Потом он снова начал долго и нудно перечислять все плюсы академии, рассказал почему она была самой — самой. Мне если честно было больше интересно от чего академия потеряла статус самой престижной и сильной, но кажется, Эврон об этом не знал.
После академии, настала очередь семьи, и слушать это было куда интересней, ведь не пошевелиться, не заговорить я по прежнему не могла.
Мать Эврона, Рисана, была ведьмой, но он ее не совсем не знал, ведь она умерла давая ему жизнь. Воспитывала Эврона его тетя, родная сестра матери. Всю жизнь она твердила маленькому мальчику о том, что его мать умерла по вине отца, которому тот не нужен, ведь он не выполз из своей академии даже ради того, чтобы спасти жизнь собственной жене. Так Эврон и рос, ненавидя всю свою родню по отцовской линии, пока однажды не нашел дневник матери. Оо-оо, сколько всего он прочитал, о стольком узнал. К концу прочтения, вся жизнь Эврона перевернулась с ног на голову.
Оказалось, что мать приворожила его отца, что было незаконно и каралось смертной казнью. Но и этого ей оказалось мало, она захотела извести мужа, ведь он был одним из очень богатых и знатных магов. Вот она его и старалась всячески вытащить из проклятой академии, в стенах которой ее муж был неприкосновенен. Но, не вышло. Муж носил ее на руках, боготворил, не жалел на нее денег и даже предупредил перед свадьбой о том, что академия для него все.
Рисана стала все больше срываться от нетерпения поскорее избавиться от нежеланного мужа, да еще и советник Доу начал что — то подозревать. В один из многочисленных скандалов, Рисана сорвалась, не совладала со своей магией и по неосторожности прокляла Девона, своего мужа и отца Эврона. Проклятие оказалось двусторонним, ибо магия не прощает ошибок, а Рисана сделала их достаточно.
Теперь Девон не мог выйти из академии и она его медленно убивала, а Рисане магия запретила приближаться к Девону. И все бы ничего, если бы ведьма вскоре не узнала о том, что беременна. Она отчаянно искала способ все исправить, ведь иначе просто не переживет родов, ведь ее муж не сможет ее подпитывать своей магией во время беременности и ребенок вытянет из нее все до последней крохи.
Все это время Рисана и словом не обмолвилась о своей ошибке, убедив свою родню в том, что Девон променял ее и сына на академию.
Много в том дневнике было грязи, настолько, что юному Эврону стало противно от самого себя только за то, что он являлся ее сыном. Но, как говорится: родителей не выбирают.
— А ведь я даже ни одного письма от него не прочитал, злился, что он нас бросил и мама умерла из — за него, — продолжал говорить Эврон, а я лежала тихо, как мышка, давая ему выговориться, хоть сейчас и могла слегка шевелиться, больше чем уверена, смогла бы открыть глаза и заговорить. — Я начал искать способ помочь ему и нашел. Я как его кровный родственник, мог забрать проклятие себе. И все бы у меня получилось, отец был настолько слаб, что не смог бы мне противиться, но я просчитался. Поняв, что я собираюсь сделать, он смог удержать в себе часть проклятия. Даже умирая он пытался меня защитить, а я так и не смог ему помочь. Единственное, чего добился, так это того, чтобы академия его отпустила. Вызвал деда и отправил их обоих домой. Все надеялся, что дед поможет отцу. Он был так слаб, когда я последний раз его видел… А сторик привез мне тебя. Я мог ему отказать, но… ты тут из — за меня, из — за моего эгоизма. Я так устал быть один и подумал, что быть может ты сможешь… не обратишь внимание на мою внешность… Все из — за меня. Ты не желаешь просыпаться, а отец… я испугался, не смог спросить у деда как он. Пока не знаю, я могу надеяться, но если услышу что отец… — сорвался голос Эврона и я больше не смогла молчать.
— Он жив. Мы с учителем его вылечили, — просипела едва слышно и тут же оказалась в сильных объятиях.
Думаете после обнимашек Эврон начал меня благодарить? Как бы не так! Этот блаженный орал на меня до хрипоты и даже несколько раз как следует встряхнул, потом правда получил молнией по своим загребущим ручонкам, трясти перестал, зато орать принялся с новой силой. Нет, мужика конечно можно понять. Судя по вычлененным из общего ора словам, я поняла следующее: в отключке я пробыла около четырех суток, он думал, что я умру, все думали, что я умру, его разбудила тьма, она же подсказала как меня вытащить и он в растерянности, от чего тьма не пытается всех вокруг сожрать, а тихонько сидит и даже переживает за меня!
Я лежу, молчу. Жду, когда у моего балахонистого запал кончится, а сама раздумываю над тем, как теперь Эврона с тьмой примирить. Ведь помнит поганка мое обещание о том, что я попытаюсь помочь им объедениться, помнит по этому и сидит тихо.
— И чтоб больше никогда! — орал т ем временем муженек, стоя в ногах у кровати. — Ты слышишь? Никогда!!! Иначе я сам тебя к богам отправлю, безвозвратно! — и уже тихо и вкрадчиво добавил: — И поскольку мы связанны не разрывными узами, я отправлюсь в след за тобой!
Красноречиво скривилась от подобной перспективы. Если он сейчас так на меня орет, то что будет когда я по настоящему умру? Это ж мне и после смерти не будет покоя! А хотя… Вспомнила о том, что у богов не так уж и плохо, сиди, принимай себе души, порть настроение рядом сидящему мужу. Красота! В общем, жить можно и после смерти и не известно кто еще кого заколебает!
Растянула губы в настолько мечтательной улыбке, что Эврон вдруг подавился собственными словами и злобно на меня зыркнув, вылетел из комнаты. Я только и успела прокричать ему в след о том, чтоб не забыл бедную меня покормить.
Убедилась, что осталась одна и с замиранием сердца раскрыла кулаки, что сжимала все время в надежде на то, что богиня дала мне хоть одну волосинку Зорка, но все тщетно. Мои ладони оказались пусты и тут меня прорвало, я сидела на кровати и долго бубнила, высказывая Юнаре все, что я о ней думаю.
— Я пришла к тебе за помощью, а ты! Залезла мне в мозг и отправила обратно даже не выслушав. А впрочем, чему я удивляюсь, судя по тому до чего докатился мир, вы все уже давно забили на его обитателей! — выплеснула я все, что накопилось в душе. — Хоть бы кусочек пальца его дала!
Что вы все скривились? Неприятно вам? А Зорку неприятней вдвойне, он мертв!
— Стерва, — буркнула, откидываясь на подушки и мне тут же прилетело в лоб чем — то маленьким, но очень твердым. — А по аккуратней нельзя?! — прокричала и разулыбалась, когда увидела кусочек серо-желтой косточки.
Не успела обрадоваться, как обломок кости начал исчезать прямо на моих глазах.
— Нет, нет! — заорала, сжимая кость в руке. — Можешь хоть каждый день кидаться в меня костями тех, кто заперт в этой академии! — задрала я голову к потолку.
Кость перестала исчезать и я выдохнула с облегчением.
— Спасибо! — поблагодарила от всей души, прижимая к груди кусочек Зорка.
— Чего орешь блаженная? — высунулся Зорк из стены, а я даже не испугалась, начинаю потихоньку привыкать к этому дурдому.
— Сначала ругала, а потом благодарила Юнару, — ответила дракону со счастливой улыбкой.
