— Вот телефон Бена, — Аполлинария скинула дочери контакт одного широко известного в узких кругах растамана, как никто другой умеющего работать с магами. – Я с ним уже разговаривала – он с удовольствием тобой займётся.
— Да не надо со мной заниматься, — устало вздохнула Маша. – Я просто хочу отдохнуть, привести мысли в порядок и понять, как жить дальше.
— О, Бен отлично ставит мозги на место, — гнула своё мама. – Давно надо было тебя к нему отправить, ещё когда ты решила в ГКЧВ устроиться на работу.
— Вот возьму и поменяю билет на Бали, — пригрозила дочь.
— Те же грабли, только в профиль, — усмехнулась Полина. – Там Рустем живёт, но у него методики жёстче.
— Чёрт, нигде от вас не скрыться, — посетовала Маша. – Везде есть какой-нибудь гуру, от которого мне не отвертеться.
— Почему, в Антарктиде нет, — ухмыльнулась мать. – И на Шантраских островах.
— Кстати, Шантары! – Воскликнула Маша. – Давно же туда хотела, но забыла про них. Эх, там туры редкие, а своим ходом не добраться.
— Езжай куда хочешь, — устало вздохнула Полина, махая рукой на непутёвую дочь. – Заколебала, если честно! Судьба тебя везде найдёт, вопрос: будешь ли ты готова встретить её.
— Ма-ам, — протянула Маша. – Я устала от этих мужиков! Честно! Надеешься на них, а один вон в другую влюбился, второй гадом оказался. Марк и вовсе тот ещё извращенец.
— Боже, сколько раз тебе повторять, что то было досадное недоразумение, — закатила глаза Полина, вспоминая, как несколько лет назад взъерошенная дочь приехала со свидания и давай взахлёб рассказывать об экспериментальном театре, в котором обнажение душ, анонсированное в программке, сопровождалось оголением телес актёров. Хорошо хоть зрителей не трогали! А то кто их, экспериментаторов, знает. И это безобразие на первом же свидании… Разумеется, новой встречи, помимо рабочих моментов, не состоялось.
— Всё равно показатель, — не уступала Маша. – Была масса вариантов: встать и уйти, а не пялиться на чужие телеса, а ещё лучше заранее нормально всё узнать. Что за безответственный подход к делу? Вон Фарг всю неделю подарки слал, потом карету заказал, ресторан, жаль, что сразу не подписался, я бы тогда стольких ошибок избежала…
— Любая ошибка учит нас чему-то, — философски заметила Полина. – Надеюсь, когда ты встретишь действительно свою судьбу, то не будешь отталкивать этого мужчину своей излюбленной холодностью.
— Настоящего мужика сдержанностью не испугать, — парировала Маша. – Зато сразу понятно, что я дама серьёзная, по мелочам не размениваюсь.
— Боже, и в кого ты такая? – Покачала головой мать. – Мы с твоим отцом никогда так не рассуждали. Как увидели друг друга, так и не сомневались, что будем вместе. И ни разу не притворились, чтобы цену набить, гордыню показать.
— Времена были другие, — хмыкнула Маша. – Советский союз, секса нет, как вы там вообще размножались – непонятно.
— Как-как, — тоже ухмыльнулась мама, — точно так же, только без лишнего пафоса. Камасутр всяких там и прочих пособий по разнообразию интимной жизни. И знаешь, разбирались как-то!
— Мама! – дочь от хохота даже пополам согнулась – настолько выразительной была мимика и жестикуляция Полины. – Перестань, а то я сейчас лопну от смеха!
— Хотя, что уж говорить, есть от некоторых новомодных книг толк, — продолжала занимательную тему мать. – Например, как правильно выращивать орхидеи.
Маша упала на диван и не могла остановиться. Орхидеи её добили, отчего она поняла, что спорить бесполезно и проще воспользоваться советом матери, чем переспорить её. В конце концов, если ей не понравится, она сможет сесть на самолёт и двинуться дальше, и никакой Бен её не остановит!
