Со злостью отбиваюсь от его рук и стягиваю с себя футболку. Грудь обдаёт воздухом от открытого окна.
— Смотри! — шиплю с вызовом, — И сомневайся дальше!
Он смотрит.
Секунда, две, три… Взрывается!
— Млять! — рычит и силой веса, подхватывая руками под бёдра, сносит меня к двери ванной комнаты.
Шорты слетают на пол вместе с бельём. Позвоночник моментально начинает саднить от удара, но сейчас мне на это наплевать. Я вся дрожу от смеси нашего общего адреналина. Хочется впиться зубами в ключицу Алексея и сделать больно!
— Возьми… — «меня» тонет в стоне, смешанном с грубым поцелуем.
На языке смешивается вкус сигарет и мяты. Он снова курил… Безжалостные губы смещаются на мою шею. Скорее всего, будут синяки…
Баринов резко отстраняется и плотоядно оскаливается.
— Тогда, давай знакомиться, — вибрирует его голос, а зрачки в глазах начинают догонять по размеру радужку. — По-настоящему…
Глава 42. Старые знакомые.
Аня
Я постоянно улыбаюсь и вспыхиваю, вспыхиваю, вспыхиваю… вспоминая то, что делал со мной Алексей.
— Нюта! — в кухню залетает сестра и суёт мне в руки бархатную коробочку. — Посмотри, что мне Алексей подарил!
— Ну-ка! — я отвлекаюсь от омлета и беру в руки подарок. Открываю крышечку и разглядываю маленькие аккуратные серьги.
— А у меня ушки не проколоты, — начинает ныть Ксюша. — Как я буду их носить?
Прикидываю в голове их цену. Если камни в них фианиты, то ещё ничего. А если бриллианты… Смотрю на свет. Ну конечно это бриллианты. Глупо было даже подумать иное.
Опускаю коробочку и встречаюсь глазами с Алексеем, который, уже переодетый в джинсы и чёрное поло, вальяжно опускается на барный стул.
— Ань, отдай, — напрягается Ксюша. — Это мне подарили.
— Она же ещё маленькая, — качаю головой. — Зачем? Потеряет…
— Я, кажется, не спрашивал, что ты думаешь по этому поводу, — ведёт бровью Баринов.
— Ань, а когда мы уши проколем? — нудит сестра. — Ань…
— Ещё хотя бы пару дней после болезни нужно подождать, — со вздохом отвечаю ей. — К тому же, сегодня вечером бабушка приезжает. Или ты забыла?
— Не забыла, — мотает она головой.
— Аня, омлет, — напоминает мне Алексей.
— Блин! — спохватываюсь я и быстро переставляю сковороду на соседнюю холодную конфорку.
— Тебе обязательно, — раздаётся у меня за спиной ехидный голос Баринова, — нужно больше практиковаться в омлетах, — заканчивает свою мысль этот пошлый человек, выделяя последнее слов. — Подача слабовата. Думаю, мы введем его в регулярное меню.
— Нет, — встревает Ксюша, морща носик, — Я не люблю омлет.
— Алексей Егорович… — предупреждающе шиплю и задыхаюсь от возмущения. При ребенке! Совсем с ума сошёл!
— Не переживай, — угорает Баринов, обращаясь к Ксюхе, — Нюта будет готовить его только мне.
Фыркнув, отворачиваюсь.
Да, утренний вариант «омлета» со мной сегодня случился первый раз, и это не повод для шуток! Мне до сих пор стыдно!
И между прочим! В процессе никто не жаловался на подачу!
Стараясь оставаться невозмутимой, достаю тарелки, кормлю всех завтраком и с легкой грустью смотрю на то, как сестра без умолку разговаривает с Алексеем, а тот ее на самом деле слушает и даже задаёт вопросы.
После еды Баринов с сестрой уходят кормить и выгуливать щенка, а я поднимаюсь в спальню, чтобы собрать Ксюшины вещи. Хорошо, что дети на столько наивны, что не всегда выстраивают простые логические цепочки.
Бабушка ни за что не потерпит, чтобы сестра оставалась жить в доме моего «любовника», как она называет Алексея. Совесть не даёт ей позволить себе более резкие формулировки.
Поэтому, Ксюша сегодня вечером едет домой.
— Аня, — я оборачиваюсь на звук открывающейся двери и смотрю, как Алексей проходит в комнату. — Я уехал на работу. Щенок разыгрался и начал кусаться. Я запретил пока Ксюше к нему подходить.
— Поняла, — киваю и через паузу добавляю, — не знаю, как Ксюхе сказать, — скидываю кофточку в сумку и сажусь на кровать. — Она расстроится.
— Ксюша сможет приезжать, — спокойно говорит Алексей. — Сегодня в садике я сменю охранника на моего человека. По периметру установят камеры. Ваша заведующая в полном восторге, а ты сможешь быть спокойной за сестру.
— Спасибо, — говорю Алексею уже в сотый раз за время нашей совместной жизни.
— И ещё, — добавляет Баринов. — Твою бабушку выпишут в три. Глеб заберёт ее из больницы и доставит домой. Она успеет прийти в себя и освоиться до нашего приезда. Я постараюсь закончить сегодня в шесть. Твоя задача обеспечить ужин. Можешь заказать в любом ресторане, который находится на территории торгового центра. Я заберу.
— Бабушка не согласится, — развожу я руками. — Мне проще приготовить самой…
— Я сам ей позвоню, — говорит Алексей. — Она не сможет отказать. До вечера… — резко развернувшись, выходит из комнаты.
Я смотрю ему в след. Это правда, некая благоговейность перед сильным у «людей системы» в крови. И бабушка не исключение, но это не означает, что она это мне не припомнит.
В пять тридцать за нами с Ксюшей приезжает водитель.
Сестра, рыдая, прощается со щенком, и никакие уговоры здесь не помогают.
— А почему Алексей на тебе не женится? — хлюпает она носом, а я неловко оглядываюсь на незнакомого мне парня за рулём. Точнее, я видела его в охране раньше, но имени не знаю.
Я не хочу, чтобы о нас с Бариновым среди его людей ходили слухи, поэтому понижаю голос.
— Потому что пожениться — это не просто. Людям нужно понять, что они готовы любить друг друга в богатстве и бедности, в здравии и в болезни… — рассуждаю я и неожиданно вспоминаю слова Алексея о том, что именно с ним моя жизнь станет максимально непредсказуемой.
Смотрю на Ксюшу и мне становится не по себе. Ради неё я стремлюсь к стабильности и больше приключений мне не хочется.
Но сейчас не время для этих рассуждений. Мне никто ничего не обещал и не предлагал, поэтому, я гоню их, не желая окончательно портить себе настроение.
— Алексей уколы делает не больно, — отвечает мне сестра, — а если он подарки дарить не будет, так это не страшно же… Бабушка тоже редко что-то дарит.
— Не страшно, — прижимаю ее к себе с улыбкой. — Любовь она вообще не выражается в подарках. Ты же не сомневаешься, что мы с бабушкой тебя любим?
— Нет, — доверчиво вздыхает Ксюша. — Но у Алексея все равно классно. Как у блогеров в интернете. Я бы видео снимала, если бы ты мне телефончик подарила… — заискивающе и мечтательно.
