База н[ационал] – с[оциалистического] д[вижения] слишком мала. Но чем больше мы заинтересовываем других, тем лучше они интегрируются в новый европейский порядок. – В Бельгии пока трудности. Немецкие органы там частично стали более бельгийскими, чем сами бельгийцы. Галопин
[1067] указывает нам, что с немецкой стороны ему было обещано не отправлять на Восток ни единого самолета без его ведома! – Батя
[1068] из Протектората отправлен на Восток, чтобы пустить в ход обувное производство. Востоку требуется 200 миллионов пар, что превосходит все производственные мощности.
То, что немецкие деньги не имеют ценности, если отсутствуют товары потребления – это жалоба общая. Но добыть эти товары невозможно. Из Италии можно привезти немного, своими силами никак не обойтись. Здесь налицо большой кризис политики и экономики.
Д[окто]р М[ейер] и Рунте. Отмена указа Коха о закрытии практически всех школ и институтов. Так как ген[еральный] к[омиссар] в Киеве
[1069] не следил за этим, тамошний медицинский институт раздулся до 2000 «учащихся». Большей частью националисты из Лемберга, которые не работают, а занимаются другими делами. Кох хочет снова продемонстрировать «сильную руку».
Рунте сообщает о заседании комитета по переселению. Д[окто]р Конти
[1070] отправляется на Восток. Будет встроен в рабочий сектор «Восток» НСДАП. – Высказывает сомнения относительно формы медицинского страхования на Укр[аине]. – Укр[аинские] врачи очень уж заботились об остарбайтерах. – Врачей – фольксдойчей мы хотим забрать в немецкие клиники, студентов – фольксдойчей в наши университеты, чтобы обеспечить кадровое пополнение.
24.11.[19]42
Д[окто]р Рунте получил строго конфиденциальную информацию из М[инистерства] и[ностранных] д[ел]. Оно молчаливо направило фюреру служебную записку об изменении восточной политики. Отходит от так наз[ываемого] «жесткого» курса.
Я сообщаю д[окто]ру Шлоттереру, что ген[ерал] – ф[ельд]маршал Кейтель позвонил мне прошлым вечером: ему нужно еще 8500 рабочих для завода по перегонке сланцевой нефти на севере. Я сказал ему, что столь же гол, как и он. В свое время по желанию Заукеля у меня забрали 45 000 русс[ких] военнопленных, свято поклявшись прислать им замену. Вместо замены поступили лишь новые большие заявки. – Шл[оттерер] считает, что мест для проживания на севере недостаточно. Кох опять пытается нестись очертя голову: он хочет опубликовать распоряжение о монополиях, но из предосторожности все – таки спрашивает разрешения. Я даю указание запретить публикацию.
Вопрос монополий дискутируется уже давно. Экономика их не хочет: это пережитки либерального века, последнее прибежище либерального государства. Сегодня государство управляет экономикой и держит в руках практически все источники заработка. Другая сторона говорит: монополии на примитивном Востоке – лучшая форма налогообложения. Я перешлю проект закона фюреру, который особо интересуется этой проблемой.
Шл[оттерер] снова жалуется на правление рижского порта.
В Херсоне люди Заукеля увезли в Г[ерманию] работниц прямо с хлопковых полей. И еще некоторое число проблем того же рода.
25.11.[19]42
Шеф Г[итлер]ю[генда]
[1071] представляет мне в Восточном м[инистерстве] руководящие кадры Г[итлер]ю[генда] и «С[оюза] н[емецких] д[евушек]», которые задействованы на всем Востоке. Я рассказываю им о величии стоящих там перед нами задач и благодарю за содействие. Они уже проявили себя в умелой работе с фольксдойчами.
30.11.[19]42
Рикке подчеркивает, что аграрники вовсе и не помышляют о том, чтобы обособиться от общ[его] управления на Востоке. Р[ейхс]к[омиссариат] У[краина] нажимает на с[ельско]х[озяйственных руководителей] только потому, что те якобы чересчур прислушиваются к Берлину. Р[ейхс]к[омиссариат] У[краина] не хочет увеличивать штаб, чтобы затем, используя неконтролируемые пром[ышленные] компании, управлять без всякого контроля. Всеоб[щее] сомнение в том, есть ли у работы с Кохом вообще перспективы.
Шлоттерер жалуется, что р[ейхс]к[омиссариат] О[стланд] предоставляет ген[еральным] к[омиссарам] слишком большую свободу действий, центральное управление отсутствует, экономическая политика в рамках всего региона невозможна. – Они должны еще раз прибыть сюда.
Обсуждение разработок управления по четырехлетнему плану по перемещению многих фабрик на Восток. – Шпеер хочет сейчас 40 000 рабочих для Остланда. Лишь недавно хотел 100 000 из Остланда. И «центральное управление» совершает порой крутые развороты. Но резервы оккупированного Востока тоже не бесконечны.
Рунте докладывает о вопросах монополий.
После обеда беседа с през[идентом] археол[огического] института об исследованиях на Востоке. – Штельрехт сообщает о хорошо проведенной учебной конференции в Магдебурге. Шмидт и проф[ессор] ф[он] ц[ур] Мюлен вернулись из Украины. Там ставка на «жесткий курс», но непродуманные указы – о закрытии исследовательских институтов, которые крайне важны для немецких исследований – все же отменены. К примеру, привитие торфа бактериями, торф из-за этого стягивается и становится похожим на кокс, также работы в области геологии (СС забрало из Днепропетровска все геол[огические] диссертации. Ш[тельрехт] должен разобраться и потребовать их вернуть).
Глава киевского СД сообщ[ает] следующее: схвачен один из руководителей НКВД. Он выдавал себя за фольксдойча по имени Мантойфель и сумел подобраться ко всем (как торговец коврами). На его след вышли после ареста одного радиста – подпольщика. Так как запирательство было бесполезно, он признал, что занимает пост третьего по старшинству офицера НКВД. Получил приказ в любом случае оставаться в Киеве. Заявил, что во время моего пребывания на Украине на меня планировалось пять покушений. По различным причинам они не осуществились. Во время моего визита должна была быть взорвана опера, но так как половину зрителей составляли украинцы, от этого отказались.
