С той ночи прошло пять дней. А Дэвид всё никак не мог понять, как ему научиться справляться с накатывающими на него ощущениями в её присутствии. Он старался уезжать как можно раньше, и возвращался как можно позже, но каждую ночь продолжало сниться одно и тоже.
Дэвид поднялся. Часы показывали три часа ночи. Решив, что холодная вода охладит его, он направился в душ, замерев под дверью услышав там шум воды. И чутье альфы тут же определило, что там находится вовсе не ликан, … а она. Прислонившись лбом к холодной стене, он прошептал:
– Почему именно она? Почему именно сейчас? Я должен вернуться к себе. Я должен думать …, – но его рука потянулась к дверной ручке, словно сама по себе. Само по себе его тело зашло в ванную. И он распахнул душевую кабинку. Она не сказала ему ничего. Лишь взглянула на него. Этого ему хватило. Стоило ему только прикоснуться к ней – боль тут же ушла, оставив лишь одно огромное желание, которого накопилось слишком много за эти ночи, чтобы удовлетворить его за один раз. Каждое прикосновение к её телу под этим наваждением доставляло ему неописуемое наслаждение, будто он кончал каждый раз просто дотрагиваясь до неё. Дэвид отчетливо понимал, что это Джесс, та девушка, которая была ему так ненавистна, но в эту минуту он хотел лишь эту Джесс. Из ванной, они каким-то образом очутились в его спальне. Она видела перед собой его глаза, ловила его губы и чувствовала, что умрет, если он вдруг остановиться. Когда они вместе достигали наслаждения – её словно расщепляло на мелкие частицы, и это ощущение не передавалось описанию. А потому наваждение отступало само собой, словно приливы и отливы кем-то в назначенный час.
И Джесс проснулась в кровати Дэвида, но их удивленные взгляды в этот момент уже не выражали никакого желания.
– Я всё помню, – начала она первой. – Это какое-то безумие! Ты … точно мне что-то подсыпаешь.
– Ага, а заодно и себе тоже, – раздраженно бросил Дэвид.
– Тогда может это кто-нибудь другой. Но ведь должно же быть этому хоть какое-нибудь объяснение!
– Оно происходит само собой! Это связь альфы и носителя. Если б я знал, что так будет – точно бы тебе что-нибудь подсыпал или взял силой! Лишь бы не переживать это снова и снова, – проворчал Дэвид, – Выметайся из моей постели!
– Я не знаю, где моя одежда! – зашипела Джесс.
– В душе.
– Тогда принеси мне её.
– Ага, разбежался! Сама иди, тебе не привыкать разгуливать голой!
Разъяренная Джесс вскочила на ноги, но он опередил её у двери:
– А знаешь, …стоит попробовать и без этого зомбированного кайфа, – он провёл рукой по её обнаженной спине, притягивая её к себе. – Пожалуй, я бы смог себя заставить, вдруг когда нас накроет в следующий раз это уже не будет выглядеть так безумно. Я не хочу быть от этого зависимым!
Джесс ощутила его возбуждение, раздвигающее ей ноги, но в отличие от него ей хотелось побыстрее скрыться подальше от срывающегося с катушек альфы.
– Отпусти меня! Отпусти, Дэвид! Может, и не нужно стараться? Может, …я уже …беременна? Дэвид, …отвези меня к Мине! Дэвид …
Но он её не слушал. Приподняв её до уровня своих бедёр, и прижав её к стене, Дэвид вошел в неё. Только в этот раз было всё иначе, сознательно, без пожирающего чувства жажды. Она видела его глаза, но по-другому, он целовал её, но снова же – иначе. Не спеша, словно исследуя, двигаясь в такт своему дыханию. Джесс поддавалась ему обняв его ногами, не в состоянии оторваться от этих серых глубоких глаз. Сейчас она ощущала, какое у него сильное тело, замечая, как меняется сосредоточенное выражение его лица при приближении оргазма. Джесс закричала, вцепившись ногтями ему в плечи, а Дэвид загасил своё удовлетворенное рычание, укусив её за шею. Джесс снова вскрикнула, но не от удовольствия, а от боли.
– Ты уберешься когда-нибудь из моей комнаты или нет? – выдохнул он, отпуская девушку.
– С огромной радостью!
– А что это ты в шарфике? – встретил он её, издевательской усмешкой, когда Джесс садилась с Вейном в машину. И пока Вейн заводил машину, Джесс сердито прошептала:
– Ты оставил мне жуткий засос на шее! Джим чуть дара речи не лишился, когда увидел меня на кухне. Это именно он раздобыл мне где-то этот чёртов безвкусный шарфик!
– Зато ты меня поцарапала!
– Что давно уже на тебе зажило! Ты сделал это специально! Он как раз позеленеет до моей встречи с Уэсом! – она села в машину, яростно хлопнув дверью.
– Хочешь дам тебе ещё один совет, дочка? – произнес по дороге Вейн. И Джесс чуть заметно побледнев, кротко кивнула.
– Не упоминай при Уэсе Дэвида, а при Дэвиде Уэса. По крайней мере сейчас.
– Когда у альфы брачный период?! – фыркнула она, тут же спохватившись, словно вспомнив что-то важное. – Вейн, …ты назвал меня …дочкой.
– Но ведь мы же семья, – он ответил так искренне, так просто, что Джесс не выдержала и разревелась, и весь остаток пути Вейн совал ей чистые салфетки.
Джесс не стремилась заводить дружбу с женщинами работающими с ней в цеху, но так уж вышло, что с одной из девушек у неё сложились довольно тёплые отношения. Её звали Лиз. При встрече улыбаясь, они обменивались приветствиями. Лиз стояла рядом с ней, и иногда смеялась вырывающимся словечкам у раздосадованной Джесс. Иногда она просто так помогала ей, и они болтали ни о чём.
Но именно сегодня, после окончания рабочего дня, под припустившим дождём, Джесс поспешила к ожидающей её машине, куда-то оглядываясь время от времени. И лишь усевшись на своё сидение она недовольно заметила:
– Господи, у тебя что появилось свободное окно?! Почему именно вы здесь, ваше высочество?!
– Мило, – бросил Дэвид, выезжая на дорогу, – И тебе привет. Куда это ты так смотришь?
Оборачиваясь, Джесс провожала взглядом Лиз, беспокойно хмурясь.
– Джесс, оглохла что ли? Я с тобой разговариваю! То, что мы с тобой спим вместе ещё не повод игнорировать меня!
– А мы с тобой вместе и не спим! – повернувшись к нему, вызывающе возразила Джесс. – Мы с тобой спариваемся для преемственности, а сплю я с парнем, который нравится мне, и который любит меня.
На лице Дэвида не дрогнул ни один мускул.
– Я спросил куда ты смотришь?
Джесс вздохнула, выпустив пар, снова смягчаясь:
– Я смотрела на Лиз. Ты говорил, что в цехе есть ликаны, но я не умею их различать, со стороны они кажутся все одинаковыми, люди как люди. Лиз работает возле меня. Она милая, и нравится мне. По-моему это добрый и открытый человек. Мы болтали с ней, шутили. А сегодня, я окончательно убедилась, что она не ликан, когда увидела эти жуткие синяки на её теле. Понимаешь, Лиз на четвёртом месяце, мало того, что ей приходиться работать в таких условиях, эти запахи и вид рыбы – так какая-то сволочь ещё и избивает беременную девушку! Я попыталась у неё спросить, но видно, ей неудобно мне довериться. И мне её жаль! И я бы поговорила с тем козлом, который распускает руки! Вон она пошла, пешком, под дождём, и никому до этого нет дела.
