— Ну Артур, — нашёл же время шутить. Сквозь слёзы коротко улыбаюсь. — П-прости меня! Я т-так испугалась.
— За что ты извиняешься?
— Из-за меня мы поехали… и это… случилось.
— Глупости говоришь! — в тоне проскользнула рычащая нотка. Артур рассердился.
— И ещё… прости меня. Прости за то, что… что дочь у нас!
— Что?
— У нас дочь родилась. Узист ошибся.
— Правда? — реакция Артура оказалась интересной.
— Угу.
— Ничего себе, — аж выдохнул. — Дочь, так дочь. Ты чего! Перестань лужи тут разводить! Я стал отцом. Просто невероятно!
— Я тебя расстроила. Подвела. Несколько раз.
— Мила, ты глупости городишь. Иди ко мне, живо! Обнять тебя хочу! Иди и рассказывай, как ты мучилась и дочь мне рожала. Трудно тебе было, малыш? Очень больно?
Перехватывает за руку, осторожно укладывает на свою грудь.
— Давай, жалуйся. Расскажи всё.
И я рассказываю.
— Я рад дочке! Вообще рад, что у меня хоть кто-то родился! — со смешком. — С моим диагнозом зачать вообще проблематично. Я хочу свою девочку увидеть. Очень хочу! Какая она? Красавица? Такая же, как и ты? Твоя копия?
Артур растирает пальцами слёзы по моим щекам. Я успокаиваюсь. Фух… Он спокойно на новость о дочке отреагировал. А я переживала. Любим мы, девочки, себе накрутить.
— Пока не понимаю на кого она похожа. Но мне кажется на тебя. Она красавица! Очень спокойная и послушная.
— Ты моя умница…
— Тебе больно? Рана болит?
— Нет, уже не болит. Увидел тебя и вообще как огурчик! Главное, с вами всё хорошо.
— И как теперь назовём нашу крошку?
— Надежда, — без промедления отвечает.
— Как мою маму?
— Да. Мне нравится это имя. Наша маленькая Надежда родилась при весьма жутких обстоятельствах. Мы могли и не выжить. В честь этого и назовём. Надежда умирает последней…
Спорить не буду.
Как же красиво Артур сказал.
— Ждали Тимура, а пришла к нам Надежда.
— И не говори. Как непредсказуем этот мир.
За спиной послышались шаги. Обернувшись, я увидела медсестру.
— Простите, время вышло. Покиньте пожалуйста палату.
— Хорошо, сейчас, — грустно отвечаю. — Артур, когда нас выпишут?
— Скоро. Думаю, скоро.
— Так домой уже хочется. Быть дома вместе с вами.
— Я очень сильно тебя люблю, Мила! И очень скучаю. Не могу без вас…
— Я пришлю тебе фото Наденьки, хочешь?
— Нет! Никакого фото. Хочу увидеть дочь своими глазами. Это будет стимул взять себя в руки и как можно быстрее восстановиться.
Глава 23.
Я с нетерпением ждала дня выписки и встречу с Артуром.
Мы приняли решение остаться в роддоме до тех пор, пока Артур не поправится. Это было и его решение, так как он хотел лично присутствовать на выписке. Подарить цветы, украсить автомобиль, завалить все коридоры роддома цветами и шарами…
Да и мне быть ближе к нему, пусть хоть и через дорогу, и толстые стены, было намного спокойней.
Он устроил нам праздник, несмотря на свою травму. Артур выглядел бодро и свежо. Вот что значит сильный, целеустремленный мужчина. Думаю, мы — стали его сильнейшим стимулом так быстро поправиться.
Я чуть не умерла от счастья, когда дверь послеродовой палаты открылась и я увидела Артура с огромным букетом цветов. Сейчас он впервые увидит дочурку, возьмёт её на руки, расскажет мне о своих ощущениях.
Передаю ему сверток, украшенный розовой лентой. Заметно, что он волнуется. Вот и состоялась их первая встреча!
— Красавица моя. Какая прелесть! — нежно прижимая к груди своё сокровище. Глазами, полными любви и восторга, рассматривает малышку.
Мне показалось, или Артур прослезился, глядя на дочь?
Я и сама слезу уронила, обняв их.
— Спасибо за дочь, Мила. Я очень счастлив. Ты даже не представляешь, как много ты для меня сделала!
Илона тоже примчалась на выписку. Смотрела она на меня, как на помойное насекомое. Ребенка всего раз на руки взяла и тут же отдала Артуру обратно, с выражением лица, будто потрогала таракана.
Я не хотела пока ещё говорить о её угрозах в мой адрес Артуру. Не хотела портить нам обоим настроение. Я чувствовала, что он в этот раз не будет церемониться с мамашей. Очень сильно разозлиться. А значит, праздник будет испорчен.
Я рассказала ему обо всём спустя несколько дней, когда мы вернулись домой и адаптировались после сложных событий, когда малышка понемногу начала привыкать к дому.
Было обеденное время, когда я кормила Наденьку, а Артур вошёл в спальню, чтобы нас проведать. Он всегда с особой нежностью наблюдал за тем, как я прикладываю дочь к груди.
Ему уже значительно легче! Швы сняли. Рана практически не беспокоит.
— Вы самые лучшие. Дашь мне её?
— Конечно, папочка.
Запахнув халат, бережно передаю дочь в сильные, мужские руки.
Теперь моя очередь наслаждаться изумительной картиной.
Нет ничего прекрасней, чем папа, который на своих сильных, больших руках баюкает свою маленькую дочь.
Артуру можно дать звание отец года!
Он души в нашей крошке не чает, с первого взгляда видно, как он ей дорожит. Постоянно балует, целует, сюсюкается. Не думала, что есть на свете такие мужчины. Артур, оказывается, тот ещё семьянин.
И тут я вспомнила, как Илона предлагала нам исчезнуть…
Как она сказала — сделаем так, что вы обе погибните в родах.
Почувствовала укол в грудь. Вздрогнула, сжав область сердца ладонью.
— Мила, что случилось?
— Артур, я больше не могу это скрывать. Надо поговорить.
— Слушаю тебя очень внимательно.
— Не хотела тебя расстраивать… тогда, в больнице. Негатив не пошёл бы на пользу твоему здоровью. В общем, сразу после родов, в палату пришла Илона.
— Ты побледнела, Мил. Мне это не нравится.
— Она пришла, чтобы дать мне денег. Она просила меня исчезнуть. Хотела подстроить нашу смерть… Тебе сказать, что мы не выжили в родах. Просто потому, что я ей не нравлюсь. Она хочет видеть рядом с тобой другую женщину. Достойную…
Артур сжал кулаки.
В его глазах блеснули молнии.
— Вот дрянь старая! Стерва больная на всю голову!
Артур встал с дивана, протягивая мне младенца.
