояла несколько секунд. У меня позорно защипало глаза — самому бы не расплакаться. Это длилось так недолго, стремительное объятия закончилось, Дашка убежала. Подозреваю — на подоконник.
Так и есть. Я только открыл документ, который следовало изучить перед подписанием, как в дверь снова постучали. Но вошли сразу после стука. Настя.
— Демид, — укоряюще сказала она. — Знаешь, где наша дочь?
— На подоконнике? — предположил я.
— Так и есть, — согласилась она. — А ведь мы решили ничего ей не говорить. Ты совсем меня не слышишь.
— А ты не слышишь нашу дочь, Настя. Мне нужно поработать.
Уходя дверью хлопнула, я снова поморщился. Работать уже не выходило. Вышел. Даша выбрала подоконник в холле второго этажа — отсюда, как на ладони видно. С ней оба котёнка, в ногах плачет изрядно потолстевший щенок. Носом прижалась к стеклу, ждёт. Меня увидела, мне улыбнулась.
— Вон Володя, — сказала и пальцем показала на машину что стояла у ворот, готовясь уехать. — Сейчас маму мне привезёт.
— Привезёт, — улыбнулся я.
Полчаса туда максимум, полчаса обратно. Дашка не смотрела на меня, смотрела во двор. Но я чувствовал, сейчас, в данный момент она меня принимает. Мне временно все прощено. Сегодня я гонец, принесший хорошие вести. Поэтому я подвинул толстого щенка ближе к маленькой хозяйке и тоже сел на подоконник.
Мы не говорим. Даша ждёт. Щенок дрыхнет, изредка поскуливая во сне и дергая лапами, котятам спать надоело, они затеяли игру, а я читаю книгу. Точнее, пытаюсь читать, на каждой странице задерживаюсь на несколько минут — смотрю на свою дочь, так мирно настроенную ко мне сегодня.
Книга в электронном формате и скачана на телефон. Звонков я не ждал, почти все рабочие звонки проходят через секретаря и этот номер знали немногие. Поэтому когда телефон зазвонил я едва не выронил его от удивления и неожиданности. На экран смотрю — тот самый Володя.
— Да? — бросил я в трубку и шагнул в сторону, чтобы Дашка не слышала.
— Я звонил в домофон, — сказал мой водитель. — Поднялся наверх, позвонил в дверь. Она не открывает.
Это мне совсем не нравилось, но я остался спокойным внешне.
— Ключи с собой взял?
Гордиться нечем, но дубликат ключей от квартиры Ольги у меня был уже давно. Ещё с тех времен, когда я только думал о том, как именно забрать своего ребёнка.
— Открывай, — велел я.
Слышу, как лязгает, отпираясь, замок. Минута тишины, перемежаемой едва слышимыми шагами, шорохами, тресками. И наконец…
— Её здесь нет. У квартиры не жилой вид, но вчера она явно была здесь. Следов поспешных сборов или борьбы нет.
Я сбросил звонок. Мне нужна только одна минута. Чтобы собраться с мыслями, чтобы понять, как дальше быть. Этой минуты у меня нет. Дашка слезла с подоконника, смотрит на меня, в глазах ожидание. Она весь разговор слышала, но понять ничего не сумела и теперь ждёт моих слов.
— Даша, — беспомощно говорю я.
— Ты снова меня обманешь, да?
И смотрит мне в глаза, кажется — в самую душу, а я стою пепед ней и просто остро мечтаю о том, чтобы все было иначе.
Глава 38. Ольга
Я не думала ни мгновение. Бежать мимо него — фантастика. Раньше пыталась, наивная была, милая добрая…одним словом — молодая. Сейчас знаю, победить его невозможно. Но если повезёт, то получится убежать.
Мысли проносятся в голове за доли одной единственной секунды. Потом толкаю вперёд, переворачиваю стол. Лёгкий, современный, он просто поддаётся мне. Пинаю ногой стул, закрепляя баррикаду. Тот, кто стоит в прихожей смеётся моим планам — смешно прятаться от волка в соломенном домике, про это даже сказку написали…
Но в моей голове не это. Рывком бросаюсь к окну. Успеваю подумать — этаж невысокий, снизу сугроб. Максимум сломаю ногу, малая жертва, зато будет шанс сбежать. Распахиваю створку и буквально переваливаюсь вниз, времени на то, чтобы залезть на подоконник и прыгнуть ногами вниз нет.
Я недооценила своего мужа. За шесть лет, что мы не виделись он не стал слабее нисколько. Легко преодолел возведенную мной преграду. Горшок с замученным без регулярного полива цветком перекувыркнулся и исчез внизу, в темноте, а я не успела. Свобода манила, казалось, она так близко, но он успел. Поймал меня за куртку дурацкую, втащил обратно внутрь квартиры. Я не плакала, зарычала от злости… Да, я изменилась за последние годы.
— Здравствуй, золотко, — улыбнулся мой муж. — Соскучилась?
Я дернулась бесполезно, а он за волосы меня схватил и ударил о стену лицом. Потом все пропало, исчезло, провалилось в никуда.
Пришла в себя ещё в машине, он вёз меня куда-то. Но была слишком слаба, ударил сильно, даже на полноценный стон сил не хватало, в голове звенит, рот крови полон — губы разбиты. Руки за спиной связаны, лежу на них, затекли и просят движения.
Машина остановилась, казалось, вечность спустя. Я решила не показывать, что уже в сознании. Муж взвалил меня на плечо и понёс куда-то. Бросил на кровать. Затем тишина. Я так поняла, что стоит, на меня смотрит. Соблазн приоткрыть глаза, чтобы увидеть его велик. Терплю.
— Вот же глупая, — сказал он и в его голосе снова улыбка. — Разве могу я желать плохого своей женщине? Спи, устала наверное.
