Я притаился в стене и наблюдал за этой сладкой парочкой, вот больше чем уверен, что они будут вместе, слишком сильно между ними напряжение. Пока сидел в стене, узнал много нового и о жизни ректора, и о жизни прошлого ректора, а закончилось все заговором против богов и всех магических рас.
Рината говорила простые вещи, то, что мы знали с детства, вот только она смотрела на все под совершенно другим углом и он был правильным. Нас действительно пытались запутать, да что там запутать! Все магические народы уже закрылись в своих границах, все короли потеряли надежду, своих наследников.
И вот, теперь я в ее комнате, на столе лежит мое тело, она его все же вырастила. Сейчас стоит надо мной с пузырьком ярко желтой жидкости, улыбается, говорит, что все у нас получится.
— Конечно получится, — натянуто ей улыбаюсь.
— Оживешь, сдашь этим мерзким воротам экзамен и…
— Буду свободен! — мечтательно прикрываю глаза.
— И полетишь добывать мне ингредиенты! — спускает она меня с небес на землю. — Что ты так на меня смотришь? — наставляет на меня указательный палец. — Я все свои на тебя извела, а мне еще фея оживлять!
— Добуду, — киваю, глядя прямо ей в глаза. — Ты главное меня оживи.
Она считает до трех, а я едва дышу от волнения. Так хочется поверить, но так сложно… Я уже и забыл какого это быть живым.
— Три! — восклицает и поливает меня жгучей жидкостью.
Меня будто кипятком ошпарило, а я улыбаюсь и радуюсь как ненормальный. Я чувствую! Пусть это пока только боль, сейчас я рад и ей.
— Он точно живой? — разбудил меня тихий голос нашей ожившей подружки.
— Совсем как ты и я, — Рината стояла совсем близко ко мне.
— Тогда почему он все еще не приходит в себя? — влез в разговор маленький лерв, которого эта неугомонная разбудила в библиотеке.
— Он просто спит, но совсем скоро должен проснуться, — на последнем слове голос Ринаты немного дрогнул и я понял, что она переживает.
Тут же в голове всплыл наш с ней разговор, тогда на мое недовольство она ясно дала понять, что никогда еще никого не оживляла кроме меня и скелетинки и то, последняя оживилась даже без ее присутствия, благодаря деятельному фею.
— Красивый, да? — в голосе Скетеллы слышался неподдельный восторг.
— Очень, — согласилась с ней Рината, только ее голос был до обидного ровен.
Попытался встать, открыть глаза, пошевелиться, но пока ничего не получалось.
— Обычный, — буркнул рядом недовольный ректор. — И вообще, если ты забыла, напоминаю: ты замужем за мной, совсем недавно, но очень прочно. Не-рас-тор-жи-мо! — повторил по слогам, а у меня получилось улыбнуться.
Наконец — то у нашего ректора растаяло сердце, он явно ревнует мелкую ко мне и этим надо воспользоваться, чувствую, если их не подтолкнуть друг к другу, то они еще очень долго будут ходить кругами.
— О! Ты наконец — то вспомнил о том, что я тебе жена? — тут же поддела его мелкая.
— Я и не забывал, — фыркнул ректор. — Я просто пытался осознать, что сие уже случилось и это факт!
— Угу, — покивала Рината, не замечая, что я открыл глаза, все ее внимание сосредоточилось на ректоре, который снова нацепил на себя балахон и закрыл лицо глубоким капюшоном, теперь понятно почему она на него злится. — Мне кажется, что ничего ты не осознал, — скрестила руки на своей груди.
— Совершенно точно осознал, — не согласился с ней ректор.
— И именно по тому, что твоя жена тебе поддержка и опора, самый близкий и родной человек, перед которым можно быть самим собой, ты снова вырядился в это убожество? — подошла она к нему вплотную. — Сделай одолжение, — нагло заглянула ему под капюшон. — Подумай еще раз. Подольше. Примерно, лет двести и желательно как можно дальше от меня!
— Я для тебя старался! — вспылил ректор и вокруг него вдруг заклубилась тьма и все кто находился в комнате, попятились к двери. — Чтобы ты не видела моего уродства! — продолжил он бушевать.
Думал, пора вставать и защищать мелкую вредину, но она меня удивила.
— Ты не урод! — не боясь его тьмы, смело ткнула пальцем в грудь ректора.
— Ты считаешь это не уродством? — проорал, сдергивая с себя капюшон и поворачиваясь к Ринате той стороной, где был шрам от магического ожога. — И это тоже не уродство? — сорвал с себя балахон, а следом и рубашку, открывая ей вид на свою грудь, испещренную еще более уродливыми отметинами. — И она тоже мое уродство, — указал большим пальцем себе за спину, там, где клубилась жуткая тьма.
— Если ты и урод, то только моральный! — так же проорала ему в ответ мелкая и уже тише добавила: — Она не уродство, она сильна и красива, а ты настолько убог, что не только этого не понимаешь, но и обижаешь ее, — протянула Рината руку и тьма ректора скользнула к ней, прося ласки словно кошка. — Ей больно, — проговорила совсем тихо.
— Мои увечья сможет не замечать только такой же урод как я, — тихо проговорил ректор, кривя губы в какой — то больной усмешке.
Сейчас он повторял слова его невесты, но Рината об этом не знала. Если он хотел оттолкнуть ее от себя, то сделал большую ошибку. Рината замерла, глядя прямо на него, а затем у нее дыхание перехватило:
— Ты ее все еще любишь, — не вопрос, утверждение и ее складывает от боли.
В тот же момент ректора несколько раз прикладывает сверкнувшей молнией, а я его добиваю:
— Оставь ее, — говорю, с трудом вставая и притягивая Ринату в свои объятия. — Завтра заберу ее с собой в драконьи земли, мы пройдем с ней обряд единения и под его давлением, узы связывающие вас, разорвутся, — Рината начинает возмущенно пыхтеть и пытается от меня отстраниться, я знаю, что ей не нравится моя идея, но только сильнее прижимаю ее к себе. — Со мной она точно будет счастлива, — добавляю и пытаюсь спрятать улыбку, мелкую мои слова бесят, она сама этого не понимает, но ей нужен только этот самовлюбленный засранец, лелеющий свою боль. Если есть хоть малейшая симпатия, узы все усиливают в разы, такова суть, связавшего их обряда. А между этими двумя с самого начала было такое напряжение, что только искры сверкали.
— Она моя! — взревел, все же решив за нее бороться и это хорошо.
— Не дергайся, — шепнул малявке в волосы. — Потом еще спасибо скажешь, — и уже громче, для ректора. — Я намного сильнее тебя, — не добро усмехнулся. — Как бы ты сейчас не бесился, что бы не делал, ты проиграешь и ты об этом знаешь, — решил выбесить его до конца и подтолкнул в нужную сторону. — Мог бы попытаться со своей тьмой, но ведь ты ее отверг.
С последними словами, подхватил Ринату и перекинув ее через плечо, вышел за дверь.
— Ты что творишь! — заголосила мелкая. — Отпусти меня немедленно!
— Он тебя не достоин! — возразил и как только захлопнул дверь, быстро стянул Ринату со своего плеча. — А теперь слушай меня, — наклонился к ней, взявшись ладонями за ее плечи.
