16.9.[19]40
Сегодня Путткаммер
[830] и Хайль
[831] сообщили о работах в Париже и «юридических» сложностях в отношении конфискованных фондов. Я пообещал по возможности скорее добиться от фюрера принятия решения. Профессор Боймлер сообщает свое мнение о положении дел в континентально – европ[ейских] исследованиях, проводимых профессором Н[икурадзе]
[832].
За обедом у фюрера сегодня развернулась очень обстоятельная беседа. Замечательный жест – фюрер посадил по правую руку своего водителя, который праздновал сегодня тридцатилетие. Тот был безмерно счастлив. Позже он попросил меня через моего водителя подарить ему мое фото с датой и подписью. Разговор зашел о Серрано Суньере
[833]. Я спросил Фрика
[834], какое впечатление тот производит. Как я слышал, он воспитывался исключительно в иезуитском духе. Во время гражданской войны в Исп[ании] один фалангист написал мне о том, как его арестовали за то, что нашли у него мои тексты. Фюрер рассмеялся: Ну да, ваши тексты. Я сказал: С Хосе Антонио Примо де Ривера я нашел общий язык: Испания страна католическая, и мы не хотим вмешиваться. Р[ивера] заметил тогда – так – то оно так, однако папа походит на главу масонской ложи, Испания выберет себе собственного папу в Толедо. Я со своей стороны запретил перевод м[оего] произведения на итальянский и испанский – как мне ни было жаль. Фюрер подхватил тему. Всякое кат[олическое] государство должно выбирать своего собственного папу. Злой рок: немецкие императоры всегда стремились навести в церкви «порядок», вместо того чтобы просто инициировать избрание нескольких пап. Едва они помогали папе, который должен был навести порядок, прийти к власти, как тот обводил их вокруг пальца. Им следовало бы поддерживать нескольких пап: чем больше, тем лучше. Церкви всегда ведут себя беспардонно: если их дела в «порядке» и они чувствуют себя в безопасности. И наоборот, они стучатся во все двери, когда появляется конкуренция. (Фюрер еще раз пересказывает сцену ссоры нынешних протестантов из-за причитающихся им выплат). Я заметил, что для того, чтобы занимать такую позицию, нужно определенное неверие, а ведь императоры со всей серьезностью верили в институт церкви. – Фюрер иронизирует по поводу попыток Керрла наводить «порядок» теперь. «Попытки гармонизации» этого нашего министра по делам церкви всюду вызывают лишь сострадательную усмешку. Дело в том, что он все еще «верит» в церковь. Гауляйтер Грейзер
[835] сообщает о правовой норме, принятой в Вартегау: конфессии в качестве частных объединений. Фюрер не имеет ничего против того, чтобы в разных гау существовало разное регулирование: какие у нас есть причины для того, чтобы вновь укреплять церковь?
Я сообщил об «опасениях» наших военных юристов во Франции. Ниже приводится соответствующая служебная записка
[836].
Альт – Аусзее
[837], 12.10.[19]40
Вот уже три дня я нахожусь здесь и лечу мышцы спины с помощью грязевых обертываний, массажа и солнечного света. Растяжение в области больного места, не могу ступить на левую ногу. Сомневаюсь, что смогу 16–го выступать в Линце.
Читаю много, для внутренней работы стимулов, однако, столь же мало, как и недавно в Гастайне
[838], где я вынужден был прервать только что начатое лечение в связи с бомбардировками Берлина и отправился к семье.
Однако хочу сделать кое-какие записи – для будущего.
На днях я получил распоряжение фюрера в отношении будущего жилищного строительства. Соответствующие органы должны представить ему планы квартир для рабочих: доступные по цене, с тремя спальнями. Наконец-то! Я при всяком удобном случае указывал Шпееру и Гислеру на необходимость строительства жилья для рабочих как части великих намерений партии и государства; упоминал об этом и за обедом у фюрера. При этом фюрер пересказал следующий примечательный эпизод: осматривая «Кап Аркона»
[839], он выразил желание увидеть и спальные помещения персонала. Последовало растерянное бормотание, волей – неволей пришлось покориться – фюрер пришел в ужас. Сон в душных и темных помещениях при всей прочей роскоши [на борту], само собой разумеется, привел бы к тому, что большая часть персонала превратилась бы в коммунистов. Поэтому в Г[ермании] в перспективе должна быть реализована программа жилищного строительства совершенно нового образца. Тогда люди вновь захотят иметь детей. Значит, теперь на этот не терпящий отлагательств вопрос обратили внимание. Н[емецкий] народ, вернувшись с войны, не сможет понять, отчего он должен снова ютиться в трущобах больших городов в то время, как рядом растут и ширятся импозантные – новые Берлин, Мюнхен, Нюрнберг, Гамбург. Н[емецкий] рабочий имеет право на то, чтобы наряду с крупными государственными постройками мы вспомнили бы и о его собственной обители. Ведь, в конце концов, с его помощью была добыта победа. – Когда в другой раз мы говорили о Страсбурге и я выступил за то, что собор должен стать национальной святыней, то фюрер со слезами на глазах заметил: Он должен стать памятником в честь неизвестных солдат. Что есть у простого человека? Что может он знать о величии истории? У него есть жизнь, и ее он ставит на службу. Чем были бы наши планы без этих солдат! Все осталось бы только на бумаге.
