— Ой, это все мой папа. Он в девяностые работал водителем бетономешалки, а тогда, знаете, то одного закатать надо, то другого.
Повторно вытянутое лицо моего любопытного собеседника, и снова у меня мысль: «Если Зигмунд Давидович узнает, как я высказалась о любимом папуле, лишит наследства и обрушит на мою голову весь свой юридический гнев. Только бы за клевету не привлек, но тут все-таки должны сыграть мне на руку родственные чувства».
— Не надо мне выкать, — выдавил из себя Андрей.
Да, пусть будет просто Андрей, раз уж мы перешли на ты.
Я скромненько улыбнулась и сказала:
— Хорошо. А ты чем занимаешься? — невзначай спросила, вроде как для поддержания разговора.
— Бизнесом, — кратко ответил Мележ и подлил мне еще вина.
Кажется, он собирается меня споить. Зря старается — я прошла ускоренный курс употребления крепкого алкоголя с Костиком, так что вино могу глотать как воду.
Но уже наступает момент, когда надо будет сыграть пьяненькую и довольную. О, видела бы меня сестрица!
— Ничего не понимаю в бизнесе, — махнула рукой. — Это так скучно.
Андрей едва заметно усмехнулся, кажется, теряя интерес. Конечно, что с меня взять — очередная дурочка. А о происшествии в гостинице он уже все узнал. Пора напомнить о своей груди.
— Ой, какая я неловкая, — чуть замедлив темп речи, запричитала я.
Банально, но действенно пролить на себя вино. Оставив стакан, я с сожалением посмотрела на футболку и стянула ее через голову под вновь заинтересованным взглядом Мележа.
— Есть где застирать? — поднялась с деревянной лавки и чуть пошатнулась. — Кажется, мне уже хватит вина, — жеманно хихикнула и снова пошатнулась.
Может, джентльменом Андрей и не был, но грудь свою для падения подставил. И я оказалась у него в объятиях.
— Там есть кран с водой, — помедлив, ответил Мележ и кивнул в сторону выхода.
— Ты такой заботливый, — улыбнулась я и уже собиралась выбраться из объятий, но мне помешали.
Сначала скрипнула дверь винного погреба, а потом я услышала:
— Андрей, я увидел твою машину и…
Твою мать! Я готова была рассмеяться в голос, потому что более комичную ситуацию сложно представить.
Мне даже не надо было поворачиваться на голос. Уж милого-то я не то чтобы по голосу, по походке должна узнавать.
Глава 11
Я медленно повернула голову. Не хватает только музыки из какой-нибудь голливудской мелодрамы. Наши взгляды встретились… Искра. Буря. Обещание вечного… Нет, не блаженства, а путешествия по всем кругам ада.
— Не знал, что ты здесь не один, — сказал Леша, переведя взгляд на Мележа.
— Что-то случилось?
— Там надо разобраться кое с чем.
— Извини, дела, — посмотрел на меня Андрей.
— Очень жаль, — печально вздохнула, выбираясь из объятий.
— Отвези девушку в гостиницу. Возьми мою машину, — бросил Мележ Лешу ключи.
— Идем…те, — кивнул мне благоверный.
Ой, что сейчас будет. Костик не обрадуется трупу в отпуске.
Даже если бы я была сейчас действительно пьяная, то нет лучшего способа отрезветь, чем быть застуканной мужем полуголой в объятиях другого мужчины.
— Я позвоню, — выйдя на улицу, так и не натянув футболку, сделала я ручкой Мележу.
Он кивнул и направился в противоположную от машины сторону. А я поплелась за Лешей, наслаждаясь видом, пока есть возможность. И я вовсе не о местных красотах.
Встречи в стиле сопливых фильмов не получилось. Объятия там, поцелуи, обещания больше никогда не расставаться. Скорее Леша готов был меня порвать на британский флаг. А может, и полностью кожу снять. Хотя стиль Рамси Болтона (*прим. автора — персонаж Джорджа Мартина из серии книг «Песнь льда и пламени») Леше не подходит. Пусть лучше отшлепает.
В машине первым делом мой благоверный спросил:
— Может, вы наденете футболку?
Мы вроде наедине, так почему он продолжает вживаться в роль? Прямо по Станиславскому. Может, у Тани уроки брал?
Я только открыла рот, как Леша приложил палец к губам. Да ладно ему, даже обидно. Неужели считает меня полной идиоткой?
Футболку я все-таки натянула. Причем молча. Хотя такое длительное молчание плохо на мне сказывается. Я становлюсь агрессивной.
Когда мы отъехали от виноградников и сделали крутой поворот к городу, Леша спросил:
— Вам плохо?
— Да, — кивнула я, быстро сообразив. — Можете остановить где-нибудь на побережье? Мне надо подышать свежим воздухом.
Леша свернул с трассы и, проехав с километр, остановился почти на побережье. Оставалось только спуститься вниз, чтобы окунуть ножки в водичку. Но мы здесь явно не за этим.
Кстати, совсем безлюдное место. С одной стороны высокая полоса, которая уходит в море, будто закрывает этот участок, а с другой — вода подходила все ближе и ближе к погорку, с которого мы спустились.
В итоге получался такой каменный островок, совсем небольшой. И, кажется, рядом никакой цивилизации. Так что неудивительно, что здесь пусто.
— Ты ненормальная? — схватил меня Леша за руку.
— Это же был риторический вопрос? Ответ ты и так знаешь, — пожала я плечами.
— Ивонна, ты не понимаешь, куда лезешь!
— Так надо было объяснить, почему ты со мной развелся, а потом исчез, оставив Ботанику только координаты.
— Ты меня с ума сведешь!
Леша потер виски, а потом притянул меня к себе и поцеловал. Мамочки… Сколько лет уже целует, а коленки задрожали как в первый раз. Или это местность так сказывается?
Побережье, романтика, шум волн… Определенно пора снимать кино.
— Я скучал по тебе, — сказал Леша тихо и прижался к моему лбу своим. — Но тебе не стоило приезжать.
— Что ты здесь делаешь?
— Ивонна…
— Ты же не думал, что я буду сидеть дома и ждать от тебя весточки?
— Декабристка хренова! — снова обнял меня Леша и зарылся носом в мои волосы. — У тебя другой шампунь.
Вот не особо я сентиментальная и чувствительная — работа не позволяет расслабляться. Но сейчас в носу защипало. Это прозвучало круче, чем признание в любви. Память — это и есть наши чувства. Настоящие чувства.
Оглядываясь назад, на все смотришь трезвее и яснее. Когда нет гормонального всплеска, заполонившей все сознание влюбленности и желания обладать — что в принципе можно совместить три в одном.
— А в тебе все другое, — ответила я. — Только туалетная вода та, что мы вместе покупали.
