— Ты совсем уходишь? — выбегает в прихожую расстроенная Ксюша.
— Бакс сегодня вечером ещё не кушал и не гулял, — отвечает ей Алексей. — А с тобой сегодня Аня побудет.
Ксюша подходит ко мне и вжимается в бок.
— Пока… — говорит тихо и грустно.
— Давай выздоравливай до конца, и поедем колоть уши, — обещает ей Баринов.
Я хочу возмутиться, что бабушка будет против. Она боится, что в саду вырвут серьги из ушей… но потом понимаю, как бредово это звучит. И что это не мое мнение. Я ничего не имею против, чтобы проколоть сестре уши.
— Пока… — робко улыбаюсь Алексею.
Он ожидаемо выходит из квартиры, а я все равно вздрагиваю от хлопка замка.
Глава 44. Услышать друг друга.
Аня
С первого взгляда у нас с Алексеем все хорошо. Оглушающе просто!
Мы вместе завтракаем, уезжаем и возвращаемся с работы, по ночам занимаемся невероятным сексом, только в процессе которого меня отпускают все мысли и страхи, касающиеся наших отношений, и я люблю своего мужчину, отдавая все чувства и эмоции, которые успеваю накопить за день.
Я близка к истерике. И совершенно не представляю, как мне прожить ещё условную неделю, а главное — что будет дальше.
Иногда мне кажется, что Баринов специально возвращает меня к прежней жизни, чтобы с чистой совестью бросить. Или чтобы я бросила его сама.
Я знаю, мужчины иногда так делают, когда хотят, чтобы решение о финале отношений приняла женщина.
Бабушка расшатывает мою нервную систему с другой стороны, всячески манипулируя доступными ей рычажками. Особенно сестрой. Требует вернуться домой и забыть Алексея. Показательно глотает валидол.
Но я не могу. Оба самых близких человека будто договорились свести меня с ума.
Два раза я специально задерживалась на работе до поздна и рассказывала Алексею про строгого начальника, который на самом деле милая женщина. Но ведь Баринову об этом знать необязательно! Портила завтраки и ужины, изгаляясь с солью, сахаром и перцем. Пыталась засыпать в гостиной, но с этим провалилась. Меня на руках отнесли в кровать.
Этого «непробиваемого сфинкса» не берет ничего. Хотя я уже и сама не понимаю, зачем это делаю. Просто… будто замерзаю рядом с ним.
Сволочь! Гад! Трус! Ненавижу!
Поэтому вчера после работы я написала Баринову смс о том, что ночую у бабушки и отключила телефон.
Ах, какая я волевая!
Уложила счастливую сестру спать, позависала перед телевизором под «осуждающим учительским взглядом», а потом, когда «этот взгляд» уснул, нализалась настойки. Иначе не могла расслабиться.
— Аня, — стучит мне в дверь спальни бабушка. — Время — восемь. Ты на работу собираешься? Мы с Ксюшей ушли.
— Да, — отвечаю ей и натягиваю подушку на голову.
Господи… Зачем я это вчера сделала? Как теперь сегодня возвращаться? С каким лицом? Да и надо ли?
Сердце сжимается, а на подушку скатываются синхронно две слезы.
Достаю с тумбочки телефон и, надеясь на чудо, включаю его.
На экран начинают сыпаться уведомления, но среди них нету ни одного о том, что мне звонил Баринов Алексей.
Тебе все понятно, Аня?
Нет! Не понятно! Я буду ждать, когда он скажет сам: «пошла вон!» Иначе просто не прощу себе.
Привожу себя в порядок, запихиваю в рот бабушкин сырник с чаем и вызываю такси, потому что уже катастрофически опаздываю.
Выбегаю на улицу и ищу машину с опознавательными знаками.
«Водитель отменил заказ» — Высвечивается у меня на экране.
Блин! Блин! Блин! В сердцах топаю ногой и пытаюсь вызвать новую машину.
— Доброе утро, Аня, — произносит голос, от которого я застываю в позе испуганного суриката и медленно разворачиваюсь.
— Доброе утро, — отвечаю Алексею сиплым голосом и прокашливаюсь.
— Это тебе — подаёт мне кофе. — Поговорим? — хмурит брови.
— Да, — киваю я. — Давай вечером поговорим. Сейчас у меня такси и важный клиент…
Нет! Нет! Пожалуйста, я не хочу серьёзных разговоров! Я не хотела! Я не готова!
— Твоё такси я отпустил, — невозмутимо говорит Алексей, как и в нашу первую встречу. — И сегодняшний клиент, к которому ты так торопишься, тоже я. Поэтому, прошу, — он делает широкий жест, — в машину.
Мне ничего не остаётся, как забраться в салон.
Он садится за руль и блокирует двери.
— Это зачем? — напрягаюсь я.
— Ты купила платье на свадьбу Сергея и Сони? — игнорирует он мой вопрос.
— Нет, — мотаю головой и закусываю губу.
— Почему? — давяще.
— Потому что не уверена, что мне там место, — отвечаю честно.
Алексей разворачивается к заднему сиденью и достаёт оттуда чехол для одежды и обувную коробку.
— Я предполагал. Поэтому, будь добра быть готовой завтра к пяти вечера. Не приведёшь себя в порядок — поедешь в чем будешь.
Меня просто взрывает от категоричности постановки вопроса.
— В качестве кого я туда иду? Почему ты ставишь мне ультиматумы? — начинает меня трясти.
— В качестве моей женщины, — отвечает упрямо и смотрит в лобовое перед собой. — Я тебя не отпускал, Аня. Пей кофе…
Я смотрю на стаканчик капучино с карамелью в своих руках.
— У тебя что? — Спрашиваю тихо. — Раздвоение личности? Я устала, Алексей. Тебе то совершенно плевать, где я и с кем, то ты ставишь ультиматумы, то привозишь мой любимый кофе… — развожу руками.
— У меня действительно две жизни, Аня, — говорит он мне. — И по факту две личности. Иначе большой бизнес не удержать. В отличие от тебя, я перед тобой открыт. А ты пытаешься манипулировать вместо принятия решений. Сама создаёшь те ситуации, в которых я не оправдываю твоих ожиданий. Я и не буду их оправдывать! Свое слово я сказал. Все станет простым и понятным в тот день, когда ты будешь готова принять принципиальное решение, касаемое своей жизни. Сейчас — не готова. Потому что даже не говоришь при мне с бабушкой по телефону. Разорваться не получится.
— Ты же мне ничего не предлагаешь, — расстроено возражаю ему я. — Не можешь даже просто сказать: я соскучился, думал о тебе…
— Я сказал, — Баринов переводит взгляд на мои руки, в которых кучей лежат вещи, а сверху стоит кофе. — Просто ты тоже не всегда слышишь.
Несколько секунд мы молчим. Я действительно понимаю, что Алексей никогда бы не приехал, если бы хотел завершить отношения.
— Заберёшь меня сегодня с работы? — спрашиваю его робко. — Я тоже соскучилась…
— У нас сегодня много работы, — мягко отвечает Баринов. — Я должен отпустить Серегу на неделю отдыха, потому что позже Соне уже будет нельзя летать. Приду поздно. Ты можешь снова побыть у бабушки. А можешь ждать меня дома.
