Вера снова и снова жужжала мне одно и то же на ухо. Вдалбливала в мозг свои суждения, нарочно распаляя во мне ярость, будто пыталась достать до больного. Сбивала здравые мысли, разрушая их, как какой-то профессиональный манипулятор, слишком рьяно настраивала меня против сестры.
Каждый раз, когда дело касалось Дианы, она говорила мне только это. Разъяренный, я впитывал её слова как губка, пребывая в подорванном эмоциональном фоне. А значит верил. Ведь она приводила мне в пример весомые доказательства. Но всё равно, какой-то слабый голосок внутри отчаянно пищал, что здесь что-то не так. Я затыкал его. Затыкал, потому что считал, что это жалость пищит. Моя слабость.
Между нами была лишь похоть. У меня к ней спортивный интерес. Захотелось совратить и попользоваться хорошей девочкой. Сорвать с нетронутого подарка упаковку и поиметь его! Весело провести время в постели, я ведь люблю разнообразие!
Да. Вот так.
Вот это правильно!
Внушал я себе, чтобы прекратить испытывать чувства к гадине, но душа уверенно продолжала сопротивляться.
Вера схватила мой ремень брюк, рванув его в сторону. Я быстро накрыл ее руку сверху своей, останавливая.
— Ты что? Тебе нельзя…
— Но я… но я хочу очень. Не могу больше терпеть!
— Врач сказал, нельзя, — решительно отстранил её от себя. — У тебя выкидыш был, Вера. Вы-ки-дыш. Это очень серьезно. По показаниям врача тебе на несколько месяцев прописали покой.
Я отстранился, когда вспомнил о больном. Поправил ремень на место, разгладил складки на рубашке и направился к выходу:
— У меня важное дело. Буду поздно.
Хлопнул дверь, ощутив, как спину расцарапал холод. Ведь в голове всплыл тот самый день. День, который отпечатается в моей памяти как один из самых горьких.
* * *
Выкидыш случился почти через месяц после свадьбы. В тот момент я подумал, что моя жизнь закончилась и я не смогу пережить это горе. Ведь я уже настроился на то, что я стану отцом. Ребёнок, мой наследник, для меня стал отчего то даже важнее многомиллионных сделок.
Как только узнал новость о ребенке, меня будто подменили. Я вырос. Вырос на десяток лет морально и захотел создать семью. Не пойму, как это случилось… Нагулялся, видимо. Повзрослел и созрел для того, чтобы создать семью.
Я очень сильно обрадовался, когда Вера принесла мне снимок с УЗИ и тест с двумя полосками. В то же время я напрочь забыл обо всем на свете. Ребенок — главное! Поразительно! Возможно, у меня будет сын. Я даже о Диане начал забывать, потому что посчитал, что это неправильно, теперь уже точно неправильно встречаться с этой девчонкой и временами кайфовать в одной постели, зная, что твоя будущая невеста ждет от тебя ребенка.
Я стал избегать Диану. Против воли. Заставил себя, был вынужден это делать! Нарочно перестал приходить к ней в дом и думал, как решить этот вопрос с жильём. Подумывал над тем, чтобы снять ей квартиру за счёт фирмы, чтобы она не обижалась.
Блять…
А потом как с ней быть?
Маячить будет на работе, жизни мне не давать!
И этот вопрос я тоже решил.
Я решил переселить её в другой город и перевести в филиал.
Вот это правильно… Да, так будет лучше.
Я не мог от нее оторваться, не мог никак вычеркнуть из своей жизни, разорвать отношения и послать куда подальше. Я помешался на ней. Такой светлой и чистой. Доброй… Изумительной! Но когда Вера прислала мне фото полосатого теста — меня словно переклинило. В тот вечер я нажрался и сказал себе:
“Мирон! Что ты делаешь, мать твою, остановись! Остановись пока не поздно! Выбери одну… Ты совсем псих!”
Выбор было сделать чертовски трудно. Нужно было выбирать между любимой и богатой. Мне было слишком сложно и больно в душе! Я почти сделал этот выбор… Я хорошо всё обдумал и решил… решил расстаться с Верой, понимая, что Кулагин мне этого никогда не простит.
Но новость о беременности Веры окончательно развеяла мои метания и проблему выбора. Я выбрал Веру. Потому что она носит моего ребенка. И я не мог позволить себе, чтобы мой ребёнок рос без отца. Это низко. Это не по-мужски.
Кулагины странные люди. Я так и не смог понять, почему они с таким безразличием относятся к Диане, будто бы им плевать на нее. Вообще, так и есть. Я устал искать этому объяснение, решил просто не забивать себе этим голову.
И вот, когда я, идиот, принял решение поставить на кон свою репутацию и пустить в тартарары свои планы, желая предложить Диане начать встречаться, а с Верой расстаться, неожиданно получил новость от Веры, о том, что она беременна.
Бросить мать своего ребенка?!
Это было бы слишком по-скотски…
Я расстроился. Очень сильно.
Прости, Диана, новость о беременности — это как знак судьбы, знак в последний момент, что я должен был сделать такой выбор. Я должен был выбрать Веру. Теперь уже точно.
А свои настоящие чувства придется похоронить.
Кто знает, ведь сердце такого ледяного монстра, вроде меня, не способна на любовь.
Думаю, что и Диана вскоре окажется очередным моим развлечением.
Но она какого-то хрена слишком долго не становится моим развлечением!!!
Вот стерва поганая!
Ведьма с изумительными глазами!
Дрянь маленькая!
Обворожительная, красивая, сексуальная… Дрянь!
Глава 26.
Мирон
У нас с Верой нет секса.
Уже давно.
С того самого дня, как я встретил Диану.
Я всячески избегал любого контакта с Верой, а потом из-за беременности сказал, что не буду с ней спать, ради безопасности здоровья плода.
Конечно, это в большей степени была отмазка! Ведь мои мысли были по-прежнему заняты маленькой предательницей!
Не только мысли, но и член, который как в огне горит, когда я допускаю хоть одну малейшую мысль о ней…
Найду, достану из-под земли, на кусочки разорву!
В тот вечер, когда Диана сбежала, я напился. Конкретно так набрался, а потом с горя шлюху заказал. Такую, чтобы на неё была похожа. С такими же красивыми волосами, глазами, фигуркой.
Шлюху доставили, но я к ней и близко не подошел, а уже фантазировал себе о многом. Хотел до смерти её затрахать, вымещая злость предательства. Диану не удалось найти, весь город перерыли — как сквозь землю провалилась. Хитрая девчонка! Мастерски сработала. Смекалистая она и юркая, я это ещё давно приметил.
Мечтал, воображал себе, как нагну ее раком и буду до срыва голоса долбится в мягкую плоть, но, увидев совершенно другую девушку, у меня не встал. Опал член вялым огрызком, и я уже думал — всё! Конец мне. Импотент.
