— Ты на что смотришь на состав или на цены?
— Изучаю разнообразие. Хочется попробовать и то и это, но если я закажу всё, чего бы мне хотелось — я лопну. Я не могу с ходу, так как ты, я ведь девушка, мне свойственно сомневаться.
— Ну да, и выбрать совсем не то, что хотела. Знаем мы вас девушек. Выбери ассорти из птицы, к нему подают обалденный соус. И салат, где много зелени. И сытой останешься и силы прибавишь. Они тебе понадобятся.
— Зачем? — выдохнула я, чуть не уронив меню.
— Потому что я ночую у тебя, — просто пожал плечами Марк с видом «а ты думала как?»
— Может, нам стоит выспаться перед походом к Джеку Феннингу акуле из другого водоёма? Каждый на своей кровати, ты у себя на широкой и удобной, а я у себя на жёсткой и тесной, — не спускаю с него глаз, и сейчас Марк всем своим видом показывает, что он хочет, чтобы я продолжала играть по его правилам, в противном случае … он взорвёт лабиринт, погребя меня под завалами.
— Надеюсь, это всего лишь сомнения, а не категоричный отказ? — бросает он, приподнимая бровь, глядя на меня отработанным ковбойским взглядом. Нам только револьверов не хватает, но вилки тоже сойдут.
Ему принесли его заказ, и я сделала свой, пригубив вина в ожидании. И я не ответила на его вопрос. Это было не игнорирование, я не знала, что ответить. Я вообще теперь мало понимаю, что со мной происходит.
— Ты не против, если мы продолжим болтать? — ох, доброжелательность этого парня весьма обманчива. Но я киваю. — Ты ведь изолировала себя от родных и друзей, я прав?
— Да, прав.
— Зачем? Разве это не свидетельство того, что ты не справилась с трагедией, что у тебя проблемы, Мэлани?
— Марк, … ты серьёзно хочешь болтать на эту тему или это очень тонкое искусство причинять боль, приносит тебе удовольствие? Тогда сделаем честный обмен, расскажи мне о своей! — я могла вспыхивать за доли секунды, но ему это, кажется, не мешало.
— Кто-то должен с тобой об этом поговорить. Нет, я не собираюсь тебя лечить, хотя у меня есть диплом по психоанализу. Я просто хочу помочь. Искренне. И лучше не заводись, — предупредил он меня, снова слегка приподняв бровь, видя выражение моего лица. — Твоя реакция, детка, тому доказательство. Может, я и расскажу тебе о своей боли, если ты зайдёшь дальше в лабиринт.
— Давай просто поедим, обсуждая нейтральные вещи, — взмолилась я, согласная на примирение. Буквально только что, глядя на него, на меня снизошло озарение — оказывается, Марк Винздор на самом деле невероятно привлекательный мужчина. Настораживающий, дерзкий, красивый, деспотичный тип, и мне нравится бросать на него взгляды украдкой.
— Позволь мне закончить. Я хочу, чтобы ты кое о чём подумала на досуге. Если напоминание о погибшем женихе приносит тебе такую боль, то разве ребёнок, который может быть копией его, не станет пыткой? Нельзя следовать цели, таща на себе булыжники пережитого горя, иначе ты всё время будешь в нём вязнуть и никогда не станешь счастливой, не обманывайся. Посмотри на меня! — Марк слегка повысил голос, но этого хватило, чтобы на нас обратили внимание из-за соседних столиков. А всё потому что я сидела опустив голову, яростно кусая губу, не желая этого разговора всей душой и уже была готова сорваться на бег. Но его тон заставил меня приподнять голову, и поймать его взгляд. — Я не враг. Ещё нет. Знай об этом.
— А сам ты разве всегда ко всему подходишь взвешенно, не рискуя, без эмоций? — тихо проговорила я. — Я тоже вижу перед собой нестабильного человека, одинокого и обозлённого.
— Верно, презрение частая моя эмоция, она помогает мне принимать решения жёстко и без колебаний. И я отдаю себе отчёт, даже когда обижаю людей, и вижу, к чему это приведёт, поверь, я не идиот. Одиночество и обозлённость я выбрал сознательно, они помогли мне подняться на ноги, стать успешным и обеспеченным, даже влиятельным в определенных кругах. Не думай, я всегда беру ответственность за выброс своих эмоций, люди, подавшие на меня в суд, без проблем получали компенсации. Тебе же стоит подумать о своей ответственности, Мэлани. Я всего лишь рискую деньгами, а ты жизнью.
— И ты думаешь, что разговоры об этом помогут мне достичь стадии принятия? — если честно, я и подумать не могла, что Марк способен так серьёзно обсуждать столь тяжелую и деликатную для меня тему. Этот голос, осанка, взгляд, даже то, как он держит руки. Я чувствую себя на приёме у психотерапевта. Вот значит почему мне захотелось ему открыться с самого начала — он располагает даже мимикой и молчанием.
— Я уверен в этом.
— Но я боюсь, что тогда я потеряю цель.
Потянувшись, Марк взял меня за руку. Я ещё никогда не видела у него такого выражения лица. Сочувствующего, тёплого, почти родного:
— Мэлани, на самом деле цель — это получать от жизни удовольствие, быть счастливой, понимаешь? Когда ты обретёшь себя и примешь случившееся — любая твоя цель будет благой. Возможно, ты и правда родишь ребёнка, но ты будешь подготовлена к этому.
— А с чего это ты вдруг так добр ко мне? — подозрительно сощурилась я, вовремя сбросив с себя путы очарованности, вспомнив о коварстве этого парня.
— Заманиваю глубже в лабиринт, — улыбнулся он. — Продолжай считать меня чудовищем и дальше. Мне даже так удобно.
— Чудовищу легче сталкивать своих жертв в пропасть, — понимающе киваю я. — В твоём лабиринте ведь есть глубокая и бездонная яма?
— Она уже наполовину завалена жертвами, — отшутился Марк. — Ешь, выглядит аппетитно. Ты знаешь, что такое роскошь, Мэлани? Это не дорогие тачки, путешествия и банковский счёт. Роскошь — это жить по своим правилам, идти к своим целям. Не искать оправдания, не быть удобным. Не оправдываться за свой выбор, мечты, интересы. Роскошь, это иметь возможность выбирать и осуществлять. И в данную минуту и ты, и я, сделали свой выбор. Я потому что сознательно хочу провести эту ночь с тобой. А ты?
И снова я почувствовала хлынувшую от него волну. Прошивший меня импульс. Притяжение, которому я не могу противостоять. Меня к нему влечёт. Феромоны. Зов. Похоже, я мазохистка. Разве может такой тип вызывать желание? Это же строптивый рок во плоти! Он же женские сердца по банкам дома рассовывает. Да, в постели такой мужчина мечта, но ведь он не верит и клеймит любовь, он её на дух не переносит. Ему со мной интересно, как с новой зверушкой. А я что здесь делаю?
— Если у тебя хватает претенденток, кто готов хоть сейчас согреть твою постель, тогда почему мы сидим сейчас здесь вдвоём и собираемся ехать ко мне? Что Марк Винздор во мне нашёл? — жуя вкуснейшее мясо, продолжаю я разговор.
— Я не хочу об этом. …Это что так важно? Может, я и сам не знаю? Не усложняй, Мэл, — хмурится, мотнув головой.
— Ладно, но не уверена, что у меня получится. Погода сегодня просто сказка и вечер чудо как хорош, — моя ирония вызывает у него лёгкий смех. — А ты умеешь готовить, Марк?
— Нет. Даже не пытался.
— А что ты умеешь?