[1] Государственный Контроль Чародейства и Волшебства.
3. Новая волна
Несмотря на сжатые сроки Даргон управился довольно быстро. Фаргон и так, несмотря на переезд в собственный дом, стал его правой рукой, так что объяснять суть текущих дел долго не пришлось. Возвращению племянника после многих лет моральной изоляции в социум способствовало обретение некогда откушенного хвоста. После столь воистину потрясающего для любого гизара события, его стали уважать ещё больше, чем делали это до потери смертоносной конечности в схватке с кабыздохом[1]. Да, лишиться хвоста – признака брутальности и самцовости было чуть ли наивысшим позором среди крылатых магов, но обрести его вновь – вот где настоящее чудо! Ведь в отличие от прочих органов, его не отрастить даже с помощью магии. Вкупе с тем, что он нашёл истинную пару и первый породил долгожданного для всей расы ребёнка… Конечно же всё это вознесло его на немыслимой высоты пьедестал. Он стал символом надежды на светлое, плодотворное будущее в целом и первопроходцем на Землю в частности. В общем, оставлять его на время исполняющим обязанности Повелителя можно было без опаски, тем более что он давно ушёл из Стражи Границы. Учитывая, что главный источник оппозиционного геморроя – Жнур Загасский – отправлялся на поиски суженой вместе с Даргоном, можно действительно уповать на относительное спокойствие в рядах гизар во время отсутствия правителя.
— Готов? – Спросила Хэриот Даргона, запихивавшего под кожу за ухо амулет-переводчик, а в локтевой сгиб накопитель.
Схема выживания в суровых иномирных условиях от Фаргона работала безотказно – проверено второй волной попаданцев! Да, крыльев, хвоста и доступа к внутреннему Источнику силы они временно лишаются, но если загнать под кожу пару артефактов, то их никто не заберёт. Переводчик – оно и понятно, что без него никак, а для активации входа в пространственный карман достаточно небольшого накопителя, последствия от извлечения которого легко исцелить лекарским амулетом. А уж в самом кармане чего только нет: артефакты на все случаи жизни, запасная одежда, еда, питьё и конечно оружие. Правда, в последний раз ничего, кроме переводчика не понадобилось, ибо ГКЧВ наладил отбор самок до мельчайших деталей, но с неприкрытым тылом соваться на чужую территорию будет только дурак. Как гласит старинная гизарская пословица: глупый птенец – мёртвый птенец.
— Почти. Сейчас остальные подтянутся, и можно будет отправляться, — Повелитель с тоской погладил крыло, мысленно расставаясь с летательной опцией на время поиска лады. О хвосте и вовсе старался не думать.
— Что-то они не слишком спешат навстречу своей судьбе, — Богиня явно не пребывала в восторге от такой непунктуальности.
И тут, словно испугавшись высочайшего гнева, на крышу центральной башни замка правителя опустились крылатые маги. В отличие от Даргона, одеты они были кто во что горазд. Жнур – глава рода Загасских, сверкал драгоценностями на всех мыслимых местах: запонки на сюртуке, фамильный орден, рукоять меча, даже в волосы вплёл золотую нить с вкраплёнными в неё самоцветами. Шарид – первый советник повелителя – облачился в боевое одеяние, состоявшее из фиолетовой рубашки – цвета крови гизаров, дабы в бою не видно было ранения, кожаных брюк и жилетки, усеянных смертоносными шипами и клёпками с защитной магией. Меч в пространственный карман он так же убирать не стал. Похоже, ничего хорошего от землян он не ждал. Прочие кто в шелка и парчу обрядился, кто воинственно, разве что мастер Гардон, главный лекарь, оделся, как и Дарг, без особых изысков. Всё равно их сразу переоденут в местные вещи, а статус не будет иметь никакого значения – только личностные качества.
